Чтение 17–й страницы книги ~Меч космонавта~

твердому пристанищу. Впрочем, вскоре скучать перестал. Полицейский корабль
взорвался, то есть стал шутихой весьма больших размеров. Ударная волна
шмякнула, завертела меня, а когда отпустила, то я остался один посреди
космоса. Лишь багровые полосы и разлетающиеся обломки, не крупнее утюга,
но с приличными дымными следами, указывали на недавнее присутствие в этой
точке пространства какого-то транспортного средства. На связь со мной
никто не выходил, впрочем мультиволновой переговорник скафандра был весьма
слабоват для дальнобойных бесед.

Через полчаса верный каюк. Три или четыре раза в жизни мне казалось,
что подходит конец (и реагировал я при этом то спокойно, то истерично), но
сейчас его приближение выглядело очень заметным и неоспоримым. Вокруг
только звезды, то ли далекие, то ли близкие, но в любом случае
равнодушные. Еще заметно розоватое пятнышко Юпитера, похожее на глаз
внимательного зверя, чем-то он мне поможет?

Попереживал я, с трудом настроился на отходную молитву, обращенную к
Божественному Единству, но тут прямо через космос протянулась сияющая
дорожка. Она приклеила меня и, смешав все мысли и чувства, бесцеремонно
сдернула с места. Я будто стал жидким, бесформенным, размазался в
пространстве и только какой-то маленький наблюдатель, психоцентр, отчасти
воспринимал, что делается со мной и вокруг меня. А делалось странное,
звезды и планеты из точек превратились в струи единой реки, по которой
протекал и я тоже. Наступал безмятежный покой, доступный лишь тому, кто не
чувствует времени.

Однако в положенный момент я сконденсировался и затвердел, а время
вступило в свои законные права. И первое, что я увидел в виде нормального
сфокусированного изображения, это было лицо Катерины. Симпатичное, умное,
волевое, в общем не чета моей несобранной физиономии.

- Ну, дотек-таки, - я обратился с "рапортом" к начальником, заодно
трогая синтекожный пластырь на щеке, а также скобу-регенератор на ребрах.
- Какое-то задание выполнено. Надеюсь, мы встретились не на том свете.

- На этом. Причем благодаря нашим друзьям.

Только я сейчас разобрал обстановку, в которой нахожусь. Большущий
зал с мохнатыми стенами, лохматыми столбами, пилястрами, поставленными
вкривь и вкось, и вдобавок много разноцветной пыли. Впрочем, пыль эта не
висела сплошной пеленой, а собиралась в какие-то узоры и даже некие
объемные фигуры.

Катя заметила, что я заметил.

- Это и есть "друзья", - сдержанно заявила она.

- В самом деле? Ну ничего, бывает и хуже. Интересно, как ты с ними
дружишь?

- Без проблем. Радиопереговорник на Аниме, и мой, и твой, способен
воспринимать их сигналы, посылаемые в приемлемом для нас формате. Сейчас я
включу у тебя декодер.

И она включила. Я не услышал, как предполагал сонм мелких писклявых
голосов. Напротив голос был один: сочный, низкий, мужественный. И
участливый.

- Надеюсь, вы не испытали особо отрицательных ощущений при
перемещении по хрональному каналу? - осведомился владелец голоса.

- Как, разве я перемещался во времени?

- С помощью хронального переквантизатора, трансквазера. Кванты
времени, хрононы, как известно, курсируют между прошлым и будущим,
создавая настоящее. Благодаря им мы превратили кванты расстояния в кванты
тяготения, то есть триста тысяч километров были конвертированы в ускорение
на небольшом гравитационном радиусе. Вы находились в хрональном канале
всего одну секунду. В каком-то смысле мы продернули верблюда через
угольное ушко.

- Ради такого эксперимента рад был пострадать, - отозвался я, хотя
понял, что в очередной раз стал подопытной белой мышью. Или белым
верблюдом.

- Это не эксперимент. Мы так всегда перемещаемся... И, кстати, будем
знакомы. Меня можно называть Облаком. А как вас зовут, я знаю, можете не
представляться.

Что же это за Облако такое? Кто умеет превращать пространство в
тяготение и внезапно появляться из ничего?

Ага, маска, я тебя знаю. Это плутоны! Или плутон. Ну я вляпался:
мирно общаюсь, понимаешь ли, с извергами рода человеческого. И как себя
повести? Обделаться ли со страху, вскочить, побежать незнамо куда, дать
пыльному врагу решительный бой. Я еще больше взопрел, когда понял, что
меча-то при мне нет.

Катя заметила мое острое беспокойство.

- Конечно, Фома, мезонный прерыватель у тебя изъят на время
психологического шока, пока не наступит привыкание. Извини, но мы не могли
тебе сказать заранее, с кем предстоит встретиться в темном уголке. Ведь
официально, за контакт с плутонами полагается смерть.

- Да уж знаю, бля!.. И, кстати, правильно полагается. Ради чего вы,
члены директории "Алеф", решили поиграть своей и моей жизнью? Я решительно
требую ответа.

