Чтение 10–й страницы книги ~Секунданты~

Тут магнитофон завел другую песню. Верочка открыла глаза. Глядя в
Валькино лицо, она слабо улыбнулась и, не освобождаясь от нечаянного
полуобъятия, выгнулась, чтобы приникнуть к Вальке потеснее.

Песня длилась, Валька обнимал Верочку, и вдруг обнаружил, что его
пальцы уже вплелись в ее пальцы. Их взгляды опять встретились, Вальке
стало бездумно-хорошо, он решил - будь что будет. И сразу же понял, что
ему сегодня позволено все...

Диван был потрясающе узок. Если один человек лежал на спине, другой
мог жаться рядом лишь на боку. Валька раскинулся, глядя в потолок, а
Верочка сбоку молча глядела ему в лицо. Музыка давно кончилась.

Оба молчали. Валька представления не имел, что теперь следует
сказать, и только норовил, чтобы Верочке не попалась на глаза правая рука
с обручальным кольцом - ей это, наверно, было бы неприятно.

Верочка провела тонким пальцем по его щеке, по губам, по краю ямочки
на подбородке, потом улыбнулась - так улыбаются, осознав роковую, но
неизбежную ошибку.

Валька взял с тарелки последний натюрморт и съел.

- Сварить еще кофе? - отрешенно спросила Верочка, выкладывая у него
на лбу прядь светлорусых волос. - Или чаю?

- Лучше чаю, - подумав, решил Валька. - И еще я бы умылся... можно?

- Конечно, можно... - Верочка понемногу возвращалась к
действительности. - Пока я заварю чай, ты примешь душ. Пошли, я дам тебе
полотенце и вообще все, что надо.

За дверью девичьей висел халатик. Она накинула его и повела Вальку в
ванную. Пока он там располагался, она поставила на плиту чайник и вошла к
нему. Он уже стоял мокрый.

- Вер, ты чего? - Вальке вдруг стало неловко. Он уже начал отходить
после неожиданных сегодняшних страстей, уже начал настраиваться на
домашний лад.

- Помогу тебе, - Верочка словно не замечала его смущения. - Я знаешь
что - я тебе голову помою.

- Это еще зачем? - ошарашенно спросил Валька.

- Совсем ты у меня глупый, - каким-то не своим, сделанным голосом
сказала Верочка. - Волосы сразу схватывают любой запах и долго держат его.
А если ты унесешь домой запах моих духов? А, миленький?

- А запах шампуня? - сердито спросил Валька, понимая, что Татьяну
чужие духи не обрадуют.

- Запах шампуня устроен так, что он через полчаса выветривается. Пока
доедешь домой, его уже не будет, - успокоила Верочка, и в руке у нее сразу
оказалась банка с импортной наклейкой. Не успел Валька усомниться и
воспротивиться, как Верочка ловко нагнула его и выплеснула с полбанки на
его мокрую голову. Отступать было некуда.

- Это очень хороший шампунь, лечебный, укрепляет волосы, - объясняла
Верочка, втирая пену в Валькину шевелюру. - Вы, мужчины, сперва лысеете, а
потом над волосами дрожать начинаете. Валь, ну, не смывай сразу, подержи
хоть десять минут, это же полезно!

Десять минут роли уже не играли.

Пока пили чай и продолжали разговор об искусстве, волосы подсохли.
Верочка отпустила Вальку не раньше, чем он пообещал в субботу приехать к
Изабо. А о том, что можно бы им и встретиться вдвоем до субботы, даже не
намекнула.

Разумеется, они провели вместе не час и не два. По дороге домой
Валька придумал связную версию - как ходил к Мишке Косаренку за пластиком,
чтобы вырезать трафаретные буквы, как пластик в сарае оказался, как Мишка
заставил его ждать. Тем более, что Валька прихватил полную сумку этих
пластиковых листов на заводе - хотел вырезать буквы дома.

Версия сошла безукоризненно. Мишку домашние знали. Вальку покормили
ужином - настоящим, без натюрмортов, - подержали перед телевизором и
отпустили спать около одиннадцати.

Утром же его ждал диковинный сюрприз.

Привычно перебравшись через его бок, Татьяна не поспешила в ванную, а
осталась сидеть на краю постели. Потом она растормошила Вальку.

Он сел, протер глаза кулаками, и голова его оказалась в солнечном
луче из окна.

- Точно! А я думала - мерещится! Валь, чего это с тобой? Выгореть
успел, что ли? - изумлялась Татьяна, вглядываясь в странно посветлевшие
волосы мужа. - Вроде не время, еще и солнца толком не было. Что у тебя с
волосами?

Валька сперва обмер, потом сорвался с постели и подскочил к
настольному Татьяниному зеркалу. Действительно, волосы прямо золотились.
Наверно, Верочка сгоряча схватила не ту банку с шампунем.

