к первому пришел, а что ты сказал - не помнишь?
одно дело, теперь - другое. Вот ты бы меня в совет принял, а я бы тебе...
- тут он перешел на шепот, и пока шептал, все громче сопел Котелок и все
тяжелее нависали его веки.
прислонился спиною к запертой двери, закатил глаза к потолку и, потрясая
кулаком перед собственным носом, забормотал что-то вроде: "Все верну, до
монетки... И еще прибавлю... Узнаете тогда Котелка!"
новых законов, указов и постановлений. В том числе: "О налогах" (вместо
прежней десятины налог со всех прибылей поднимался до одной пятой), "Об
уклонении от налогов" (здесь Пуд протащил свое неудовольствие подарками),
"О нравственности" (это постарался Котелок), "Об оскорблении властей
государства" и "О новом судебном уложении" (чтобы знали, что Торговый
совет шутить не намерен), и кроме того еще много.
заграничной торговли (Пуд Бочонок), начальник внутренней торговли
(Наперсток), начальник продовольственной и питейной торговли (Батон
Колбаса), глава базаров и ярмарок (Лыбица). Поднатужившись, придумали
невразумительную должность и для Апельсина: надзиратель за нравами. Батон
Колбаса, правда, спросил, при чем тут Торговый совет, но вопрос замяли. А
когда дело дошло до Учителя - все выдохлись окончательно. Он заикнулся
было, что не надо ему никаких должностей, и даже лучше без них, но его с
возмущением оборвали: как это так, все с должностями, а он - без?
Нехорошо. Призадумались. Котелок поднатужился и вспомнил:
для подходящего человека! Учитель образованный, Учитель справедливый,
Учитель умный - пусть Учитель и будет судьей! Нет, не судьей, а - Судьей!
И как ни пытался он возражать, назначение состоялось.
совете платным осведомителем. Котелок поморщился, но согласился: польза
могла быть немалая.
новые указы и развесить по городу в людных местах. Что и было сделано с
удовольствием.
этой... в тюрьму угодил, теперь что? - молчаливый Верен редко разражался
длинными речами и Смел глядел на него с удивлением. А Сметлив вообще ни на
кого не глядел: сидел, опустив голову и покусывал ноготь большого пальца,
потому что речь эта была обращена к нему. Он вскинулся было, когда Верен
сказал "этой...", но встретил такой взгляд, что снова занялся своим
ногтем. Верен между тем продолжал:
завтра уйду. Вон, со Смелом. Как ты, Смел?
конечно, неправ, но идти вдвоем... Нет уж, лучше поладить добром. Поэтому
он сказал примирительно:
Сметлив?
уже все обговорено: завтра - последний день, послезавтра он уходит,
решился все-таки (ненадолго ведь, недели на полторы), - а потом... Про
потом Сметлив не загадывал. Вернутся - видно будет. Но как убедить Верена
подождать один день - всего один день? После всего, что случилось, после
того, как они вместе с Цыганочкой оказались в толпе бунтующих перед
дворцом, не мог он уйти, не оставив ей по себе никакой памяти. Сметлив
заказал ювелиру серебряное колечко с лавовым стеклом, черно-вороным
камнем, который один только и мог соперничать темнотой с ее волосами.
Завтра заказ будет выполнен. Но Верену втемяшилось с утра уходить. Что тут
сделаешь?
ты, Верен, неправ. Но морочил. А теперь - видит Вод - не морочу:
послезавтра пойдем. Не могу я завтра. Нельзя мне никак. Да поймите вы
наконец... - он сокрушенно помотал большой головой. - Ну давайте
послезавтра, а? - и посмотрел сначала на Смела, а потом на Верена
умоляюще.
поправился: - Конечно, если он твердо пообещает.
утряслось.
назначенным. Прямо с утра, без приглашения, в голубую комнату явились:
главный казначей толстомордый Галаваст; заведующий канцелярией хитроумный
Браваст; командующий бывшего ДЕБОШа, некогда славного, а ныне захиревшего
и переименованного в Департамент безопасности и людознания (ДЕБИЛ)
полковник Галинаст - внучатый племянник того, что служил при Нагасте
Втором; предводитель ремесел Каринаст; несчастный зануда распорядитель
торговли Щикаст, должность которого была упразднена специальным указом
Торгового совета; последним, шестым пришел в голубую комнату сам Нагаст.
Лабаст по известной причине отсутствовал, а нового фельдмаршала еще не
назначили.
увеличились в два раза - и вся прибавка прошла мимо казны, в распоряжение
какого-то самозваного Торгового совета?
требуют писарей, требуют стражников, требуют изготовить для них
собственную печать! Кому подчиняться?
завтра ремесленники откажутся платить налоги. Государство рухнет!
словно боясь, что его не поймут:
назначили, чтобы снимать... Ну разве они?..
начало бунта, а значит, и спрос может выйти с него. На такой случай
Галинаст имел в запасе разные возможности, среди которых - и выступить на
стороне лавочников, или, проще говоря, переметнуться. Поэтому он выжидал.
Щикаст донудил: "...меня назначили?" Молодой Нагаст утомленно сел и
прикрыл глаза: он не знал, что делать, не знал, что говорить, а главное,
не понимал - чего от него все ждут? Сделаешь одним хорошо - оказывается,
другим плохо. Только тех успокоишь - эти недовольны. И так до
бесконечности... Доминат обвел взглядом Высокое заседание: Каринаст был
встревожен и мрачен, то же и Браваст, у Щикаста тряслись губы, глазки
бегали ("Так тебе и надо, взяточник несчастный!"), Галаваст сидел,
раздраженно отдуваясь, а Галинаст имел вид настороженный и постреливал
исподлобья зрачками ("Правильно, сам знаешь, что виноват. Но это мы
разберем попозже, когда все уладится...").
же понял, что вот от этого как раз его больше всего и тошнит: ничего он не
хочет решать. Надоело. Провались оно все - ничего не стану решать! Пусть
как будет, так и будет. Приняв это удивительное решение, доминат
успокоился и окреп духом. Он еще раз оглядел присутствующих и ровно
сказал:
соваться. Все идет под моим наблюдением...
сидел в своей полуразрушенной лавке (про нее пока позабыли) и на полном
серьезе размышлял о том, как ему справлять новые обязанности надзирателя
за нравами. В его оранжевой голове рисовалось что-то смутно-возвышенное,
но исключительно важное. От дум его оторвал осторожный стук в дверь, хотя
всякий желающий мог бы просто войти в пролом. Апельсин отворил и увидел
Собачьего Нюха, человека длинного и сутулого, с носом утиным, жидкими
темными волосами и до крайности нелепыми повадками: он постоянно озирался,
поводил носом и то и дело приставлял ладонь к уху, как бы прислушиваясь к
чему-то, слышному только ему.
предвещать не мог, но вспомнил, что его утвердили платным осведомителем их
Совета, и успокоился:
Шидловский Дмитрий
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Афанасьев Роман
Маккэфри Энн
Майер Стефани