Чтение 14–й страницы книги ~Российские оригиналы~

уж самому...

Он идeт, с бодрой обречeнностью глядя перед собой, он идeт - Крайний,
доброволец-аутсайдер, вольнонаeмник армии неудачников, ландскнехт войска
пораженцев, знаменосец арьергарда, с добродушной улыбкой пропускающий вперeд
лихих и горячих, суетливых и жаждущих , честолюбцев и героев...

И вовсе не обязательно он знает евангельское изречение о первых,
которые будут последними, и последних, которые будут первыми, вовсе не
обязательно он заглядывал в словарь Даля, где КРАЙ толкуется как начало и
конец, но мы - и очень скоро - ещe не раз вспомним об этом ушедшем истинно
российском оригинальном типе человека, который любезно предоставлял нам на
наше заносчивое своеволие своe жизненное пространство, всегда готов был
посторониться - и всегда во время наших раздоров и споров во время поисков
крайнего тихо говорил с виноватой улыбкой:

- Ладно, давайте я...

¶Л. ЛОХ§

Лох. Он же - Лопух (простореч.). Он же - Лапоть, Лапотник (устар.). Он
же - Гнилой Фраер, Мужик (тюр. жарг.). И т.п.

Приметы: волосы реденькие, глазки серенькие, а взгляд вообще
голубенький. Возможны исключения, но замечено, что чернокудрявых и
черноглазых Лохов практически не бывает.

Характерные признаки: простодушие, доверчивость, плохое понимание
реальностей жизни при одновременной самообманной хитроумности.

Водится повсеместно, что облегчает ловлю тем, для кого существование
лохов так же жизненно необходимо, как для китов - планктон.

Я бы, пожалуй, даже и не взялся за описание этого слишком известного
типа, имея в запасе более интересные (Лицедей, Лабальщик, Левый человек,
Легенда, Либидчик и проч.), но сама судьба заставила меня посмотреть на Лоха
с совершенно необычной точки зрения.

В роли судьбы в мягком купе СВ (где я оказался, само собой, на казeнный
счeт) предстал предо мной попутчик, назвавший себя Григорием.

(Сама сцена знакомства была занятной. Я, вошедши и увидев попутчика,
счeл необходимым, естественно, поздороваться и представиться. Он поднял
брови, протянул руку и сказал: "Ну, допустим, Григорий".)

Григорий, узнав, что я имею отношение к литературе, выказал
удивительные познания. В зоне, где он тянул последний срок, объяснил
Григорий, начальник был помешан на идее перевоспитания заключeнных
классической литературой и подобрал отличную библиотеку. Зеки читали кто по
охоте, а кто и в виде дисциплинарного наказания: начальник верил, что к
прекрасному надо приучать не мытьeм, так катаньем.

Читая по своей воле, Григорий пришeл к выводу, которым и поделился со
мной: вся абсолютно классическая литература описывала лохов. Все эти Бедные
Люди, Униженные и Оскорблeнные - лохи!

- Почему? - спросил я.

- Жистянку не секут! - ответил Григорий.

Я не понял, он пояснил - и развернул потом свои тезисы, стараясь не
очень ботать по фене, снисходя к моей безграмотности, хотя иногда всe-таки
употреблял выражения, о значении которых я догадывался по образной форме, -
что и другим предлагаю.

Жистянку не секли, по мнению Григория, поголовно все герои Достоевского
(в тюремной библиотеке десятитомник его был, Григорий освоил все тома).
Раскольников должен был не старуху мочить, а хотя бы Свидригайлова, у
которого и капуста водилась и который его сеструху опарафинил. А лучше всего
- банкира какого-нибудь. Если собрался уж мочить, то какая разница, кого
мочить? - недоумевал Григорий.

- И Онегин лох? - спроил я.

- Полный! Баба сама к нему лезла, а он шлангом прикинулся .

- Хорошо. Но уж Чичиков-то не лох! "Мeртвые души" читали?

- Читал. Лох Чичиков - и ещe какой! Погорел на пустяках - потому что с
фуфловым боталом связался!

- Это кто?

- Ноздрeв! Разве можно было с таким болтуном дело иметь? А заимел -
нейтрализуй его!

- Замочить, что ли?

- Да хотя бы.

- Ладно. А почему Андрей Болконский - лох? Дворянин, герой войны, между
прочим.

- Да они все там лохи. Каждый пятый угол ищет, - невнятно отозвался
Григорий.

Долго мы ещe говорили с ним, и беспощадно доказывал мне Григорий, что и
Печорин, и Рудин, и все чеховские герои - все были лохи, лохи и лохи. И даже
тургеневские девушки - лохушки. А уж советская литература - вообще один
сплошной лоховник !

- И Остап Бендер даже?

