Чтение 3–й страницы книги ~Производственный рассказ N1~

- Выходит, у вас прогореть нельзя? - очень удивился незнакомец.

- Как это?

- Ну... в трубу вылететь.

- Могут с должности сместить.

- Ага! - обрадовался незнакомец. - И куда же вы пойдете? С протянутой
рукой на панель?

- На какую-нибудь другую должность.

- Не понимаю... кто платит все эти штрафы и терпит убытки, если все
происходит постоянно?

- Государство.

Незнакомец подумал и сказал:

- Хорошо живете.

Директор кабельного завода, конкурент по поставкам алюминия, что-то
пронюхал. На очередном совещании в главке, где опять было сказано: "А вот
у Осколика тем не менее", директор кабельного как с цепи сорвался,
побагровел, стул опрокинул и заявил, что ему нет дела, что у кого-то там
"тем не менее", у Форда, может быть, тоже "тем не менее", а у него, у
директора кабельного завода, алюминия нету, третий месяц сидит завод без
алюминия, а в плане у него сто двадцать тонн алюминиевого провода, и это
не военная тайна! И он не знает, какими такими окольными путями уважаемый
им лично Сергей Кондратьевич добывает из Зауральска алюминий. Пусть
товарищ Осколик, которого ему вечно в глаза тычут, сам, здесь, лично,
немедленно поделится опытом - как он достает алюминий.

Директору кабельного налили стакан воды, пожурили за вспыльчивость, а
начальник главка умно взглянул на Осколика и сказал:

- А и правда, Сергей Кондратьевич, поделитесь опытом.

Документация у Осколика была в полном порядке, и он не такой дурак
был, чтобы ни с того ни с сего сдуру на ровном месте выдавать свои
внутренние резервы.

- Никакого такого передового опыта у меня нет, - ответил Осколик. -
На заводе в Зауральске безвыездно сидит мой снабженец, и как видите...

- Но на заводе в Зауральске сидит и мой снабженец... и как видите...
- жалобно доложил директор кабельного завода.

- А этот факт говорит только о деловых качествах наших снабженцев, -
ответил Осколик.

Жалко ему было директора кабельного завода. До предпоследней
пятилетки они были добрыми друзьями, но сейчас, когда им назначили одного
поставщика, дружба кончилась.

- Неужели поставки алюминия зависят только от личных качеств ваших
толкачей? - засомневался начальник главка.

Осколик развел руками.

- Он их там чем-то подмазывает, - предположил директор кабельного.

- Попрошу, попрошу... - обиделся Осколик.

Начальник главка что-то записывал в блокнот.

- Послушайте, вы капиталист, как я понимаю? Частный предприниматель?
- спросил однажды Осколик.

- Вас это шокирует?

- Нет. Мы за мирное сосуществование.

- Вот и отлично. Кстати, вы обдумали мое предложение?

- Да. Я согласен.

- С профсоюзом согласовали?

- Профсоюз не будет против. Я думаю, никто не будет против.

- А ваш главный бухгалтер? Как он оприходует новые станки, алюминий,
стройматериалы?

- Это моя забота.

- Что ж... тогда по рукам?

Сергей Кондратьевич и незнакомец хлопнули по рукам и, оглядываясь -
не подглядывает ли секретарша, выпили по рюмке коньяка, прихваченного
незнакомцем из параллельного пространства.

Дела на производстве пошли неплохо, а личная жизнь у Сергея
Кондратьевича не налаживалась. Современная Лариса Владимировна не спешила
выходить за него замуж.

- Ты директор, я бухгалтер... - сравнивала она. - Тебе сорок пять,
мне тридцать восемь... если женимся, мне придется искать новую работу.

- Ну и что? - удивлялся Сергей Кондратьевич. - Найдем. На кабельном
заводе главбух через год уходит на пенсию. Неудобно как-то директору в
холостяках ходить.

- Неравный брак.

- Мне домой по службе звонят, а я к тебе по ночам бегаю!

- Изволь, я к тебе бегать буду.

- Нет, нет... неудобно.

- Неудобно? А мне, думаешь, удобно твой левый алюминий приходовать?

- Какой левый?! - опешил Осколик и с постели вскочил (разговор
происходит ночью в квартире Ларисы Владимировны). - Откуда ты узнала?

