Чтение 78–й страницы книги ~Киносценарии и повести (сборник)~

хорадочно шарил в кармане, откапывая ключи. Справился с замком. Влетел в
прихожую.

- Это ты, Тамазик? - легкий, нежный, светлый, как-то даже оскорби-
тельный применительно к тамазову состоянию голосок донесся из ванной. -
Как кстати! иди сюда! потри мне спинку!

Тамаз сбросил куртку прямо на пол, разгладил ладонью лицо, вошел в
ванную. Ирина, зажмурясь от удовольствия, нежилась, только что не мурлы-
кала, под одеялом теплой пены. Тамаз оперся об косяк и молчал.

Приоткрыв глаза, Ирина встревожилась:

- Что с тобой, миленький?

- Пустяки, - ответил Тамаз. - Упал. Н-ничего особенного, - и, надев
на грязную, в крови, руку бело-розовую банную варежку, сильно провел по
ирининой спине.

- Тихо, сумасшедший! Обдерешь!..

- Ах, ты боли боишься? - сказал Тамаз с очень вдруг усилившимся ак-
центом. - А моей боли ты не боишься?! Ты подумала, как я теперь буду
жить один?! Умирать она собралась! Как красиво! как романтично! Да зна-
ешь ли ты, что такое смерть?!

- Чего бесишься? - прикрикнула в тон Ирина. - Может, я и не умру те-
перь вовсе. Может, любовь сильнее!

- Еще как умрешь! Как миленькая! Страшно! По-настоящему! Любовь
сильнее, - передразнил. - Начиталась сюсюканий! - и, больно схватив Ири-
ну за руку, выдернул ее из воды, вытолкал в комнату, бросил на диван -
Ирина оставляла клочья пены повсюду, словно Афродита.

- Одевайся! - стал швырять тряпки без разбора, кучею. - Одевайся!
Едем к врачу!

- Конечно, милый, - сказала притихшая Ирина, прикрываясь тряпками. -
Только успокойся, - но Тамаз, имевший другую установку, продолжал, как
если б Ирина ответила не да, а нет:

- Хочешь лежать в гробу куколкою!? Так вот того не допущу я!

- Но да, милый, да!

- В гробу куколок не бывает - только трупы!

- Да!

- И я тебе умереть не дам.

- Да!

- Ты распоряжалась собою, пока не вышла за меня!

- Милый, - взяла Ирина мужа за руку. - Принеси, пожалуйста, полотен-
це.

Тамаз очнулся, пошел в ванную.

- Что мне надеть? - спросила Ирина вдогонку.

- Ничего, - ответил Тамаз после паузы. - Ты была совершенно права,
что не дала себя резать этим коновалам. Мы едем во Францию.

- Куда-куда? - рассмеялась Ирина шутке мужа.

- В Нормандии живет дядя. Кинорежиссер. У него конный заводик и! про-
чее.

- Может, не надо, милый? Я слышала, там операции безумно дорогие. Кто
я твоему дяде? Кто ему даже ты?!

- Ты не знаешь грузин! - почти обиделся Тамаз.

- Знаю, милый, знаю. Я за грузином замужем. Но давай как-нибудь уж
здесь! Своими силами! не одалживаясь!

- Почему одалживаясь? Почему сразу одалживаясь? Он приезжал недавно,
взял пару моих проектов. Тебе в это трудно поверить, но твой муж
действительно талантливый архитектор. Он мне предлагал деньги сразу, я
не взял, а теперь! Ну, что смотришь? Что смотришь? Даже среди грузинов я
не встречал идиотов разбрасываться валютой просто так. Принеси-ка теле-
фон. Набери международную. - И назвал номер.

- Увидеть Лондон и умереть? - спросила Ирина.

- Что? - не понял Тамаз.

- Детектив! Детектив так называется, - и Ирина достала из-под кресла
потрепанную книжицу.

03.12.90

Машина была тяжелая, дорогая, шикарная. Вел шофер в форменной фураж-
ке. Ирина отодвинулась от мужа, забилась в угол заднего дивана, не гля-
дела по сторонам.

- Чего киснешь? - спросил Тамаз. - Франция!

Ирина пожала плечиками.

- Хчешь за руль?

- Я? - удивилась-загорелась Ирина. - Неужто позволит?

Тамаз выдал пулеметную очередь французских слов. Машина остановилась.
Водитель вышел, распахнул дверцу перед Ириною, потом, когда та заняла
его место, закрыл. Сам обошел капот, уселся рядом. Что-то Тамазу сказал.

