- Насчет этого не беспокойтесь. Чего-чего, а система энергоснабжения тут имеет
многократное дублирование. Пойдемте, я вам еще кое-что покажу.
Они заперли камеру и вышли обратно в помещение, где хранились инструменты. Федор
Никифорович снял со стеллажа металлическую коробку из-под чая, открыл. Там
лежали запаянные стеклянные ампулы.
- А это что? - спросил Сигизмунд.
Вместо ответа Федор Никифорович взял одну ампулу и метнул ее в стену над
колодцем. Осколки канули в провале. По помещению немедленно расползлась вонь.
- Фу, мерзость какая! - сказал Сигизмунд.
- Это еще одно хитроумное изобретение Аспида, - пояснил Федор Никифорович. - Так
будет пахнуть у вас в гараже, буде в приемной камере появится объект.
- А что, ничего поприятнее не найти было? - спросил Сигизмунд, отчаянно морщась.
- Вещь абсолютно не токсична. Зато запах держится неделю. Может случиться, что
вам несколько дней не придется заглядывать в гараж. Скажем, заболеете. Такой
срок объект вполне способен продержаться. Вода есть, а за неделю без еды не
умрет.
- Да что вы такое говорите! - не выдержал наконец Сигизмунд.
- Я оговариваю маловероятные варианты, - невозмутимо ответил старик. - Идемте. Я
должен показать вам, как менять ампулы в гараже. Кстати, возьмите одну. Пускай
хранится у вас дома на всякий случай.
* * *
Простившись с Федором Никифоровичем, Сигизмунд в крайне угнетенном состоянии
духа вернулся домой. Побродил по квартире. На душе было погано. В голове звучали
прощальные слова старика: "Стрыйковский, вы хоть понимаете, что я только что
передал вам труд сотен людей? То, что вы держите сейчас в руках, по масштабам
сопоставимо с космической программой".
Сотни людей, титанический труд, трупы, в конце концов... И все ради чего? Ради
того, чтобы близорукая готская девка, которой предстояло из-за плохого зрения
сверзиться куда-нибудь в овраг и сломать себе шею, оказалась в его,
сигизмундовой, постели, после чего бесславно исчезла.
А если она все-таки вернется? Если она разобьет очки и тем снова уменьшит свою
"бытийную массу"?
Сигизмунд вспомнил приемную камеру и содрогнулся. Ну уж нет!
Чувствуя, что наконец-то занимается полезным делом, Сигизмунд изготовил и залил
в термос сладкого чая, взял банку тушенки, нож, запаял в пакет четвертушку
хлеба, после чего уселся рисовать. Из этого рисунка Лантхильда должна была
уяснить себе следующее: ничего страшного с ней, Лантхильдочкой, не приключилось.
А пусть она, Лантхильдочка, сидит себе на нарах и кушает, а уж махта-харья
Сигисмундс, как только благоухание в гараже оповестит его о прибытии любимой,
примчится и вызволит ее. Предварительно усыпив. Чтоб не травмировать
впечатлительную душу. А заодно ослабить волю и усилить внушаемость.
В разгар этих трудов затрезвонил телефон. С запоздалым раскаянием Сигизмунд
вспомнил о том, что так и не позвонил Вике.
- Сигизмунд! - Виктория захлебывалась плачем. - Сигизмунд, Аська!..
- Что? - устало спросил Сигизмунд.
- Ее нет! Она умерла!
Сигизмунд аккуратно положил трубку. По рукам прошло холодное онемение. Слишком
много. Чересчур. Сперва Лантхильда, теперь - Аська. Господи, как надоело.
Вяло подумал о том, что нужно теперь что-то делать.
Встал. Тупо уставился в стену. А что делать-то? Идти? Идти. Куда? К Виктории
надо бы пойти. Помочь.
Явилась первая деловая мысль: сейчас машина будет ох как нужна. Ездить там
всюду, документы оформлять. Деньги понадобятся. У режа с компанией точно никаких
денег нет.
И тут сквозь отупение впервые пробилось: а Аськи-то больше нет! Вспомнились
опять слова Федора Никифоровича: "Стрыйковский, сегодня самый важный день в
вашей жизни". Сглазил, старый хрен. Как есть сглазил. И Анахрон тут не поможет.
Лихорадочно забегали мысли. Вот бы настроить Анахрон так, чтоб можно было
отправляться за людьми во вчерашний день. Вытащить Аську вчерашнюю. Или, скажем,
двадцатилетнюю. Бытийная масса у Аськи всегда была, небось, хилой.
Сигизмунд едва не застонал. Близок локоть да не укусишь. И ведь ни у кого во
всем мире такого шанса нет! На нем-то, на Сигизмунде, вон какое "хозяйство"! Ни
у кого в мире такого хозяйства нет... И все равно без толку.
И тут же спохватился: а хрена ли лысого он сидит, мечтаниям предается, когда
Вика... и Аська...
Двинулся к двери. Бдительный кобель, виляя хвостом, побежал вперед - явно
рассчитывал на прогулку. Но Сигизмунд досадливо отпихнул пса ногой и закрыл
дверь у него перед носом.
Уже сбегая по лестнице, хлопнул себя по карману: на месте ли ключи от машины.
Потом сообразил: в таком состоянии за руль лучше не садиться. Вытащил деньги,
пересчитал: на тачку хватит.
К вечеру оттепель взяла свое. Все текло. В мире царили мерзость и сырость.
Глава седьмая
Вика открыла, опухшая от слез. Сигизмунд неожиданно для самого себя затрясся.
- Где она?!
- Кто?
- Аська где? Тело, тело где?
- Какое тело?
- В каком морге, спрашиваю!
Сигизмунд опустился на ящик для обуви, потревожив баночку с пересохшим
гуталином, и провалился в висящие над головой пальто.
- Почему в морге? - Виктория говорила устало и отрешенно. - Не знаю я ничего.
Оставьте меня в покое.
- Вы в милицию звонили? - спросил Сигизмунд из зарослей пальто.
- Почему в милицию... Да отстаньте вы от меня, звонила я всюду! Все ментовки,
все больницы!.. Все обзвонила!
- Где ее нашли? - монотонно продолжал допрашивать Сигизмунд, слегка покачиваясь.
- Кого нашли?
- Аську! - заорал Сигизмунд.
- Не кричите! - проговорила Виктория.
- Где ее нашли? - настырно повторил Сигизмунд.
- Да не нашли ее! Не нашли! Не нашли! Все из-за вас! Из-за вас, из-за мудаков!
Из-за кобелей!
И, повернувшись, направилась в комнату. Сигизмунд встал, пошел следом.
Котята, перечеркнутые черной размашистой надписью "ЭТОТ МИР - СРАНЬ!", сразу
бросились в глаза. В комнате стойко держался дух беды. И все кругом пахло
Аськой: ее вещи, ее мебель, самый воздух. Даже то, как наполовину выдвинут ящик,
набитый какими-то старыми бигуди и неоплаченными квитанциями...
Вика, не оборачиваясь, пошла за шкаф и там упала на кровать. Несколько мгновений
Сигизмунд оглядывался в комнате. Ему стремительно становилось все хуже и хуже.
Сунул сигарету в зубы, закурил, роняя пепел прямо на пол. С мокрых ботинок уже
натекло. Из-за шкафа не доносилось ни звука.
Сигизмунд стянул с себя куртку, бросил на стул. Походил взад-вперед, скрипя
паркетом. Оставил множество грязных следов. Аськино присутствие немного
вытопталось. А скоро набегут люди, затопчут, вещи передвинут, выбросят,
переделают все по-своему. И духа не останется. Нет больше Аськи.
Сигизмунд ткнул сигарету в банку, служившую пепельницей, и заорал, с ненавистью
глядя на шкаф:
- Кто вам сказал, что она умерла?
- Чувствую, - ответила Виктория сухо.
Сигизмунд это тоже чувствовал. Сел, глядя перед собой. Неужели Аська так много
значила в его жизни? Ну, были у них отношения. Но никогда эти отношения не были
магистральными. Ни для него, ни для нее. Главным в жизни были "Морена",
отношения с Натальей... потом Лантхильда.
Повернув голову в сторону шкафа, Сигизмунд сказал:
- Может, в розыск заявить?
- Делайте что хотите, - отозвалась Вика.
Стало еще тошнее. Банальный компьютер найти не могут, пару дешевых жуликов
выловить - проблема.
- Куда она хоть направлялась? Хотя бы примерно?
Вика молчала.
Да, на Вику надежда слаба. На актерскую братию - тем более. Похоже, Сигизмунд
остался единственным здравомыслящим человеком во всем этом бедламе.
Заболела голова. Проклятье, с утра не ел. "Хозяйство", мать его ети, принимал.
- У вас есть что пожрать?
Вика попрежнему не отзывалась.
Сигизмунд встал, направился на кухню. Там царил полный бардак. Горы немытой
посуды, какие-то обглоданные корки, окурки, липкие стаканы. Видимо, с той
пирушки, с 23 февраля, так все и осталось.
А Аськи больше нет...
Сигизмунд взял стакан. Следы помады. Фу, мерзость!
Размахнулся, швырнул в стену. Стакан разбился. Сразу стало легче.
Взял второй, метнул следом. Стало еще легче.
Взял тарелку. Раздражился на нарисованного на ней Микки-Мауса. Влепил под
потолок. Хорошо.
Тарелка проявила себя неубиваемой, зато отпал кусок штукатурки. Оч-чень хорошо.
Сигизмунд наклонился, поднял тарелку и разбил ее об угол. Отлично!
Взял стопку блюдец и истребил. Ох, как хорошо!
- Прекрати, ты, козел, мудак!
В дверях кухни, бледная и чудовищно некрасивая, стояла Вика.
- Давай, вали отсюда! Остохренел! Кто тебя звал?
Сигизмунд взял пустую бутылку, разбил о край стола и с "розочкой" в руке
надвинулся на Вику.
- Ты, сучка! Кончай дурочку валять! Аська где? Объясни все толком!
Вика затрясла кулачками и завизжала:
- Ну давай, давай! Козел, ты, козел!..
Сигизмунд отшвырнул "розочку".
- Да я тебя, сучка... да ты...
В этот момент зазвонил телефон.
Сигизмунд, отшвырнув Вику, рванулся к телефону.
Орловский Гай Юлий
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Андреев Николай