очень даже в курсе дела, кто там кого куда и чем.
точностью до наоборот. И все наши коммунисты по очереди клеймят агрессора,
его вторгшиеся в беззащитные арабские страны полчища, ну прямо точную копию
гитлеровского нашествия: поля, мол, их просторные посмели потоптать и так
далее. Этакая фашистская гадина с шестиконечной звездой на крыльях своих
стервятников. Только звериный оскал этой гадины на плакатах вполне в духе
геббельсовских карикатур на евреев. Меня это привычное действо не очень
трогало, пока не напросился на трибуну наш монтер Саша Комар по прозвищу
Шурик-долбанутый.
закричал он с неподдельными патриотическими слезами на глазах и под кривую
улыбку красной Машки, - от всей души горячо поддерживаем решительную
интернациональную позицию нашей родной коммунистической партии и Советского
правительства "Руки прочь от Каира!" и требуем немедленного и решительного
обуздания израильского агрессора. Мы все готовы добровольно вступить под
знамена египетской и сирийской армий и воевать с агрессором до победы в
справедливой борьбе арабских народов за полное и окончательное освобождение
Палестины от сионистов!.."
говорю, - вопрос к выступающему?" "Минуточку, - радуется председатель, что
хоть кто-то не из актива проявляет к митингу интерес, а не болтает и смеется
над анекдотами. - У Тани Смирновой вопрос."
красавица у долбанутого еврейского добровольца в сирийскую армию?
"Пожалуйста, Танечка," - утирает пот клинический советский патриот. "Вот ты
тут, Шура, об израильских полчищах выразился. Это сколько же их там
расплодилось, евреев этих, в Палестине, что они заполонили своими полчищами
Египет и Сирию? Сколько, если не секрет, население Израиля?"
бдительность красная Машка. -- Всем известно, что Израиль - самая маленькая
страна в мире..." "Монако еще меньше, - встревает какой-то эрудит из зала.
-- И Люксембург." "А правда, что Египет в пятьдесят раз больше Израиля по
территории и в сорок раз по населению? -- не унимается блондинка с голубыми
глазами. -- Если это так, то как же эти израильские полчища его могут
оккупировать? По пол-солдата на квадратный километр?"
тут ваши провокационные вопросы..." "Не сяду. Мне непонятно, почему наша
страна помогает Египту с его миллионной армией и Насеру, объявившему, что
намерен перебить всех израильтян, включая женщин и детей, а не крохотному
Израилю с его "полчищами", способными уместиться на стадионе в Лужниках.
Почему с нашей помощью готовилась откровенная агрессия с самыми людоедскими
планами и кого это наши фальшивые патриоты-евреи вроде дурного Шурика
призывают уничтожать в Палестине руками арабов и нашим оружием? По-моему,
такая наша позиция позорит прежде всего нас, русских, в глазах всего мира."
"Что же ты предлагаешь?" - зловеще спрашивает Машка. "Я предлагаю принять
резолюцию, осуждающую агрессию арабов против Израиля."
что на этот раз Израиль напал на Египет, а не наоборот". "А вот я сейчас к
вам подойду и стану ножом у вашего горла размахивать. Как вы поступите,
Иосиф Аронович?" "Дам по лбу, - широко улыбается он. -- Как дал Израиль,
когда египтяне подтянули к его границам армию, а ООН с готовностью отвела
свои силы из Синая, чтобы не мешать перебить всех израильян от мала до
велика!"
вздувшимися на шее жилами. -- Это продуманная сионистская провокация,
товарищи! А девушка ими перекуплена. Специально ее подобрали - с такой
славянской внешностью!.." "Товарищи, не слушайте их, - надрывается Сашка
Комар. -- Евреи Советского Союза все как один..." "Заткнись хоть ты,
позорная тварь! - кричат из зала. -- Браво, Таня! Я с тобой! Долой
демагогов!" "Митинг объявляется закрытым, - хрипит парторг. -- Прошу всех
разойтись по рабочим местам. А вы, Смирнова, и вы, Иосиф Аронович,
задержитесь-ка, с вами хотят побеседовать..."
почему-то матрос. Я даже решила, что не туда попала, но он позвонил куда-то,
игриво на меня посматривая. Ко мне вышел элегантный мужчина в штатском и
вежливо пригласил за собой. Мы вошли в маленькую комнату с решетками на
окнах. Белые такие, не тюремные решетки, но мне все равно стало очень
страшно. Туман и здесь таращился на меня с улицы своим серым бельмом.
Влипла, подумала я. Сейчас такое начнется...
уселся через стол напротив и достал из сейфа папку уже с моей фамилией. Вот
уже и дело завели... Сейчас заполнять будут. Моими чистосердечными
признаниями.
Естественно, как любой мужчина, оглядел меня с интересом. От такого интереса
в таком месте мне стало как-то сразу и холодно и жарко. Вспомнилось все, что
слышала и читала об их застенках...
арестованы, Татьяна Алексеевна. Просто мне хотелось бы для себя лично
выяснить кое-то о вашем странном поведении на митинге. Вы расположены к
беседе?" "А если нет? На беседу так не приглашают. Все вернулись на рабочее
место, а я..." "И вы вернетесь." "Когда?" "После беседы." "То есть, если я
не расположена с вами беседовать, то и не вернусь? Тогда я все-таки
арестована?" "Я же сказал, что нет. Просто, если вы откажетесь с нами
беседовать, то могут возникнуть очень серьезные подозрения, которые для вас
нежелательны. И тогда действительно дело может дойти до суда. Пока же я
готов немедленно подписать ваш пропуск. И вы свободны." "Да ну?
Подписывайте," - я достала из сумочки пропуск. Пальцы мои дрожали. Он
улыбнулся, бросив на них взгляд, и подписал: "Теперь, быть может, все-таки
снизойдете до беседы со мной?" "С вами в единственном или с вами во
множественном числе?" "Как вам угодно, хотя я совершенно не понимаю вашего
отрицательного отношения к Органам. Ведь у вас не было никаких причин нас не
любить, не так ли?" " Просто я не люблю беседовать по принуждению." "Тогда
назначайте где и когда хотите. Мне лично удобно подождать вас после работы,
скажем, в сквере на улице Лазо. Я буду на скамейке справа. Согласны?"
"Давайте попробуем, хотя я и не думаю, что из этого что-то путное выйдет."
"Что вы имеете в виду?" "Ну, явки, пароли, резиденты..."
"Чего бы мы стоили, если бы всерьез подозревали вас, Таня, в просионистской
антисоветской деятельности! И разве стал бы я с вами так дружески беседовать
в этом случае? Ваше выступление, как и слова уважаемого товарища
Трахтенберга, мы рассматриваем, как импульсивную реакцию на бездарно
огранизованный митинг. А вашу удивительную осведомленность с вражеской
трактовкой событий -- как результат пассивного постоянного прослушивания
"Голоса Америки" в доме вашей квартирной хозяйки, гражданки Самойленко.
Насколько нам известно, вы ни с кем, включая Арину Алексеевну, до этого
подобные проблемы не обсуждали. Все верно?"
беседу, от которой так храбро было отказалась. -- Попугать?" "Что вы! Пугаем
мы совсем иначе и гораздо эффективнее." "А это замечание что, не
запугивание?" "Такая беседа у нас называется профилактикой, Татьяна
Алексеевна. Вы молодая и неопытная. И даже не представляете, как сегодня
подставились своим необдуманным демаршем. На вас могут выйти реальные враги
нашей страны, так как вас действительно очень заманчиво использовать в
сионистских целях, учитывая вашу внешность и политическую наивность."
"Насколько я понимаю, единственной сионистской целью является привлечение
всех евреев в Сион. Я не еврейка..." "Я же сказал -- удивительная наивность!
Вы дважды ошиблись в одной фразе. Да, официальной целью сионистов является
только привлечение своих в Израиль. Но этой цели, во всяком случае
применительно к советским гражданам еврейской национальности, препятствует
наша внутренняя и внешняя политика. Наш общественный строй исключает для
советских евреев какую-либо реальную мотивацию для массовой эмиграции из
СССР, тем более в вечно воюющий, небогатый и недолговечный Израиль. Именно
поэтому сионисты и делают все возможное, чтобы расшатать нашу страну
изнутри. Если бы им это удалось, то из нестабильной и непременно ставшей
антисемитской страны во все стороны хлынули бы евреи, часть которых
вынуждена была бы поселиться в Израиле, пополнив его агрессивную армию
пушечным мясом. Вы этого хотите?" "Мне-то что?"
простите, что нам кое-что известно о вас, такая работа, но у вас была...
дружба с Феликсом Дашковским..." "Он что, тоже сионист-антисоветчик?" "Боже
упаси! Напротив, он пользуется нашим полным доверием..." "Поздравляю. И вас,
и, особенно, Дашковского. Но при чем тут я и мой сегодняшний демарш?" "Вы и
здесь дружили с Марком Альтшуллером..." "Это тоже ваше дело?" "В какой-то
мере. Посудите сами: совершенно русская девушка склонна упорно выбирать себе
в друзья евреев, а потом вдруг искренне становится на сторону Израиля против
своей Родины..."
место..." "Вернетесь, вернетесь, но я бы посоветовал вам подумать, стоит ли
так рисковать вашей красотой, будущим, самой вашей молодой жизнью ради
совершенно чуждых вам интересов еврейских националистов..."
Арины, уже казались мне полузабытым счастливым сном на фоне этой зловещей
вежливой недосказанности. Я невольно съежилась под его уже совсем другим,
потяжелевшим вдруг взглядом. Он заметил мой испуг и снова улыбнулся: "Вы
опять неправильно все понимаете, Татьяна Алексеевна. Я говорю не о
совершенном преступлении, а о возможности такой роковой ошибки с вашей
стороны, если ваши симпатии сохранят свой вектор, и вы войдете в еврейскую
Пехов Алексей
Шломо Вульф
Махров Алексей
Володихин Дмитрий
Апраксина Татьяна
Белов Вольф