Катерина положила мне руку на плечо, и хоть я старался ее сбросить,
стала поглаживать как сердитую собаку или раздухарившегося дебила.

- Фомушка, несмотря на все войны, которые мы с ними вели, плутоны нам
сейчас не враги, а, может, никогда ими и не были - в прямом смысле этого
слова. Сейчас наша цивилизация загнивает, она все более отстает по своей
мощи от того же Сатурна. А загнивающие цивилизации становятся питательным
продуктом для иноматериального демона, который является богом сатурнян.

- Ага, усек! - голос мой стал заметно визглив. - Плутоны, конечно же,
вызвались управиться с каким-то там демоном. Мы им за это скажем спасибо,
которое они себе намажут на хлеб и опустят в свой ласково улыбающийся рот.

- Да, они не бескорыстны. Но они не собираются превращать нас в
биороботов и щелканьем клавиш принуждать нас к исполнению польки-бабочки и
гопака. Пойми, Фома, ты - подмастерье тринадцатой степени только из-за
нашей технической отсталости, на тебя не хватило ресурсов, никто не
разрабатывает твои возможности. Высокое начальство, Совет кастовых
уполномоченных сделал ставку на бюрократическое зарегулированное развитие,
в котором нет места для выплеска творческих сил. Поэтому карьерная система
тебя и не замечает. Понимаешь, когда руководство запрещало симбиоз с
кибероболочками, то преследовало лишь одну цель - не потерять рычагов
управления, не выпустить из-под контроля всех и каждого.

- Но ведь кибероболочки нас поработить хотели. Особенно те, в которых
плутоны гнездились. А что они с землянами сделали в свое время?! Совсем их
угондошили.

Тут в разъяснительную беседу своим сочным басом включилось Облако:

- И мы, и вы - существа ущербные и нуждающиеся в симбиозе. Ваш
трагический порок - медленное мышление, наша беда - формализм решений, что
мешает качественным скачкам. Нелогично нам враждовать друг с другом. А
земляне были настолько податливой инертной массой, что мы их и не считали
за всерьез разумных существ.

Хотелось упорствовать, наверное из-за того, что ощущалась большая
непонятка: какую собственно роль предстоит сыграть мне на этой тайной,
хрен знает как законспирированной базе злейших врагов человечества.
Разговаривать с врагом, это уже пытаться понять его. Поэтому я по-прежнему
обращался к Катерине:

- А с какой стати плутонам помогать нам, космикам? Только потому что
мы не инертная масса? Гораздо проще просочиться по нашим сетям, внедриться
в наши кибероболочки, еще более изощренно, чем в прошлый раз, увлечь нас
идейкой безудержного техпрогресса и без проблем выжимать все необходимое
из наших мозгов.

- Придется ему показать, что мы из себя представляем, - объявило
внушительным голосом Облако.

Следующее действие не отделялось от предыдущего никакой паузой.
Плутоны чурались всякой театральности и дешевых психологических эффектов.

Внезапно меня как будто выжали. Я словно лишился тела и стал вроде
водяной струйки. То и дело происходили слияния с другими потоками, новые
разделения и новые слияния. Каждую частицу времени я понимал себя и свою
задачу по новому. В этом непрерывном изменении моя личность
переоформлялась настолько быстро, что едва успевала вспомнить себя и
немного отстраниться от очередного вида деятельности. Иногда происходил
распад почти что до элементарного состояния, когда я чего-то там делал, не
отдавая себе отчета, сосредотачиваясь только на конкретной обязанности. Но
порой случалось объединение в мегаразум, который решал, например,
глобальную проблему Поля Судьбы (того самого, что все на свете
предопределяет) или занимался перераспределением энергии между звездами
для предотвращения космических катастроф. Ничего знакомого и обычного я не
видел и не чувствовал, зато ощущал многомерность, более того, я жил в
ней...

Потом я, забыв большую часть того, что со мной происходило, вернулся
на прежнее место, в свое тело.

- Ну и что мне пытались доказать, Катерина? То, что мы - козлы, лохи,
чушки, а они - самые крутые вундеркинды?

- Мы для плутонов как бы не существовали, - охотно заобъясняла Катя.
- Для них все статичное, инертное - мертво и является не более чем почвой,
гумусом, на котором можно вырастить что-нибудь динамичное разумное. Им
непонятна была наша неспособность к жизни внутри задачи, к мгновенным
слияниям и разделениям, к одновременному восприятию многих инфопотоков,
поэтому они отказывали нам в интеллекте, предполагая за нами лишь
простейшие рефлекторные формы сознания, свойственные животным. Мы должны
были показать динамичность, то есть свой разум, и кажется усилиями службы
"Алеф" кое-что удалось сделать. Кроме того, у нас общий враг...

- Об этом мы пока умолчим, - твердо заявило вмешавшееся Облако. - Мы
с вами еще слишком плохо понимаем друг друга, чтобы иметь общих врагов.
Хотя определенное содействие службе "Алеф" мы готовы оказывать.