наглеца шкуру. Замер, потому что почуял покупателя. Носом чует, а глазам
не верит. Ведь это уличная плясунья, которая ходит босая по битым стеклам.
С какой стати ей выкладывать денежки? Ей и на еду, поди, не хватает.
обратился он к торговцу, я ни гроша девчонке не дам, что бы она мне там ни
говорила. Не дам и все тут. Мало ли что ей взбредет в голову.
пристально посмотрела на него, потом перевела взгляд на торговца.
которым разговаривал с нищей девчонкой этот бессердечный человек. А ведь
знает, что она спрашивает из простого любопытства. - Аланы все строптивы,
- добавил торговец, - но этот - сущее наказание. Другой бы на его месте
давно подох, а этот только злее становится.
в Кайаб-Сэба, на мельнице.
жестом подозвала Мартина. Мартин послушно подошел, всей душой желая только
одного: чтобы вся эта глупость поскорей закончилась.
того, что стоил заморыш алан.
Я не дам тебе денег, не дам. Можешь и не просить.
покорно, как телок, отсчитал в нее девять серебряных монет.
свой узел. Изнывая от злости, Мартин двинулся навстречу скудному обеду.
Никакой баранины, теперь уже навсегда. Один только рисовый отвар. Пока
Мартин не купит себе лошадь. А теперь еще раба извольте кормить. Зачем мне
раб? И зачем он этой дурехе? Пусть сама его кормит. На те медяки, которые
звенят у нее в косе.
Вообще-то жевать кат здесь разрешают только после вечерней зори, но он,
Мартин, не собирается никого спрашивать, что и когда ему делать.
нынче же ночью, не оправдались. Проснувшись в грязной ночлежке, Мартин
чуть не застонал от разочарования: алан спал на том самом месте, где ему
было велено. Ну да, подумал Мартин, если он сбежит, то кто станет его
кормить? Он мрачно посмотрел на тощее тело, распростертое на облысевшем
ковре. Уморить такого не удастся.
На пороге раб замешкался, и Мартин в сердцах толкнул его в спину, а потом
брезгливо обтер пальцы об одежду. Пригнувшись, Мартин вышел из ночлежки и
сразу увидел свою напарницу. Она сидела, скрестив ноги, прямо в пыли и
грызла лепешку, держа ее обеими руками. Лепешка тянулась, как резиновая.
редкостями, лекарствами, амулетами и благовониями. Мартин-Перес был уверен
в том, что Афза не получала от маленькой плясуньи ни гроша. У девчонки
просто не водилось денег. Скорее всего, старуха просто боялась ее.
сняв с пояса флягу, подал ей. Она глотнула и вернула Мартину флягу. Мартин
приложил горлышко к носу. Вода была, по правде говоря, не очень свежая.
догадывался, что он голоден, и мысленно злорадствовал.
помедлил, но взял.
вздрагивая.
ему волей-неволей пришлось принять к сведению, что свои девять кровных
серебряных монет он выложил за человека по имени Исангард и что этому
Исангарду, видите ли, двадцать три года.
- не имя, а прозвище. В Аш-Шахба любят давать прозвища на древнем
диалекте. Вероятно, "Дин" не означает ничего нового - что-нибудь вроде
"Речного Лотоса" или "Колокольчика Моей Души".
ряды?
заставить ее он не мог. Просить же это косоглазое существо бесполезно.
принялась его грызть.
заработала тебе больше, чем потратила.
Мартин, - то на битом стекле будет танцевать эта обезьяна.
нужен. Иди, Мартин. Я буду у Афзы. До вечера.
вечера, кроха.
глазами. Девочка легко поднялась и с важностью кивнула своему рабу:
может больше оставаться в этом дурацком городе. Дин решила его бросить -
тьфу! - но это ее личное дело - тьфу! - а он, Мартин, перейдет через Белые
Горы и попытает счастья в Хаддахе - тьфу!
знакомому жулику, старинному приятелю Мартина. Они вместе ходили за
листьями ката.
свою душу. Правда, в сочувствии жулика черной ночной змеей таилось
злорадство, но других слушателей у Мартина все равно не было. - Она
потратила вчера кучу денег на гору хлама. И как я ей отдал их - сам не
понимаю... А сегодня с утра заявила мне, что не желает танцевать. Вот ведь
вобла сушеная.
она всего лишь девчонка.
пальцах и заметил с горечью:
профессиональный революционер.
светлые идеалы своими грязными лапами.
жулик выбросил косточки в пыль.
Семенова Мария
Шломо Вульф
Мороз Александра
Афанасьев Роман
Белогорский Евгений
Жюль Верн