- Не канифоль мозги! Бендер! Вместо того, чтобы этому Корейке
простенько пятки подрезать, он на него дело завeл, лошара! У меня бы этот
Корейко в зубах тарелочку с голубой каeмочкой принeс и в ногах бы валялся!
Нет, - пригорюнился Григорий, - вся эта ваша классика - только про лохов.
Про серьeзного делового человека и почитать негде.

- Как же негде? Вон их сколько развелось, книжек про серьeзных деловых
людей. На обложках пистолеты, кровь, карты, женщины голые. Чего вам ещe?

- Этого я и без книжек навидался, - поморщился Григорий .

- Не понимаю! Про лохов вам неинтересно, про настоящую жизнь тоже,
оказывается, вам не очень. Чего ж вам?

- Как сказать... О душе, о своей душе прочитать хочу. И - нет, не нашeл
такой книги...

Григорий прекратил разговор, лeг, задумался.

Задумался и я. Грустно мне было, что так подвела классическая
литература. Что ж она, в самом-то деле? Всe лишние люди да нигилисты, да на
дне, да на перепутье, а присмотришься: лохи!

Но было мне отчасти и радостно: ведь это же хорошо, думал я, что есть
ещe человек, который о своей душе книжку ищет - и не нашeл ещe такой книги!
- стало быть, может, литература - не такое уж безнадeжное дело?..

Но вернeмся к нашей теме.

Российский Лох, в отличие от Крайнего, вовсе не собирается сознательно
и последовательно оказываться в конце очереди, он не хочет быть потерпевшим
и обманутым. Основная ошибка лохов как раз в том, что они каждую жизненную
неудачу считают случайной, а каждую удачу, наоборот, - закономерной.

Вот одна из типичных бытовых историй типичного бытового лоха,
Нестопоренко Васи, троюродного моего брата.

Выскакивает однажды перед Васей из машины очаровательная дама и просит
разменять сотенную. Вася, глядя в синие глаза дамы, разменял (он человек
солидный, по улице без денег не ходит). Дама исчезла. Вася посмотрел на
сотенную и что-то заподозрил. Подозрения его тут же оправдались с помощью
послюнявленного пальца.

Вася выкинул фальшивку и обиделся. Осерчал. Стал по улицам часто
ходить. И дождался своего часа: увидел эту прекрасную даму, которая
озиралась с сотенной в руке, ища очередного лоха. Но не лох, а Василий
подскочил к ней.

- Разменять? - спрашивает, а у самого пальцы дрожат от гнева и сердце
трепещет от обиды - и не только на себя, лопуха, но и на то, что такая
симпатичная женщина такими делами занимается.

- Вы с ума сошли! - говорит женщина с возмущением. - Я вас неделю ищу!
У меня купюра была поддельная, мне для смеха подарили, я и не заметила, как
вам еe дала! Случайно, понимаете?! Вот, возьмите нормальную!

И даже слeзы у неe на глазах.

Нехорошо Васе стало. Совестно .

- Извините, - говорит.

А шофeр из машины орeт на женщину, что ему надоело, что у неe мелочи
сроду нет.

- У меня ещe сотня, - сказала женщина, - да вы мне не поверите.

- Почему же! - сказал Вася, гордясь тем, что, как человек работящий и
социально адаптированный, имеет в кармане достаточную сумму. Ну, разменял ей
сотню, присовокупив еe к той, что взамен поддельной получил, - и проводил
уезжавшую женщину невыразимым взором.

Нетрудно догадаться: обе купюры оказались поддельными, только на этот
раз типографским способом сделанными.

Тут уж Вася без меры огорчился. Не спит, не ест, караулит подлую
красотку.

И укараулил.

Из-за телефонной будки вынырнул, когда она подкатила и вышла, ища
очередного лоха, подбежал, схватил за руку и сказал (довольно вежливо):

- Гоните назад деньги, мадам, не то хуже будет.

Шофeр вышел было из машины, но Вася, человек плечистый, так посмотрел
на него, что у шофeра лицо стало какое-то отчуждeнное.

А прелестная дама вдруг раскрывает свою сумочку, суeт Васе кучу денег и
шепчет, задыхаясь в слезах:

- Возьмите, возьмите всe, мне так и так не жить!

Вася попросил еe успокоиться. Отвeл к телефонной будке.

Женщина рассказала ему, что она задолжала некоему бандиту крупную сумму
и еe, выпускницу университета и мать-одиночку, заставляют таким вот образом
отрабатывать долг. Осталось всего, в пересчeте на доллары, полторы тысячи,
но она уже не может. Пусть еe убьют, пусть еe сына отдадут в бандитский
приют, она не может уже обманывать людей! И она не успеет, вот что главное.
Отдать надо завтра, а она может, если честно, только через неделю.

А у Васи, надо сказать, было дома именно полторы тысячи, скопленные
страстным трудом на покупку горных лыж, потому что был он
горнолыжник-любитель, и он вдруг подумал, что это - число судьбы!

Он сказал: