Конана усомниться в своей преданности. Они вели его и Рину все дальше и
дальше, перебираясь от ствола к стволу по огромным ветвям, минуя поляны и
висячие лужайки, заросшие алой травой, то спускаясь вниз, то поднимаясь
наверх - но, однако, путники не видели ни земли, ни неба с багряными
тучами. Вскоре Конан подметил, что тии'ка предпочитают держаться в
пределах трех-четырех лесных ярусов, богатых дичью и хорошо им знакомых;
кроме птиц и всевозможных мелких животных, тут не составляло труда
раздобыть съедобные плоды, ягоды и орехи.
множеством иных растений, от совсем невысоких, едва достигавших колена
кустиков до великанов в пять длин копья. Эти последние напоминали бамбук,
однако среди их узких вытянутых розоватых листьев алели гроздья крупных
ягод, довольно сладких и хорошо утолявших жажду. Были здесь и другие плоды
- нечто вроде багряных изогнутых огурцов размером с руку, кислых и
водянистых; сизые шарики, гнездившиеся плотной кучкой на поверхности
чашевидных листьев; шишки, извергавшие поток маслянистых солоноватых
орехов; большие мясистые цветы некоторых лиан, что походили вкусом на
недозрелые яблоки. Все это годилось в пищу - тогда как колокольчики с
одуряющим сладким запахом заменяли волосатым аборигенам вино. Но Конан и
Рина по молчаливому согласию больше не прикасались к ним; слишком опасными
были грезы, которые вызывал этот наркотик.
кусты - паразитировало на гигантских деревьях, питалось их соками,
коренилось в почве из перегнивших листьев, находило опору среди чудовищных
ветвей и сучьев, что были в пять, в десять раз толще стволов секвайн,
виденных Конаном в саду Учителя. Там, наверху, ничто не могло сравниться с
древесными исполинами нижнего мира, разве что горы. Но они, в конечном
счете, были просто грудами мертвого камня, тогда как огромные деревья
подземного царства жили сами и давали жизнь великому множеству божьих
творений, от ничтожных кустиков мха до волосатого народца, обладавшего
речью и почти человеческим разумом. Казалось, эти деревья были повсюду
одинаковы - стволы, покрытые толстой и трещиноватой бурой корой, да
пурпурные округлые листья размером с воинский щит. Среди буйства цветов и
плодов Конану ни разу не попалось что-либо подобное, относившееся к самим
древесным гигантам; возможно, они существовали целую вечность и не
нуждались в продолжении рода.
мохнатые проводники, посовещавшись меж собой, повели его вниз. Они
преодолели больше тысячи локтей, очутившись в царстве вечной ночи, куда не
пробивался свет багровых облаков; здесь, среди титанических ветвей,
способных послужить опорой каменным цитаделям владык верхнего мира,
мерцали едва заметные оранжевые огоньки. Йотомакка повел свой маленький
отряд к одному из этих далеких светлячков, что разгорался все ярче и ярче;
приближаясь к нему, молодой охотник начал приседать и почтительно
кланяться, выказывая признаки благоговейного страха.
же могущественный, как Рогач Кро'вар. Но Кро'вар злобен; он пожирает людей
и животных, а это, - она протянула руку к сиявшему вдали огоньку, - это
дает им жизнь.
далеких оранжевых факелов, и Конану постепенно стало казаться, что огоньки
колеблются, то всплывая вверх, то приопускаясь, словно их раскачивает
невидимое течение. Тот светлячок, к которому они шли, выглядел уже
оранжевым апельсином на фоне бархатно-черного мрака; он тоже двигался
вверх и вниз, точно болотный огонек, приманивающий путника. Почему-то
киммериец решил, что до него не больше полусотни шагов.
превратился сначала в подобие полной луны, затем - в сияющий щит, в
большое круглое окно, светившееся во тьме; наконец над путниками нависла
огромная сфера, слегка сплюснутая сверху, высотой в пять или шесть
человеческих ростов. Несмотря на гигантские размеры, она не производила
впечатления массивности, скорее наоборот; она казалась легкой, воздушной,
почти невесомой. В неярком оранжевом свете Конан разглядел большие
треугольные отростки, венчиком обрамлявшие нижнюю часть шара, исходившие
от них змеевидные стебли, соединявшиеся вместе будто большая сетчатая
сумка, и центральный стебель, короткий и толстый, как целое дерево. Он
крепился к ветви и был покрыт такой же бурой и трещиноватой корой в алых
прожилках; явно плоть от плоти лесного великана, приютившего странников в
своей необозримой кроне.
съедобный, как цветы лиан?
сияющей сфере. - Он живой! Он полон Силы Митры! Я чувствую это... Он -
драгоценность, достойная украсить чело бога...
поглядывая то на девушку, простиравшую руки к огромному цветку, то на трех
мохнатых охотников, замерших в почтительном молчании. Пожалуй, тии'ка
удивляли его больше - эти парни, Йотомакка, Вуулкайна и Неодигми, не
отличались хорошими манерами, и немногое в пурпурных джунглях внушало им
уважение и страх. Цветок казался совершенно безобидным, и все же они
поклонялись ему - вероятно, не из боязни, а лишь почитая его красоту и
высокое предназначение. Ибо в недрах этой светящейся сферы должен был
созреть волшебный плод, который через века и века породит еще одно
исполинское дерево, опору и краеугольный столп их мира; и молодые охотники
инстинктивно чувствовали, что стоят у самых истоков жизни, заполнявшей все
необозримое пространство меж темной землей внизу и багряными облаками
небес.
молчании путники двинулись вверх и вперед, поднимаясь по лианам и ветвям,
пока знакомый красноватый полумрак не сменил прежнюю тьму. Насколько
близко они подошли к корням древесных гигантов? Что находилось там, внизу,
в вечном мраке? Какие чудовищные твари ползали по земле среди огромных
стволов, пожирая друг друга? Нарушив тишину, киммериец принялся
расспрашивать своих проводников, но они не ведали ответов; их племя
обитало на средних лесных ярусах, и никто не спускался ниже уровня, на
котором зрели огромные цветы.
столь же недосягаемые, как ледяной полюс верхнего мира, лежавший за
бесплодными заснеженными тундрами Асгарда и Ванахейма. Тут не было ни
севера, ни юга, ни запада и востока; пурпурные леса простирались во все
стороны, уходя к бесконечности. Пожалуй, лишь два места выделялись в этих
беспредельных джунглях - каменная стена, в базальтовой тверди которой
лежали тоннели, ведущие на поверхность, и провал, уходивший вглубь, в
земные недра. Као'кирр'от! Что таилось на дне этой пропасти? Путь на Серые
Равнины, в царство мертвых? Логово Нергала и его демонов? Или
беломраморное святилище с колоннами в тысячу локтей и сияющим алтарем,
храм, сотворенный некогда возлюбленными детьми Митры? Так или иначе, думал
Конан, в этой пропасти его дорога закончится - вместе с порошком арсайи.
Вендийского зелья оставалось уже немного, и душа киммерийца таяла вместе с
ним, превращаясь в бесплотный призрак. Еще он замечал, что чем ближе
подходили они к провалу, тем мрачнее становилась Рина. Вероятно, ее
пророческий дар предупреждал об опасности, и на этот раз к ней не стоило
относиться легкомысленно.
условного "дня", когда им выпало счастье полюбоваться огромным цветком.
Как всегда, они двигались по огромной ветви в привычном розоватом
полумраке, но свет с каждым шагом становился все ярче, приобретая странный
серебристый оттенок - словно где-то впереди восходила луна. Пожалуй, даже
не впереди, а внизу: бледные белые лучи просачивались сквозь листья и
смешивались с алым потоком, падавшим с небес, заставляя вспомнить о
красках утренней зари верхнего мира.
поднял мохнатую руку. Конан машинально взглянул вверх: крона исполинского
дерева уже не нависала над ними, огромные листья не заслоняли метущихся
багряных и алых облаков. Он не увидел среди них источника серебристого
свечения и, сойдя с тропы, несколькими ударами клинка расчистил заросли на
обочине; теперь можно было заглянуть вниз.
стояли, водопадом лиан; еще ниже зияла бездна, наполненная призрачным
сиянием. Как показалось киммерийцу, свет исходил от мраморно-белых скал,
лежавших в глубине где-то под его ногами; противоположная сторона пропасти
тонула в темноте. Он не смог разглядеть ее дна, словно бы скрытого
туманом; оттуда доносилось странное погромыхивание, как будто в мглистой
пелене ворочался огромный каменный зверь.
рассматривая провал. На милом ее личике не было следов страха, но
озабоченность и тревога читались вполне ясно. Что-то ей не нравилось -
там, внизу; что-то беспокоило ее, заставляя морщить лоб и поджимать пухлые
губы.
беспокоит!
провала, потом коснулся пояса - в том месте, где была спрятана почти
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Фазиль Искандер
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия