Александр ШАЛИМОВ

СТЕНА

Все погибло: области опустошены войной.

Храмы и школы разрушены.

Летопись XIV века

- Мы поймали еще одного, Борода.

- Сколько ему лет?

- На вид за шестьдесят. Но может, и меньше. Выглядит гораздо старше,
чем мы с тобой.

- А откуда?

- Из тех, что живут под развалинами в долине. Я его давно приметил.
Он чаще других вылезал наружу в пасмурные дни. А сегодня с дождем выбрался
высоко в горы. Я следил за ним в оптическую трубу из верхней лаборатории.
Когда он подошел к одной из наших пещер, я сигнализировал ребятам. Они
набросили на него сеть. Он даже не пробовал освободиться. Лежал и скулил.
Когда стемнело, ребята втянули его к нам.

- Бесполезное дело, Одноглазый. От этих, из развалин, мы ни разу
ничего не добились. Они умирали раньше, чем начинали вспоминать.

- А может, это упрямство, Борода? Просто не хотят говорить, как было.

- Нет, это кретины... Прошлого для них не существует. Тут одно
средство - электрические разряды. Хромой верил, что хорошие разряды
способны восстанавливать память прошлого. Но эти, из развалин, не
выдерживают.

- Так пустить его?

- Пусти, пожалуй... Или нет. Давай сюда! Посмотрю, каков он.

Двое коренастых парней с чуть пробивающейся рыжеватой порослью на
щеках, полуголые, в коротких кожаных штанах и деревянных башмаках, ввели
старика. Он был худ и лыс. Впалые восковые щеки, черные борозды морщин
вокруг тонких, плотно сжатых губ. Большие оттопыренные уши казались
прозрачными. Слезящиеся глаза подслеповато щурились под покрасневшими,
лишенными ресниц ветками. Старик зябко кутался в короткий дырявый плащ.
Спазматическая дрожь то и дело пробегала по худому, костлявому телу.
Из-под плаща виднелся рваный шерстяной свитер, грязные в заплатах брюки
были заправлены в дырявые носки, подвязанные кусками веревки. Ботинок на
нем не было, и он переступал с йоги на ногу на холодном бетонном полу
подземелья.

Борода первым нарушил молчание: - Ты кто такой?

Старик метнул исподлобья затравленный взгляд и еще плотнее сжал губы.

Борода встал из-за стола, подошел к старику почти вплотную. Старик
весь сжался и попятился.

- Не бойся, - медленно сказал Борода, - и не дрожи. Не сделаю тебе
ничего худого.

- А я и не боюсь тебя, разбойник, - прерывающимся голосом пробормотал
Старик. - Знаю, кто ты, и все равно не боюсь.

Он умолк и, отступив к самой стене, прикрыл глаза. - Знаешь меня? -
удивился Борода. - Откуда? Старик молчал.

- Ну, не глупи, отец. Садись поближе к свету. Поговорим. Хочу
порасспросить тебя кое о чем...

Старик продолжал молчать и не открывал глаз. Все его тело сотрясалось
от непрерывной дрожи.

- Видишь, он уже готов рассыпаться, - заметил Одноглазый.

Парни, которые привели старика, захихикали.

- А ну! - негромко бросил Борода.

Под низко нависающим бетонным сводом стало тихо.

- Почему ты без сапог? - продолжал Борода, снова обращаясь к старику.
- Разве у вас в долине теперь ходят так?

Старик покосился на полуголых парней и злобно прошептал что-то.

- Вот как? - удивился Борода. - Это ты? - Он указал пальцем на одного
из парней.

Тот испуганно замотал головой.

- Значит, ты. - Борода не мигая уставился на другого парня. - А ну-ка
подойди сюда.

Звонкий удар, короткий всхлип. Еще удар и еще.

- Теперь ступай и принеси его башмаки.

Заслоняя руками окровавленное лицо, парень, пошатываясь, исчез за
тяжелой дверью.

Через несколько минут он возвратился. Одной рукой он прикрывал
разбитый нос и губы, в другой были башмаки старика. Он молча поставил их
на стол и попятился к двери.

- Немудрено, что польстился, - заметил Борода, - хорошие башмаки - на
меху и подошла совсем не стерлась. Я тоже никогда в жизни не носил таких.
Ты, наверно, был богатый, - повернулся он к старику, - раньше, до этого...
Ну, понимаешь?

