-- кричала девочка вслед сердитому путнику и нарочно изо всех сил ударяла по
струнам.
гитарой, скатывается с дерева.
изрядно надоедали гости.
воротам.
лучший способ, поселившись у большой дороги, заходила в дом, чтобы через
минуту выйти оттуда в новом качестве, а именно в качестве добродушной
хозяйки, приветливо улыбающейся гостям.
тащить в дом родственников, знакомых, а то и просто случайных людей, которых
вечер застал на верхнечегемской дороге.
подставляя закуски и с жадным, благодарным любопытством выслушивая все, что
они говорят. А потом еще и уложит всех гостей, поможет раздеться, с какой-то
обезоруживающей смелостью и чистотой подправит подвыпившим одеяло, пожелает
всем спокойной ночи и унесет лампу, светясь своим прозрачным лицом -- то ли
лампа озаряет лицо, то ли лицо лампу...
поняв ничего, чтобы потом через годы и годы вспоминать этот вечер, с
горчащей сладостью смакуя каждую его подробность.
дедушкином муле, впереди всех ребятишек округи, торила дорогу до
сельсоветской школы. Голосок ее, особенно звонкий на снегу в эти времена,
бывало раздавался на пол-Чегема, и каждый, слушая, как она покрикивает на
мула, подбадривает маленьких, вечно спорит со своими двоюродными сестрами,
называя их дважды протухшим молоком или трижды прокисшими сливками, невольно
улыбался ее горячему голосу на снегу, ее неукротимой энергии. И каждый, кто
встречал ее в это время на верхнечегемской дороге и видел, как она на крутом
подъеме, раскрасневшись, покрикивает то на своих спутников, то на мула,
пошлепывая его ногой, обтянутой толстым домотканым шерстяным чулком и обутой
в чувяк из сыромятной кожи с торчащим оттуда пучком особой травы, которую
суют туда для мягкости и тепла, к тому же, видимо, очень вкусной, потому
что, выбрав мгновенье, мул то и дело пытался отщипать оттуда хоть клок, хоть
несколько травинок; каждый, кто видел, как она, ни на секунду не замолкая,
оборачивается на самой крутизне и предлагает кому-нибудь ухватиться за хвост
своего мула и отгоняет тех, которые пытаются ухватиться за этот хвост, хотя,
по ее мнению, и не заслужили этой чести, а те, уже ухватившись, доказывают,
что они ее заслужили или, по крайней мере, заслужат в самом скором времени,
и наконец всей гурьбой вываливаются на гребень холма, чтобы тут же
выкатиться на ту сторону, -- каждый, кто видел эту картину, потом, многие
годы спустя, вспоминал о ней как о видении пронзительной свежести, юности,
счастья.
ребята выбирали самые крутые косогоры и, сев на портфели и сумки,
скатывались с них. Если удавалось цельным пластом сгрести снег, то на
обнаженной, почти сухой земле, покрытой мерзлым пламенем палых листьев,
вдруг открывался не тронутый дикими кабанами и белками клад каштановых или
буковых орешков. Если их оказывалось достаточно много, то и мулу перепадало
полакомиться. Кстати, мул старого Хабуга, по многим признакам, которые смело
можно приравнять к прямому признанию, считал ее школьные годы самыми
очаровательными в своей жизни. Оказывается, он, как и все другие животные,
окружавшие ее, любил ее и понимал чуть ли ни с полуслова.
сказать, приятия мира, даром милосердия и доброжелательства. К тому же
необыкновенная любовь дедушки к ней давала ей ощущение всесилия, и она в
свои детские годы нередко действовала с рассеянной расточительностью
маленькой принцессы.
себе в лагерь из города, сделали привал возле Большого Дома. Тали принесла
им напиться, и один из них, самый молодой, напившись, кивнул на лошадь,
которая паслась во дворе:
студент-практикант.
и поймав лошадь, помогла оседлать ее.
ничего не говоря, впервые в жизни нарвал букет крапивы, но при этом не учел
резвость ее ног. Да и крапиву рвал чересчур аккуратно. Она сбежала от него в
кукурузу, а оттуда пробралась к тете Маше, и та уложила ее спать между
своими пятью дочерьми.
полу прямо на козьих шкурах. Они уступили ей место у стены, так что, захоти
дядя Сандро добраться до нее, ему пришлось бы преодолеть огнедышащий заслон,
образованный телами юных великанш.
прикрывались, то ли это следствие их могучего здоровья, скорее всего, и то и
другое, но, видимо, их телам был свойствен какой-то особый теплообмен,
какая-то повышенная отдача тепла. Если присмотреться к любой из них, то
можно было заметить легкое марево, струящееся над ней и особенно заметное в
тени. В этой связи чегемцами было замечено, что собака их, зимой спавшая под
домом, выбирала место для сна прямо под комнатой, где спали девушки. По
мнению чегемцев, они настолько прогревали пол, что собака под домом
чувствовала тепло, излучаемое могучим кровообращением девиц.
костер, чтобы добраться до своей дочери, потому что ночью вернулся этот
парень верхом на его лошади. Начальник геологической партии оказался
достаточно умным человеком, чтобы не принимать подарка от девочки.
видом геологов выманили лошадь у его дурочки, теперь очень обрадовался и
устроил парню небольшой кутеж, пригласив двух-трех соседей.
тети Маши. -- Вставай, лошадь привели, будешь виночерпием!
самого утра, хотя ему и намекали, что дядя Сандро не слишком ему подходит
для застольных состязаний.
этот сухопарый абхаз мог меня перепить!
несколько сыроват, что должно было его в конце концов подвести. Другие
возражали, что он сыроват по нашим, по чегемским понятиям, а по русским
понятиям он, может быть, и не сыроват. На это первые возражали, что пьет-то
он все-таки наше вино, а не русскую водку, поэтому можно считать, что он
все-таки сыроват.
таким уж сыроватым, -- посмотрим, там видно будет.
понравилась и, главное, показалась гораздо старше. И чем больше он пил, тем
старше она ему казалась.
земля пьет много вада (кивок в сторону дяди Сандро), мокрый земля пьет мала
вада (кивок в его сторону)", студент вошел в раж.
смех за следствие своего остроумия, -- чтобы этот сухопарый абхаз мог меня
перепить!
восемью стаканами вина, похожую на фантастический цветок с кровавыми
алкогольными лепестками. Дядя Сандро только что вылакал нектар из такого же
цветка и теперь с некоторым блудливым любопытством, облизываясь, смотрел на
студента. Студент встал и легко, один за другим, выпил два стакана.
же легкостью приподнял и пригубил третий стакан. И тут случилось
неожиданное. Третий стакан рухнул на оставшиеся пять стаканов, а студент как
ошпаренный выскочил из дому.
вслед бегущему студенту, -- только б успел расстегнуться...
и он так и бежал, неся его впереди себя, пока не вскочил на плетень и не
перемахнул в кукурузник. Одному из застольцев даже показалось, что источник
этого фонтанчика расположен несколько выше, чем положено.
Разумеется, студент этот больше к столу не вернулся, хотя за ним был послан
человек. Этого следовало ожидать -- слишком понравился ему виночерпий.
студенту невтерпеж именно в этом смысле, а, например, не в том, что вино у
него пошло обратно горлом.
желудок, человек заранее бледнеет и потеет, а когда не выдерживает пузырь,
ничего не заметно.
прицокивали языками в том смысле, что век живи, век учись.
Курылев Олег
Шилова Юлия
Доставалов Александр
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Посняков Андрей