- Спрашивает, имела ли ты дело с автоматической коробкой? Надо просто
перевести вперед этот рычаг.

- Не хочу! - снова скисла Ирина. - Не надо. Мне не интересно!

04.12.90

!В сущности, это был бесконечный монолог о лошадях: о тонкостях раз-
ведения, о породах, о ценах, о чем-то там еще! А произносил его дядя то
ранним серым зимним утром, на нормандском берегу, любуясь и впрямь бе-
зумно красивым табунком, скачущим по кромке прибоя; то на конной же про-
гулке - втроем - и странно даже было, как Ирине, впервые катающейся вер-
хом, удается так ловко держаться в седле, ловко, но равнодушно; то во
дворе конного заводика, на выездке; то за ужином при свечах (мужчины в
смокингах, Ирина в декольте), внутри огромного дома, стилизованного под
старинный нормандский!

Ирина, слушавшая с подчеркнутой вежливостью, все ж, наконец, не вы-
держала, перебила:

- Шалва Георгиевич, извините. Все это безумно интересно. Но! Тамаз
рассказывал, зачем мы сюда приехали?

Шалва Георгиевич посмотрел на новую родственницу странным, холоднова-
тым взглядом:

- Я дал ему денег. Мой доктор - не специалист. Не вызывать же из Па-
рижа. Отдохнете и поезжайте.

- Да не устали мы вовсе! - выкрикнула Ирина. - От другого устали!

Дядя посмотрел еще холоднее:

- Поезжайте завтра с утра.

- Я сейчас хочу, сейчас же, сейчас! - выкрикнула Ирина.

- Сейчас? - повторил дядя и уставился на окно, за которым бился ноч-
ной ветер, потом на старинные настенные часы. - Сейчас мой водитель уже!
Но если вы готовы ехать сами, берите "Ягуар" и! - и встал из-за стола,
вышел из комнаты.

- Как ты себя ведешь?! - напустился на жену Тамаз. - Как ты себя ве-
дешь?

- Как он себя ведет?! - возразила Ирина. - И где твоя независи-
мость?!.

Ветер бесновался почище хакаса. Они проезжали курортный городок. Одно
здание сияло огнями.

- Что здесь? - спросила Ирина.

- Казино, - буркнул Тамаз.

Ирина резко затормозила, сдала назад, вышла, приказывающе-приглашающе
кивнула мужу!

- На зеро выпадает раз в тысячу лет! - ужаснулся Тамаз, глядя, как
выгребает Ирина из бумажника последние деньги и сует их в кассовое око-
шечко.

- Это твои деньги? Твои? А обратные билеты у нас, кажется, есть.

- Да пожалуйста, ставь на что хочешь! Только ведь! операция!

- Вот пускай Бог и подскажет!

Крупье произнес положенные слова и пустил шарик. Он поскакал, попры-
гал и, по законам жанра, остановился, естественно, на зеро. Крупье пог-
реб лопаточкою груды фишек в сторону Ирины.

- А теперь? - спросил оторопевший Тамаз. - На что ставим теперь?

- А теперь - хватит, - отрезала Ирина, сгребая фишки в сумочку, - по-
ехали!

- Так везет же! - изумился Тамаз.

- Это-то и печально!

05.12.90

На Монмартре было холодно, дул ветер, что не мешало доброму полутору
десятку художников со всего, казалось, света сидеть вокруг Ирины и рисо-
вать ее.

Один из них, рыжий, отложив карандаш, сказал:

- Может, хоть улыбнешься? - и, видя, что Ирина не понимает языка,
продемонстрировал.

Ирина послушно растянула рот.

- Нет, - объяснил рыжий. - Глазами, - и, бросив в раздражении каран-
даш, обеими руками ткнул себя в глаза.

Глазами у Ирины не получилось, и рыжий свой рисунок разорвал.

Тамаз тем временем расплачивался с остальными, собирал портреты.

- Развесишь по мастерской, когда я?.. - спросила Ирина, не договорив:
умру!

Они стояли во дворике приемного покоя L'Hotel Dieu, растерянные, не
зная ли, не решаясь, куда ткнуться.

Вкатила скорая. Санитары понесли носилки, на которых, прикрытая прос-
тынею, лежала мертвенно-серая красавица мулатка. Из кабины выбралась
женщина-врач, бросила пару слов дежурному и тут обратила внимание на на-
шу парочку, улыбнулась и, подталкивая узнавание, ударила в ладоши
раз-другой в характерном ритме того, пицундского, танца, притопнула нож-
кою.

- Какие встречи! - сказала, когда и Тамаз, и Ирина, наконец, улыбну-