красные. Он зовет меня. Да отпусти же меня, раб! Вот привязался!
поговорим. Я слышал, у вас дома беда.
город болтает теперь о моем доме. - Он отжал вино с уса, ненароком
попавшего в кувшин. - Эта гнусная тварь загрызла конюха... Ты только
подумай, ванир, мы относились к ней как к дочери, а она... - Новая мысль
возникла в затуманенном мозгу Синфьотли и повергла его в ужас и ярость. -
И ведь она могла убить мою дочь!
осторожно поинтересовался Арванд.
опозорен.
и больше.
ней силы? Как мне победить ее? Если бы со мной был мой брат... Он умный,
он сильный. Он не позволил бы всякой нечисти позорить меня, мой дом, мою
дочь!
задумчивости уставился на входную дверь. Он не сомневался, что Сигмунд
действительно показался своему брату, явно заманивая его.
картина, которую он - в этом ванир был уверен - не забудет до конца своей
жизни, даже если ему суждено прожить сотню лет: рыжий зверь несется по
ромашковому лугу, и отец на горячем скакуне настигает лисицу и поднимает
остро заточенный кол...
клопами, которую снимал у бывшей проститутки, ныне удалившейся на покой.
Настроение у Сверчка было скверное: девка, подцепившая его на улице и
сулившая чуть ли не райское блаженство, оказалась тупой и скучной, вино у
нее было разбавленное, харчи и того хуже...
спины, даже в ночной темноте, слабо рассеиваемой фонарями, горевшими у
входа в некоторые дома. Рядом с этим знакомо-незнакомым бежала крупная
светлая собака с острыми ушами.
Ой ускорил шаги. Шедший впереди человек услышал, что кто-то догоняет его,
и остановился. Луна вышла из-за туч и осветила его лицо. Сверчок разглядел
копну светлых волос и хищный нос, которые могли принадлежать в Халога
только одному человеку - Синфьотли. Для сплетника это была настоящая удача
- встретить того, о ком сегодня судачит весь город, и хорошенько
расспросить его. Даже в том случае, если Синфьотли откажется разговаривать
и не ответит ни на один вопрос, кое-какие выводы можно будет сделать при
любых обстоятельствах, по реакции собеседника, по выражению его лица.
Прости, я выпил сегодня, и, похоже, мне подсунули какую-то дрянь.
прозвучало из темноты.
укоризненно. - Я, конечно, понимаю, что ты очень расстроен. Еще бы, такой
скандал на весь город, да еще как подумаешь, что опасность грозила всем
твоим близким...
была все же хорошо, видна. Она уселась возле ноги своего спутника и
прижалась к нему боком. Он ласково потрепал ее по загривку.
Сперва погиб твой брат, потом ты потерял его тело, а теперь еще эта
чертова кухарка... И ведь какая силища: вырвала столб из земли и удрала
вместе с цепями... А на вид казалась такой хлипкой!
разливается соловьем, а его собеседник, которого он, Арнульф, пытается
спровоцировать на какую-нибудь резкую выходку, чтобы было потом о чем
рассказать, молчит себе и молчит, да еще, кажется, и усмехается в придачу.
Вдруг необъяснимый страх охватил сплетника.
увидел, что на него смотрят две пары горящих красных глаз, одинаковых у
человека и собаки... большой собаки с золотистым мехом, похожей на волка.
глаза заискрились неподдельной радостью. Собака встала.
- По силам ли тебе бремя твоего знания?
колени. Арнульф никогда не был трусом, если дело касалось сражения, но
здесь он столкнулся с чем-то куда более жутким, чем самая жестокая битва,
и не мог совладать с собой.
обращаясь к своей собаке.
сразу, сын Младшего Бога. Клянусь, я никому не...
расхохотался.
шерстяные одеяла. Под голову ей подложили свернутый плащ. Возле кровати
стояла кружка с водой - видимо, ее оставили специально на тот случай, если
девушка захочет пить.
Она шевельнула пересохшими губами, желая позвать на помощь, но тут же
испуганно затихла. Она вспомнила: ее хотели казнить сегодня утром (а может
быть, неделю назад?). И еще вспомнила, как стояла на площади, прикованная
к столбу, а часовой жег костер и бранил ее за то, что она плачет... А что
же случилось после? Почему она здесь? И где это - "здесь"?
смутно могла вспомнить. С ним не было связано ничего страшного. Он тоже
был каким-то образом связан с казнью, площадью, но она его не боялась.
"Бурый Бык", - сказал он. - Ты ведь об этом хотела меня спросить?
начнешь бредить, тебе завяжут рот. Но ничего не бойся. Тебя хотели убить
сегодня утром.
него пахло вином и дымом от коптящих факелов.
загрызла лисица, свалилась на голову ванира так неожиданно, что он до сих
пор не оправился. Чтобы избавить себя от новой напасти хотя бы на время,
Арванд изрядно напился.
обеих. Но не мог же он притащить пленницу прямо в гладиаторскую казарму!
Амалафрида хотела было решительно воспротивиться и даже грозилась выдать
заговорщиков, но Конан, пребывавший в благодушном настроении, обещал
разделить свое внимание пополам между обеими сестрами, и Фрида сменила
гнев на милость.
оставаться в трактире вечно. Начиная с того, что Синфьотли мог потребовать
свою собственность обратно, и заканчивая тем, что "Бык" - не вполне
подходящее место для девушки. А Синфьотли не простит Хильде своей ошибки и
в самом лучшем случае постарается поскорее сплавить ее куда-нибудь
подальше, чтобы не мозолила ему глаза. Ладно, об этом Арванд подумает в
другой раз. Есть более неотложные дела. И главное, чтобы беглянку не нашли
до того, как Сигмунд и его дочь будут уничтожены.
обходил стороной. Да и Конана начинало трясти, как только разговор заходил
об этом.
поглядеть, как он прошествовал следом за Арвандом через пивной зал, минуя
многочисленных завсегдатаев "Бурого Быка" и горделиво не отвечая на их
любопытствующие взгляды. На могучих плечах киммерийца лежал продолговатый
Шилова Юлия
Гюго Виктор
Курылев Олег
Сертаков Виталий
Максимов Альберт
Круз Андрей