Расходы, расходы! К чему процветающему Шандарату этот флот, к чему вся
дорогостоящая экспедиция на Жемчужные острова? Правда, мудрый Неджес,
первый советник, утверждает, что все окупится...
возрасте год назад, было куда спокойнее! Старый Морилан никогда не лез в
военные дела, подумал владыка. Он занимался сбором налогов, следил за
порядком в стране и в городе, взимал умеренную мзду с пиратов и купцов,
проявляя всяческое уважение и к тем, и к другим. Это было мудро, ибо
Шандарат большую часть своих доходов получал от торговли. Он являлся самым
северным из крупных портов на берегах моря Вилайет, и от него начинались
сухопутные дороги на запад, в Бритунию, Немедию и Аквилонию, а также на юг
и юго-запад - в Коринфию, Офир, Замору и великую империю Туран. Фактически
Шандарат держал в своих руках всю торговлю в северном Вилайете, ибо
обогнуть море по суше, чтобы сразу попасть в Гиперборею или Бритунию, для
купцов было нелегко: приходилось пересекать и горы, и заснеженную тундру,
и скудные на пропитание степи.
гарантируя им безопасность, твердые торговые правила и сравнительно низкие
пошлины. Одна тридцатая от стоимости груза за въезд в город и две
тридцатые - за право торговли! Вполне умеренный налог, и он ни у кого не
вызывал возражений, даже у гостей из далекого Кхитая, нередко перевозивших
через Шандарат свои шелка в страны Запада. Но мудрый Неджес, сменивший
покойного Морилана Кирима, сказал, что этого мало, и пошлина была
повышена. У шандаратского владыки имелись очень смутные представления о
том, почему он согласился с Неджесом и подписал указ; казалось, несмотря
на свой жесткий и твердый характер, Ашарат ни в чем не мог отказать
первому советнику.
Морилана Кирима, словно ждал этого события где-то под стенами города. Он
предъявил две грамоты; в первой владыка Турана настоятельно советовал
блистательному Ашарату, верному своему вассалу, предоставить Неджесу
высокую должность при его дворе. Второй же пергамент оказался еще более
удивительным, ибо удостоверял, что Неджес приходится племянником
бездетному Морилану и, тем самым, имеет право претендовать и на его
богатства, и на титулы, и на должность. По возрасту так вполне могло быть:
Морилан отправился в темное царство Нергала на исходе восьмого десятка, а
Неджесу, судя по виду, еще не исполнилось и пятидесяти. Но Ашарат никогда
не слыхивал, чтобы у прежнего его советника имелся брат или кузен; к тому
же Неджес, в отличие от светловолосых и сероглазых обитателей Трира, был
смугл и глаза имел темно-карие, с красноватым оттенком. Он походил скорее
на стигийца, чем на отпрыска славной и благородной шандаратской фамилии!
обладали какой-то странной магнетической силой, придававшей убедительность
и логичность всем его речам; владыка - да и все его советники - не смог
устоять. Временами Ашарат избавлялся от этого наваждения и подумывал о
том, к чему движется дело: как и старого Морилана Кирима, боги не
осчастливили его потомством, а наследному принцу Илкасу, сыну его сестры,
было всего двенадцать. В подобной ситуации первый советник или
какой-нибудь честолюбивый полководец становились реальными претендентами
на престол Ратридов - в случае безвременной кончины самого Ашарата! Но
стоило Неджесу заговорить, как темные подозрения испарялись из сердца
владыки, словно утренний туман под жаркими солнечными лучами. Красноватые
глаза сияли на смуглом лице, вселяя уверенность, что их обладатель
беспредельно предан и блистательному повелителю, и его малолетнему
наследнику, и всему шандаратскому племени, трудолюбивому, деятельному,
богатому и склонному к порядку и повиновению властям.
но заслуги пришельца были уже неоспоримы. Во время недавнего набега
гирканцев он сварил какое-то жуткое зелье, синеватое и тягучее, в котором
были вымочены стрелы шандаратских арбалетчиков. Теперь даже малая царапина
от стрелы приводила к неминуемой смерти, и гирканская орда, потеряв едва
ли не половину бойцов, в панике убралась восвояси. Неджес также научил
оружейников ковать удивительные мечи; прутья из гибкой стали и мягкого
железа надо было свить определенным образом, затем, трижды раскалив,
трижды простучать молотом и охладить на ветру. После такой обработки на
клинке проступали волнистые узоры, и лезвие его с равной легкостью секло и
волос, и тонкую шаль, и добротную кольчугу. Удивительное искусство! Неджес
утверждал, что научился ему во время своих странствий в Иранистане.
