какой-то способ избежать злой напасти, он бы им воспользовался, но
гороскоп не оставлял никакой лазейки. И как узник, помаявшись немного,
начинает обживать и даже по возможности украшать темницу, так и Элен,
будучи не в силах сбросить оковы грядущего президентства, стал думать,
как исполнить предназначение достойно и красиво. Ответственность - это
бремя, которое возвышает человека.
попавшийся под руку журнал "Тайм", сначала один раз, потом другой-от
корки до корки. И подумал: все, что там написано,- бред (отсюда видно,
что, страдая растрепанностью мыслей, он все же обладал здравым умом).
президентов и стал размышлять над тем, что делать, если англичане снова
вздумают насильно забирать на службу к своему королю американских
моряков, или если вновь возникнет вопрос о какой-то "Директиве номер 40
за 1954 год"...
его стала мучительной. В иное утро он просыпался счастливым, думая, что
президентство всего лишь кошмарный сон. Но тут же пересчитывал пальцы на
ногах и - покорялся судьбе и долгу. Труднее всего в этом новом состоянии
было одиночество. Он ни с кем не мог обсуждать президентские заботы.
Судьба выделила его - и поставила над обыденным. Нет, не гнев владел им,
когда он чуть было не поднял руку на Мака, а стремление защищать слабых
и униженных, в данном случае Дока. И вовсе не из пустого тщеславия
восстал он против друзей, отказавшись пойти на маскарад гномом. Хочешь
не хочешь, он должен был блюсти достоинство своего высокого ранга;
будущий президент мог нарядиться лишь Прекрасным принцем, и никем иным!
и усталость на физиономии Элена, а также печать благородного
мученичества во всем его облике,- и Элену дали бы две ложки лучшего в
мире лекарства - горькой соли. Но сейчас для всех его друзей - и мужчин,
и женщин - настала пора невзгод, и располагавшая к душевной чуткости.
плодов. Элен помнил, как во всей красе и величии явился в Ночлежку, а
потом... потом случилось что то непостижимое, имевшее ужасные
последствия. Незыблемый дух Королевской ночлежки - подобно граниту, что
на своем веку выдерживает несметное число ударов, но в какой то миг
разрушается разом,- этот дух в одночасье испарился.
потускнели; отважная душа обескрылела. А уж если с Маком приключилось
такое, то можно себе представить состояние ребят - ни дать ни взять
выброшенные на берег медузы.
взглядывали на него молча и тут же отводили глаза, не желая ничего
объяснять. Несколько первых дней Элен еще надеялся, что это просто
невиданно затянувшееся похмелье, но вот уже пора бы им снова возжаждать,
а все словно дремлют! Элен начал опасаться за своих друзей.
мыслями, но и задуматься. Подошло время великих дел - и оказалось, что
он один обладает нужной для них духовной статью. Когда он, наконец,
встал, отряхнул со штанов черно-зеленые кипарисовые чешуйки и направился
в Королевскую ночлежку, он был уже не прежний Элен, которого звали за
глаза Беспамятным, Пеньком, Дурачком. Его могучие плечи расправились под
высоким грузом ответственности; глаза излучали спокойную нравственную
силу.
кроватях как неживые. Мак, очевидно, чувствовал себя хуже всех, потому
что уставился в свой полог совершенно пустыми глазами. Он не стенал, не
метался, но какая-то тайная скорбь ела его прямо на глазах.
стоптанном ботинке, но Мак не шевелился.
выкатились две слезы и быстро высохли на горячих щеках.
будет.
Ничего за день не сделал. Ничего не придумал. Хватит валяться, Мак, Доку
нужна помощь!
сердись на меня, Элен. Я больше не могу. Я в нокдауне.
лягушками ездили,- глухо сказал Мак. Все у него в лаборатории
порушили-поломали. Так вот, это все цветочки...
пластинки, посуду. А теперь хуже - теперь мы душу ему поломали! Я себя
чувствую, как медведь, который хотел погладить человека по башке, провел
лапой, а у того мозги вон. Все, сдаюсь...- Глубоко вздохнув, Мак
перевернулся на другой бок, закрыл лицо руками.
Элен.- На следующей неделе начинаются приливы. Он наловит восьминогов и
напишет книжку. Но мы ему должны помочь, Мак!
боксера полусреднего веса, его звали Келли-поцелуйся-со-смертью. Так
вот, я - Мак-поцелуйся-со-смертью. За что ни возьмусь, все на корню
чахнет.
проломленный дубовый бочонок из-под дегтя. Элен вырвал крепкую бочарную
доску и вернулся с ней в Ночлежку.
ударил Мака так сильно, что у самого от натуги лопнули штаны. И тут
только он по-настоящему понял, как сильно хворает Мак: даже не
пошевельнулся, только крякнул!
высокий страдальческий жребий - ехать в Вашингтон, есть проклятых
устриц...
уладить.
опять буду я: зачем раззадорил? Ну все, теперь беды не миновать... Милая
мама, готовь белый саван, сын твой в смертельной тоске...
сожалением оглядывается назад. Так было и с Эленом, который, не столько
по собственной воле, сколько по воле судьбы, оказался вдруг на нехоженой
тропе. "Придется мне самому это дело уладить",- заявил он Маку. Легко
сказать, да трудно сделать! Посидев под гостеприимными ветвями черного
кипариса, он вдруг понял, что не представляет, какое дело надо
улаживать. И с невольной тоской пустился в воспоминания о минувших днях,
когда имел счастье быть идиотом, когда все его любили и привечали, когда
за него думали другие. Правда, в расплату за бездумную жизнь приходилось
безропотно сносить насмешки, но все равно - славное, душевное было
время...
посидеть, поговорить. Ведь ты как колодец. Тебе можно поверять самые
сокровенные тайны. Ты ничего не слышишь и не помнишь. А если б и
запомнил, все равно бы не уразумел... Да ты, пожалуй, лучше колодца!
Какой колодец умеет так внимать? Ты как исповедующий священник, но без
епитимьи..."
ответственности... Но в новом своем высоком звании он должен судить о
событиях, выбирать линию действий, Другими словами, мыслить!
доброе старое время, посидев под черным кипарисом минуту-другую, он
улегся бы, положил локоть в изголовье и быстро заснул. Но сейчас он
обхватил колени руками и стал мучительно думать. Его ум тщетно пытался
выкарабкаться из непонятицы - точно муравьишка из ловчей ямы своего
врага, муравьиного льва. Нужно было до чего-то додуматься, принять
какое-то решение. Сон не шел к Элену; он хотел было отвлечься,
почесаться, но, как на грех, нигде не чесалось. Он должен уладить
какое-то дело. Да что это ха дело, черт подери?.. Как пришло заветное
решение, он так и не понял, потому что клюнул носом,- да тут и
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Флинт Эрик
Никитин Юрий