- Да это... этот Мишка, будь он неладен!.. - начал Валька клеить
вранье. - Мы же с Мишкой вчера за пластиком лазили, пластик у него в сарае
лежал, в чемодане. Пришли, а все ржут - у нас головы в паутине и в пылище,
рожи - как у трубочистов, руки черные. Вот, залезли вдвоем в душ,
быстренько ополоснулись, я башку постирал. Это мы, наверно, шампунь его
жены сдуру схватили. Они же все там импортные, черт их разберет!

Татьяна расхохоталась.

- Ты смотри мне! - сквозь смех выкрикнула она. - Ты это... в
следующий раз... рыжий шампунь не схвати! Или рубиновый! А то еще красное
дерево есть!..

- При чем тут красное дерево? - не понял Валька.

- Ну, шампунь так называется, оттенок то есть!..

- Развеселилась! - проворчал он, стараясь, чтобы вышло покомичнее. -
Мужа оболванили, а она веселится!

Но Татьяна еще пуще захохотала, повалилась на постель и ее голые ноги
взлетели в воздух.

Валька совершенно естественно сделал два шага к постели и обмер.
Поскольку понял, почему Верочка заставила его продержать столько времени
на голове шампунную пену.

И эта мысль совершенно его не обрадовала.

Все поведение Верочки было странным, начиная с обморока. И
подозрительные нежности с Изабо. И вчерашнее торчание у проходной. И
голосок наивной детки... и события в мейдхенциммер... и вот, наконец, это.
Полный комплект! А загадочная болезнь, несовместимая с учебой в
университете? Все одно к одному...

- Ну, будет, будет... - остывшим голосом сказал Татьяне Валька. - Раз
уж встали, идем завтракать. Пусть родители порадуются на мое уродство.
Только что же вы все вчера молчали?

- При электрическом свете не сообразили, - и Татьяна, совсем не этих
слов ожидавшая, поспешно вылезла из постели, одернула ночнушку и накинула
халат.

Валька влез в тренировочные штаны и побрел вслед за ней на кухню.

Наступила суббота.

Просомневавшись с полнедели, Валька все же поехал в мастерскую.

Когда он подходил к дыре в заборе, из-за угла своего особнячка вышел
Карлсон.

- Явился все-таки, - хмуро сказал он.

- Явился вот.

Оба помолчали.

- Медом тебе, что ли, тут намазано?

- Меня нашла Верочка, - честно ответил Валька. - Очень просила
приехать. Отказать я не мог.

- И как же это она тебя нашла?

- Пришла к проходной и встретила.

Вальке стало весело - он осознал силу сумасбродной правды.
Действительно - пришла, встретила и позвала, не дурак же Карлсон, чтобы
подозревать тут вранье.

- Мог же я сообразить, что она обязательно выкинет что-нибудь в этом
духе, - проворчал Карлсон. - Заходи ко мне. Гронская за хлебом пошла.
Заработалась - хлеб, и тот кончился.

Они вошли в дом. Он был практически построен, оставалось довести до
ума крышу, наладить воду и газ. В комнатах первого этажа уже были
застеклены окна, стояли табуретки и раскладушка.

- Уже пробовал ночевать. Ничего, не мерзну, - сообщил Карлсон.

- Вы действительно построили этот дом на пари?

- Изабо проболталась? Ну, не совсем чтобы. Интересно стало - раньше
мужик мог сам дом срубить, и никого это не удивляло. А теперь нельзя, что
ли, вот так взять и построить себе дом? Время у меня теперь, как
комиссовался, есть, навалом! Деньги поднакопились. Как кончил алименты
выплачивать, так вообще не знаю, куда их девать. Вот, рассердился и
построил. Чего и тебе желаю.

- И все - сам?

- Кое-где мастеров нанимал. Но баня - мое детище, плоть от плоти
моей. Я в нее столько души вложил, что уже за родную считаю.

- Не знаете, когда придет Верочка? - живо спросил Валька, чтобы сбить
Карлсона с банной темы.

- А Бог ее душу ведает. Она у нас с фантазиями. Может и ночью
прискакать, пешком из центра. Послушай, если ты сюда ради нее примчался,
то сперва головой подумай... да.

- Насколько мне известно, она не замужем, - отрубил Валька.

- И не выйдет, - усмехнулся Карлсон. - Потому что малость с приветом.
Да ты садись, покурим. Потому-то с ней Изабо и нянчится, что - Богом
обиженная.

- Верочка? - Вальке стало не по себе, Карлсон подтвердил его
собственную нехорошую догадку.

- А то кто же! Изабо пока в своем уме. Вот что, друг пернатый,
давай-ка я тебе объясню наконец ситуевину, чтобы ты и на меня зла не