горожане, купцы, мелкие торговцы, мореходы, ремесленники и подмастерья
всегда чтили закон, но, как в любом крупном порту, хватало тут и менее
почтенного люда - бездельников, нищих, игроков в кости и воров. Разбоем,
правда, никто не баловался; свои не решались на смертоубийство, а пришлых
лихих молодцов вешали быстро и высоко. Даже вилайетские пираты вели себя в
шандаратской гавани вполне прилично: сбывали потихоньку награбленное,
запасались вином да провиантом и платили, что положено, в казну
повелителя.
промыслов. По его совету был составлен и подписан рескрипт, согласно коему
все подозрительные личности объединялись в три гильдии: нищих, воров и
игроков, обложенных надлежащим - и очень немалым! - налогом. Все прочие
бездельники, неспособные даже выйти на базар с протянутой рукой, были
изгнаны из Шандарата; одни ушли совсем, другие обретались в лачугах близ
городской свалки, а третьих, самых упорных, отправили на Обглоданный
остров.
Где-то там, в половине дня пути, торчал этот бесплодный и скалистый
островок, на котором закончили счеты с жизнью самые отпетые негодяи.
Жестокая мера, но необходимая! Теперь в Шандарате куда спокойней...
Разумеется, воруют и клянчат, но и с этих противозаконных деяний казна
имеет доход... Нет, этот Неджес все-таки настоящий мудрец!
некие сомнения. У него хватало и своих богатств, к чему же еще зариться на
чужое? К тому же, торговля жемчугом шла по большей части через
шандаратский порт, и здесь оседала немалая доля морских сокровищ - и в
деньгах, и в безупречной формы перлах, серебристых, розовых и голубых. Для
князя Архипелага Ашарат был таким же формальным сюзереном, как и туранский
император - для него самого; веками этот порядок устраивал всех, и к чему
его ломать?
верности вассала будет воинский гарнизон, поставленный в его владениях.
Это означало войну; а поскольку всю территорию противника окружало море,
еще и немалые расходы.
гавань. Боевые галеры его флота, застывшие у пирсов, сверху походили на
детские игрушечные кораблики, однако каждая из них могла перевезти полторы
сотни солдат. Но их, этих крепких и вместительных судов, насчитывалось
всего двадцать, да пять еще строились на верфях; четырех же тысяч клинков
и копий было совершенно недостаточно для экспедиции в Архипелаг. Если уж
ввязываться в такое дело, то надо послать вдвое большую армию... А для ее
перевозки нужны корабли!
барки, а вчера к нему заявилась делегация недовольных судовладельцев,
весьма почтительно, но настойчиво вопрошавших, почему шандаратский
властелин решил нарушить им же изданные законы и правила. Владыка,
разумеется, мог выгнать их, скормить голодным псам-мастафам, отличавшимся
редкостной свирепостью, или сгноить в яме, но он не сделал ни того, ни
другого, ни третьего. Если по берегам Вилайета разнесется весть, как
поступают с торговым людом в Шандарате, купцы станут за два дня пути
обходить его гавань! И выгодно это лишь городу-сопернику, Султанапуру,
лежавшему южнее, там, где морское побережье заворачивало к Кезанкийским
горам. Случись в Шандарате какие беспорядки, султанапурский владетель вмиг
перехватит всю торговлю!
любовался с высокой башни на свой город, подобный полумесяцу из серого,
розового и белого камня, возлегшему у лазоревых вод обширной бухты. Умом
он понимал, что лучше множить богатства в своем собственном доме, молить
богов о мире и не пытаться искать сокровищ за морем; но чувства его уже
находились во власти Неджеса. Он слышал его глуховатый уверенный голос,
видел темные глаза с оттенком крови и, стискивая кулаки, думал: война!
Война, и да будут прокляты эти купцы и торговцы, трусливые отродья
Нергала!
поспешил к лестнице. Он миновал пять этажей башни, пять прекрасных залов,
изукрашенных цветным камнем и бронзой, с потолками, расписанными сценами
битв и охот, с полами, что устилали изумрудные, палевые и сиреневые ковры;
пять роскошных покоев, завешанных редкостным оружием и доспехами, среди
которых бездонной серебристой глубиной сияли зеркала и светились
драгоценные камни на ларцах и сундуках из розового дерева. Тут раскинулись
ложа, покрытые кхитайским шелком с изображениями драконов, извергающих
огонь, тут стояли кресла, отделанные слоновой костью, тут высились шандалы
с сотнями свечей, формой похожие на кактусы пустыни, но сверкавшие
позолотой и серебром. И тут, в больших округлых чашах, точенных из горного
хрусталя, таинственным светом переливались жемчужины с Архипелага. Ашарат
взглянул на них, и сердце его преисполнилось жаждой - жаждой обладания.
лестнице, по бокам которой стояли телохранители в шлемах и кольчугах, с
обнаженными мечами в руках; затем он пересек зал приемов и воссел на трон.
Неджес, первый советник, уже ждал его, и поклон смуглолицего мудреца был,
Панов Вадим
Семенова Мария
Лукьяненко Сергей
Посняков Андрей
Березин Федор
Каменистый Артем