Старик молчал, не отрывая взгляда от башмаков, которые Борода держал
в руках.

- Конечно, богатый, - усмехнулся Борода, - только очень богатые могут
носить такие замечательные башмаки... На, возьми!

Он швырнул башмаки к ногам старика. Старик быстро нагнулся, схватил
их и стал торопливо надевать, подпрыгивая на одной йоге.

- А ты запомни, - обратился Борода к парню с разбитым лицом. - Мы не
бандиты и не разбойники. Мы исследователи. Исследователи - это значит
ученые. Мы должны вернуть то, что они, - он кивнул на старика, - потеряли.
Это очень трудно, но другого выхода у нас нет. И мы должны быть
прин-ци-пи-аль-ны-ми... - Последнее слово он произнес по складам. - Так
говорил Хромой, умирая. Он-то помнил кое-что - Хромой... Раньше тоже были
ученые. Раньше - это когда нас еще не было, а он был молодым. - Борода
указал на старика, который старался застегнуть пряжку на башмаке. - Те
ученые знали больше нас, они даже умели делать такие башмаки. Но они были
не-прин-ци-пи-аль-ные... Может, с этого все и началось. Вот так... А ты на
что польстился? Ты понял?

- Понял, - сказал парень, всхлипывая и размазывая по лицу кровь и
сопли.

- Вот и хорошо, - кивнул Борода. - Так расскажи нам, - продолжал он,
обращаясь к старику, - расскажи, как все это получилось?

- Я ничего не знаю.

- Быть не может. Что-нибудь да знаешь.

- Нет.

- Не всегда же люди скрывались в пещерах и под развалинами и не могли
выходить на солнечный свет?

Старик молча разглядывал пряжки на своих башмаках.

- Ну! Молчать нельзя. Я могу заставить говорить. Это будет гораздо
хуже для тебя.

- Я ничего не знаю, клянусь вам.

- А мы поклялись не верить ничьим клятвам, даже своим собственным.
Сколько времени ты живешь там внизу, под этими развалинами?

- Как помню себя.

- Сколько же лет ты себя помнишь?

- Не знаю. Много...

- Десять, двадцать, пятьдесят?

Старик молча пожевал тонкими губами: - Меньше, но я не знаю. Я не
веду счет годам. Зачем? Время остановилось.

- Это вы остановили его, ты и те другие, кто носил такие же башмаки
на меху. Вас давно надо было уничтожить всех, как взбесившихся псов. А вы
зарылись в норы и бормочете про остановившееся время.

- Кончай, Борода, - глухо сказал Одноглазый. - Это ни к чему. Дай его
мне, и я проверю, сохранились ли какие-нибудь воспоминания в его гнилом
мозгу.

- Не надо! - закричал вдруг старик. - Я скажу, что помню. Все. Ничего
не утаю. Зачем мне скрывать? Я ни в чем не виноват.

- Все вы твердите "не виноват", - заметил Одноглазый, - выходит, все
само получилось.

- Помолчи, - сказал Борода, - послушаем, что он помнит. Только
начинай с самого начала, - повернулся он к старику, - и не вздумай нас
дурачить. Кое-что нам известно. Наш... этот, ну как его...
исследовательский центр действует уже давно.

- Я знаю, - кивнул старик.

- Знаешь?

- Да, там внизу знают о вас. Вы крадете женщин и стариков, мучаете их
и убиваете. Вас боятся и ненавидят. Ботс давно предлагал истребить вас.

- Кто такой Ботс?

- Наш президент.

- Ого. Одноглазый, оказывается, у этих крыс внизу есть даже
президент.

- Сами вы взбесившиеся крысы! - хрипло закричал старик. - Исчадия
ада! Не даете людям умереть спокойно. Наступает конец света, а вы торопите
его приближение.

- "Конец света" - дело ваших рук, отец. Ваше поколение отняло у нас
солнце, отняло все, чем люди владели. Да, мы ушли в пещеры и подземелья, у
нас не оставалось иного выхода. Но мы хотим знать, что произошло, а вы
скрываете. Знание должно помочь нам вернуть потерянное. Тогда те, кто
доживут, смогут возвратиться в мир света.

- Человечество вышло из мрака и перед своим концом возвратилось во
мрак. Все предопределено, и вы ничего не измените.