двое все равно не найдут духов, только беспорядок устроят! Пусть сейчас же
прекратят поиски! Немедленно! Все положить! И ничего больше не трогать! А то
всю квартиру в конюшню превратят! Встряхни-ка их за шиворот, Деламарш, если
они еще не бросили! Да они все еще возятся - только что упала коробка. Пусть
они ее больше не поднимают, все оставят и - вон из комнаты! Запри за ними
дверь и иди ко мне. Я сижу в воде слишком долго, у меня совсем закоченели
ноги.
Карла с Робинсоном за дверь. Но прежде он дал им задание принести завтрак и,
по возможности, одолжить у кого-нибудь хороших духов для Брунельды.
только вернемся с завтраком, нужно приняться за уборку.
Робинсон наверняка разобиделся на то, что Брунельда не делала никакого
различия между ним, который ухаживал за нею уже не один месяц, и только
вчера появившимся Карлом. Но лучшего он не заслуживал, и Карл сказал:
полного отчаяния, добавил: - Разочек потрудимся как следует, и все. Я устрою
тебе постель за шкафами, и, как только мы все приведем мало-мальски в
порядок, ты сможешь отдыхать там целый день, ни о чем не беспокоясь, и скоро
выздоровеешь.
отвернулся от Карла, чтобы остаться один на один со своей болью. - Но дадут
ли они мне спокойно полежать?
всякого предупреждения ударом кулака распахнул дверь, к которой они как раз
подошли.
прямо-таки черного дыма. У печной дверцы стояла на коленях одна из женщин,
которых Карл видел вчера в коридоре, и голыми руками клала большие куски
угля в огонь, так и эдак заглядывая в топку. Поза для ее пожилого возраста
была неудобная, и она то и дело вздыхала.
Робинсона, с трудом, опершись на угольный ларь, поднялась и закрыла топку,
прихватив ее ручку фартуком.
часы, - а вы только завтракать собираетесь! Ну и шайка! Садитесь, - сказала
она затем, - и ждите, покуда у меня найдется для вас время.
само собой, она может нас выгнать в любую минуту. Но мы опять же не в
состоянии сменить квартиру, - ведь тогда пришлось бы снова таскаться с
вещами, а вдобавок Брунельда нетранспортабельна.
сдаст.
двумя столами, стиральной лоханью и плитой. Из ее возгласов выяснилось, что
дочь ее нездорова и потому все хлопоты, а именно обслуживание и Кормежка
трех десятков квартирантов, свалились на нее одну. Вдобавок еще и плита
вышла из строя, обед никак не сварится, в двух огромных кастрюлях кипел
густой суп, женщина то и дело совала туда поварешку, переливала так и этак,
но суп упорно не желал дойти до готовности, виной чему был не иначе как
слабый огонь; женщина чуть не усаживалась на пол перед топкой и шуровала
кочергой в раскаленных угольях. От дыма, переполнявшего кухню, у нее першило
в горле, и порой она так кашляла, что судорожно хваталась за спинку стула и
по нескольку минут ничего не могла делать. Не раз она повторила, что
завтрака сегодня вообще не даст, так как у нее для этого нет ни времени, ни
желания. Карл и Робинсон, которые, с одной стороны, получили приказ принести
завтрак, с другой же стороны, не имели возможности взять его силой, не
отвечали на ее ворчание и по-прежнему тихо сидели на скамеечке.
полу, составленная в угол, громоздилась немытая посуда квартирантов. Там
были кружки с остатками молока и кофе, на иных тарелках виднелись остатки
масла, из большой опрокинутой жестянки высыпалось печенье. Из всего этого
вполне можно было организовать завтрак для Брунельды, и, если не говорить ей
о его происхождении, она будет до смерти довольна. Карл как раз размышлял об
этом - а взгляд на часы показал, что ждут они уже полчаса, и Брунельда
наверняка бушует и науськивает на них Деламарша, - когда Женщина между
приступами кашля, не сводя глаз с Карла, воскликнула:
получите ужин.
дать нам завтрак? Мы прождали уже полчаса, этого вполне достаточно. Вам же
за все платят, и наверняка гораздо больше, чем остальные квартиранты.
Конечно, завтракаем мы поздно, и вам это в тягость, но мы - ваши жильцы, у
нас свои привычки, и вы обязаны мало-мальски с ними считаться. Сегодня из-за
болезни дочери вам, естественно, особенно трудно, но в таком случае мы
готовы составить себе завтрак из остатков, раз уже по-другому не получается
и вы не даете нам еды получше.
этих квартирантов даже остатки общего завтрака казались ей слишком
роскошными, но, с другой стороны, она была уже по горло сыта назойливостью
обоих слуг, поэтому схватила миску и ткнула ею в грудь Робинсона, который,
жалобно скривив лицо, лишь через секунду сообразил, что должен держать ее,
пока женщина собирает для них съестное. Она с величайшей поспешностью
навалила в миску всякой всячины, но в общем это походило скорее на груду
грязной посуды, чем на завтрак. Пока женщина выталкивала их из кухни и они,
пригнувшись, словно ожидая ругани или тычков, торопливо шли к двери. Карл
забрал миску из рук Робинсона, не слишком-то надеясь на своего бестолкового
товарища.
уселся на пол, чтобы кое-как привести все в порядок; молоко он слил в один
кувшинчик, сгреб на одну тарелку остатки масла, а затем тщательно обтер ножи
и вилки, обрезал подкушенные булочки и таким образом придал всему более или
менее приличный вид. Робинсон считал эти старания бесполезными и уверял, что
завтраки, бывало, выглядели и похуже, но Карл не слушал его, только
радовался, что Робинсон со своими грязными пальцами не лез помогать. Чтобы
он не мешал, Карл сказал, что это, конечно, из ряда вон выходящий случай,
дал ему несколько галет и кувшинчик с толстым осадком шоколада.
дверную ручку, Карл удержал его, так как было неясно, можно ли им войти.
широко расставив ноги, сидела в кресле Брунельда, а Деламарш, низко
склонившись над нею, расчесывал ее короткие, похоже, очень спутанные волосы.
Брунельда опять надела просторное платье, на сей раз бледно-розовое, оно,
пожалуй, было немного короче вчерашнего - во всяком случае, белые, грубой
вязки чулки виднелись чуть не до колен. Причесывание затянулось, и от
нетерпения Брунельда толстым красным языком поминутно облизывала губы, а
иногда с криком "Ой, Деламарш!" вырывалась от француза, а тот, подняв
гребень вверх, спокойно ждал, когда Брунельда вернет голову в прежнее
положение.
затем обратилась к Карлу: - Будь порасторопнее, если хочешь, чтоб тобой
остались довольны. Не бери пример с ленивого и прожорливого Робинсона. Вы-то
небось уже где-нибудь позавтракали; предупреждаю: впредь я этого не
потерплю.
зашевелил губами, правда беззвучно. Карл же понял, что на хозяев можно
произвести впечатление только работой. Поэтому он вытащил из угла низенький
японский столик, накрыл его салфеткой и расставил принесенное. Тот, кто
видел, из чего получился завтрак, вполне мог быть им доволен, но вообще, как
поневоле признался себе Карл, тут было к чему придраться.
пока тот все подготавливал, и частенько ему мешала, не вовремя выхватывая
какой-нибудь приглянувшийся ей кусочек мягкой, жирной рукой, которая, поди,
сразу все и раздавливала.
оставившего покуда гребень в ее волосах, в кресло рядом с собой. Деламарш
при виде еды тоже повеселел; оба они были очень голодны, руки их так и
мелькали над столиком. Карл понял: чтобы их угомонить, нужно попросту
приносить как можно больше; и, вспомнив, что на полу в кухне осталось еще
много съедобных остатков, он сказал:
это гораздо лучше.
Довольная Брунельда кивнула Деламаршу и в награду протянула Карлу горсть
галет.
сидела Брунельда. Было уже не так рано, как он надеялся. Они договорились
уехать ночью, чтобы не привлекать на улицах особого внимания, днем это было
неизбежно, как бы скромно Брунельда ни куталась в большой серый плед. Но
спуск по лестнице занял чрезвычайно много времени, несмотря на энергичное
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур
Свержин Владимир