Чтение 54–й страницы книги ~Три товарища~

- Ты не должен бояться... - сказала она шепотом.

Я не сразу понял, что она имеет в виду и почему так важно, чтобы
именно я не боялся. Я видел только, что она взволнованна. В ее глазах
была мука и какая-то странная настойчивость. Вдруг меня осенило. Я по-
нял, о чем она думала. Ей казалось, что я боюсь заразиться.

- Боже мой, Пат, - сказал я, - уж не поэтому ли ты никогда не говори-
ла мне ничего?

Она не ответила, но я видел, что это так.

- Черт возьми, - сказал я, - кем же ты меня, собственно, считаешь?

Я наклонился над ней.

- Полежи-ка минутку совсем спокойно... не шевелись... - Я поцеловал
ее в губы. Они были сухи и горячи. Выпрямившись, я увидел, что она пла-
чет. Она плакала беззвучно. Лицо ее, было неподвижно, из широко раскры-
тых глаз непрерывно лились слезы.

- Ради бога. Пат...

- Я так счастлива, - сказала она.

Я стоял и смотрел на нее. Она сказала только три слова. Но никогда
еще я не слыхал, чтобы их так произносили. Я знал женщин, но встречи с
ними всегда были мимолетными, - какие-то приключения, иногда яркие часы,
одинокий вечер, бегство от самого себя, от отчаяния, от пустоты. Да я и
не искал ничего другого; ведь я знал, что нельзя полагаться ни на что,
только на самого себя и в лучшем случае на товарища. И вдруг я увидел,
что значу что-то для другого человека и что он счастлив только оттого,
что я рядом с ним. Такие слова сами по себе звучат очень просто, но ког-
да вдумаешься в них, начинаешь понимать, как все это бесконечно важно.
Это может поднять бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это
любовь и все-таки нечто другое. Что-то такое, ради чего стоит жить. Муж-
чина не может жить для любви. Но жить для другого человека может.

Мне хотелось сказать ей что-нибудь, но я не мог. Трудно найти слова,
когда действительно есть что сказать. И даже если нужные слова приходят,
то стыдишься их произнести. Все эти слова принадлежат прошлым столетиям.
Наше время не нашло еще слов для выражения своих чувств. Оно умеет быть
только развязным, все остальное - искусственно.

- Пат, - сказал я, - дружище мой отважный...

В эту минуту вошел Жаффе. Он сразу оценил ситуацию.

- Добился своего! Великолепно! - заворчал он. - Этого я и ожидал.

Я хотел ему что-то ответить, но он решительно выставил меня.

XVII

Прошли две недели. Пат поправилась настолько, что мы могли пуститься
в обратный путь. Мы упаковали чемоданы и ждали прибытия Ленца. Ему
предстояло перегнать машину. Пат и я собирались поехать поездом.

Был теплый пасмурный день. В небе недвижно повисли ватные облака, го-
рячий воздух дрожал над дюнами, свинцовое море распласталось в светлой
мерцающей дымке.

Готтфрид явился после обеда. Еще издалека я увидел его соломенную ше-
велюру, выделявшуюся над изгородями. И только когда он свернул к вилле
фройляйн Мюллер, я заметил, что он был не один, - рядом с ним двигалось
какое-то подобие автогонщика в миниатюре: огромная клетчатая кепка, на-
детая козырьком назад, крупные защитные очки, белый комбинезон и громад-
ные уши, красные и сверкающие, как рубины.

- Бог мой, да ведь это Юпп! - удивился я.

- Собственной персоной, господин Локамп, - ответил Юпп.

- Как ты вырядился! Что это с тобой случилось?

- Сам видишь, - весело сказал Ленц, пожимая мне руку. - Он намерен
стать гонщиком. Уже восемь дней я обучаю его вождению. Вот он и увязался
за мной. Подходящий случай для первой междугородной поездки.

- Справлюсь как следует, господин Локамп! - с горячностью заверил ме-
ня Юпп.

- Еще как справится! - усмехнулся Готтфрид. - Я никогда еще не видел
такой мании преследования! В первый же день он попытался обогнать на на-
шем добром старом такси "мерседес" с компрессором. Настоящий маленький
сатана.

Юпп вспотел от счастья и с обожанием взирал на Ленца.

- Думаю, что сумел бы обставить этого задаваку, господин Ленц! Я хо-
тел прижать его на повороте. Как господин Кестер.

Я расхохотался:

- Неплохо ты начинаешь, Юпп.

Готтфрид смотрел на своего питомца с отеческой гордостью.

- Сначала возьми-ка чемоданы и доставь их на вокзал.

- Один? - Юпп чуть не взорвался от волнения. - Господин Ленц, вы раз-
решите мне поехать одному на вокзал?

Готтфрид кивнул, и Юпп опрометью побежал к дому.

Мы сдали багаж. Затем вернулись за Пат и снова поехали на вокзал. До
отправления оставалось четверть часа. На пустой платформе стояло нес-
колько бидонов с молоком.

- Вы поезжайте, - сказал я, - а то доберетесь очень поздно.

Юпп, сидевший за рулем, обиженно посмотрел на меня.

- Такие замечания тебе не нравятся, не так ли? - спросил его Ленц.

Юпп выпрямился.

- Господин Локамп, - сказал он с упреком, - я произвел тщательный
расчет маршрута. Мы преспокойно доедем до мастерской к восьми часам.

- Совершенно верно! - Ленц похлопал его по плечу. - Заключи с ним па-
ри, Юпп. На бутылку сельтерской воды.

- Только не сельтерской воды, - возразил Юпп. - Я не задумываясь го-
тов рискнуть пачкой сигарет.

Он вызывающе посмотрел на меня.

- А ты знаешь, что дорога довольно неважная? - спросил я.

- Все учтено, господин, Локамп!

- А о поворотах ты тоже подумал?

- Повороты для меня ничто. У меня нет нервов.

- Ладно, Юпп, - сказал я серьезно. - Тогда заключим пари. Но господин
Ленц не должен садиться за руль на протяжении всего пути.

Юпп прижал руку к сердцу:

- Даю честное слово!

- Ладно, ладно. Но скажи, что это ты так судорожно сжимаешь в руке?

- Секундомер. Буду в дороге засекать время. Хочу посмотреть, на что
способен ваш драндулет.

Ленц улыбнулся:

- Да, да, ребятки. Юпп оснащен первоклассно. Думаю, наш старый бравый
"ситроен" дрожит перед ним от страха, все поршни в нем трясутся.

Юпп пропустил иронию мимо ушей. Он взволнованно теребил кепку:

- Что же, двинемся, господин Ленц? Пари есть пари!

- Ну, конечно, мой маленький компрессор! До свидания, Пат! Пока, Роб-
би! - Готтфрид сел в машину. - Вот как, Юпп! А теперь покажи-ка этой да-
ме, как стартует кавалер и будущий чемпион мира!

Юпп надвинул защитные очки на глаза, подмигнул нам и, как заправский
гонщик, включив первую скорость, лихо взял с места и понесся по булыжни-
ку.

Мы посидели еще немного на скамье перед вокзалом. Жаркое белое солнце
пригревало дощатую ограду платформы. Пахло смолой и солью. Пат запроки-
нула голову и закрыла глаза. Она сидела не шевелясь, подставив лицо
солнцу.

- Ты устала? - спросил я.

Она покачала головой:

- Нет, Робби.

- Вот идет поезд, - сказал я.

Маленький черный паровоз, затерявшийся в бескрайнем дрожащем мареве,
пыхтя, подошел к вокзалу. Мы сели в почти пустой вагон. Вскоре поезд
тронулся. Густой дым от паровоза неподвижно повис в воздухе. Медленно
проплывал знакомый ландшафт, деревня с коричневыми соломенными крышами,
луга с коровами и лошадьми, лес и потом домик фройляйн Мюллер в лощине
за дюнами, уютный, мирный и словно уснувший.

Пат стояла рядом со мной у окна и смотрела в сторону домика. На пово-
роте мы приблизились к нему. Мы отчетливо увидели окна нашей комнаты.
Они были открыты, и с подоконников свисало постельное белье, ярко осве-
щенное солнцем.

- Вот и сама фройляйн Мюллер, - сказала Пат.

- Правда! Она стояла у входа и махала рукой. Пат достала носовой пла-
ток, и он затрепетал на ветру.

- Она не видит, - сказал я, - платочек слишком мал и тонок. Вот,
возьми мой.

Она взяла мой платок и замахала им. Фройляйн Мюллер энергично ответи-
ла.

Постепенно поезд втянулся в открытое поле. Домик скрылся, и дюны ос-
тались позади. Некоторое время за черной полосой леса мелькало сверкаю-
щее море. Оно мигало, как усталый, бодрствующий глаз. Потом пошли нежные
золотисто-зеленые поля, мягкое колыхание колосьев, тянувшихся до гори-
зонта.

Пат отдала мне платок и села в угол купе. Я поднял окно. "Кончилось!
- подумал я. - Слава богу, кончилась! Все это было только сном! Прокля-
тым злым сном!"

К шести мы прибыли в город. Я взял такси и погрузил в него чемоданы.
Мы поехали к Пат.

- Ты поднимешься со мной? - спросила она.

- Конечно.

Я проводил ее в квартиру, потом спустился вниз, чтобы вместе с шофе-
ром принести чемоданы. Когда я вернулся, Пат все еще стояла в передней.