- Да уж... не лыком шиты. Вместе сядем, вот тогда и под венец.

Не налаживалась личная жизнь у Осколика.

Под впечатлением ночного разговора Сергей Кондратьевич с рассветом
помчался на завод, надеясь застать незнакомца; и застал. Тот держался
рукой за сердце и кричал в трубку:

- Все продавайте! Все!

Увидев Осколика, он попытался улыбнуться, положил трубку и перевел
дух.

- У вас неприятности? - спросил Осколик.

- Так, мелочи. Вопросы жизни и смерти. Через полчаса выяснится.

- На бирже играете? - догадался Осколик, вспомнив, как в иностранных
фильмах толстые джентльмены кричат: "Продавайте!" или "Покупайте!" и
утираются носовыми платками.

- И не спрашивайте, - вздохнул незнакомец. - А вам что не спится? За
вас ведь государство думает.

- Вот когда сяду из-за вас, тогда государство за меня думать будет, -
ответил Осколик, вспомнив пророчество любимой женщины.

- Опять вы паникуете! - рассердился незнакомец. - Я лично изучал ваш
Уголовный кодекс, на вас ни одна статья не распространяется. Наоборот! Вы
самый настоящий... как это у вас... рационализатор и передовик
производства. Станки, материалы и сырье вы добываете совершенно новым
способом. Стал бы я тут возиться, если бы вы "сели", как вы говорите.
Берите пример с меня - поджилки трясутся, но никаких истерик.

Эти рассуждения успокоили Сергея Кондратьевича на какое-то время.

- Ну, хорошо, - сказал Осколик. - С уголовным кодексом, думаю, как-то
обойдется. Но существуют трудности морального порядка.

- Морального? Порядка? Это что означает?

- Принять от вас станки и алюминий - куда ни шло, можно найти лазейки
в инструкциях и не чувствовать себя виновным. Но что я скажу своим рабочим
и служащим? Что скажет мой главный инженер, когда в его кабинете ночью
начнет работать ваш главный инженер? Разве он поверит, что вы появились из
этого... распространства? Никогда! Он сразу же заподозрит, что я хочу его
выжить на пенсию... и правильно заподозрит, старик не тянет уже. Значит,
каждому придется объяснять черт знает что, и начальство обо всем узнает.

- А что плохого найдет начальство в нашем сотрудничестве?

- Ничего плохого, наверно. Но вы не знаете моего начальства! Оно мне
на ваши станки и алюминий такой план спустит, что я и в три смены не
выполню. А где тогда вы будете работать ночью?

Незнакомец задумался.

- Более того, мое начальство этот ваш алюминий и станки, и
стройматериалы у меня заберет и распределит по другим, более ответственным
объектам, - продолжал пугать Сергей Кондратьевич.

- Это мне не подходит, - пробормотал незнакомец. - Надо бы
потолковать с вашим начальством.

Тут уже испугался Осколик. Если начнется согласование, в главке и в
министерстве схватятся за незнакомца четырьмя руками. А с кем он, Осколик,
останется? Опять тет-а-тет с Зауральском?

- Не беспокойтесь, - сказал незнакомец. - Я для вашего министерства
не партнер. Если у нас с вами дела пойдут, я сведу вашего министра с
деловыми людьми из экспортно-импортного банка.

Зазвонил телефон. Незнакомец схватил трубку, выслушал, утерся носовым
платком и сказал:

- Можете меня поздравить. Я только что проглотил конкурента.

- Живьем? - ужаснулся Осколик.

- Живьем. С потрохами. И с небольшим алюминиевым заводиком в придачу.

- Поздравляю!

Случай свести незнакомца с начальством вскоре представился. Однажды к
концу рабочего дня на "Алитет" неожиданно приехал начальник главка. Сам.
Он походил по заводу, осмотрел штабеля алюминия у главного литейного,
железобетонные плиты для строительства склада, новые станки в цехах.

Вернулись в кабинет. Молчали долго.

- Будешь делиться опытом или нет? - наконец спросил начальник главка.

Осколик пожал плечами.

- Хорошо. Тогда вызови свою... кем она тебе приходится?

- Кого?

- Главного бухгалтера.