машине...
-Джисус Крайст, бог наш, не велел обманывать.
держался на ногах, но говорил внятно.
господин лейтенант.
поручням. - Капитан, солдаты и все вообще - в бухте Безымянной. Эти молодые
люди захватили пароход и увели его из бухты. Капитан очень приличный
человек, превосходно говорит по-английски. Поручик Сыротестов тоже очень
приятный человек. Мадам Веретягина весьма приятная дама... О-ла-ла! Не
выпить ли нам, господин лейтенант?
сын... И речи твои уж очень складны, может, ты не столько пьян, сколько
притворяешься?"
сейчас не во всю меру осознал опасность. "Неужели все пропало? Нет, не может
быть! Однако офицер теперь явно не отступится. Их пятеро, и у них оружие! А
у нас? - Федя подумал о винтовке, забытой в твиндеке. - Нет, все напрасно.
Открытое сопротивление бесполезно, надо действовать как-то иначе".
сказали, очень важно, я должен немедленно сообщить командиру... - Офицерик
засуетился. - Потапенко, вызывайте корабль!
несколько слов на листке блокнота.
совсем не помощника капитана, а только "бой", лакей. Этот молодой человек, -
Фостер пьяно засмеялся, - убирал каюты и мыл посуду... Я имею основания
думать, что молодые люди подосланы партизанами... У меня есть хорошее
шотландское виски, лейтенант.
не встречались так близко. Он растерянно смотрел на Федю, то и дело ощупывая
кобуру пистолета. Потом заглянул в листок, где сигнальщик корявыми буквами
записывал приказание командира.
американцу, - и вернем его в Безымянную, где, по вашим словам, капитан и
команда... Безобразие!.. Мы останемся здесь - я и трое матросов...
Медведков, - перегнулся он через планшир, - отведешь шлюпку на корабль. -
Понизив голос, лейтенант спросил Фостера: - У них есть оружие?
и уткнулся в свой молитвенник.
жерло пушки и пулеметы. Стиснув зубы, Великанов и Ломов закрепили буксир.
парохода.
стало холоднее.
часового. На руле - Великанов. Ломов тут же, он должен сменять Федю.
Выходить из рубки им было стро-жайше запрещено. Второй вооруженный моряк,
унтер-офицер, стоял у дверей. Третий сидел в штурманской.
вдруг этот проклятый сторожевик...
ярости глаза Сыротестова, слышал тонкий, крикливый голос капитана Гроссе.
"Где найти спасение? Может быть, броситься, обезоружить часового? А потом?
Нет, ничто не поможет. Где Никитин, Таня?" Бешенство перехватило ему
дыхание. Странно, но сейчас, несмотря на грозную опасность, Федя совсем не
чувствовал страха. Все его существо - мозг, нервы, мышцы - было напряжено.
Предстояла борьба за жизнь. Помимо его воли в сопротивление включился
древний инстинкт.
Видно, и его мучили схожие мысли. - Я слышал...
все покинули пароход. Этот американец вовсе не сходил с борта. Да и вообще,
какие тут правила?
хотела, чтобы Федя шел в этот рейс! Как она плакала: чуяло беду материнское
сердце. И все же упросила брата, Николая Анисимовича, взять на пароход, не
могла отказать сыну. "Ах, мама, мама..."
похрапывал, привалившись к мягкой спинке дивана.
ей тоже запрещено переступать порог каюты... Да еще этот меркуловец... Он
основательно выпил и пытался угощать Таню то виски, то американским
шоколадом.
что удерживало его от излишней назойливости. Порой Таня незаметно
притрагивалась к груди, где у нее был спрятан нож.
сторожевика. Он старался получше уяснить, что произошло, какие перспективы
сулит ему будущее. Привел пароход с мятежниками-партизанами... Это
несомненная удача. Контр-адмирал Старк будет жать ему руку, благодарить.
Приказ по флоту, повышение в чине... С другой стороны - Полтавская, 3,
сухопарый полковник Курасов. Старший лейтенант не сомневался, что в трюме
"Синего тюленя" не шерсть, а соболиные меха. "Десять процентов от десяти
миллионов долларов - это миллион. Миллион золотых долларов! А что, если...
что, если целиком десять миллионов? Я немедленно беру отставку и уезжаю в
Германию..."
Договориться с Сыротестовым и разделить пушнину пополам... Пять миллионов
меньше, чем десять, но больше, чем один миллион... Конечно, но... А может,
самому захватить весь груз?
Моргенштерн - миллионер! Растут проценты и проценты на проценты... Старлейту
сразу стал противен его маленький корабль. Богатство тетки казалось ему
теперь грошами. "Пусть она остается во Владивостоке, я не возьму ее в
Германию. Боже мой, надо все продумать... Осторожно, барон Моргенштерн, в
твоих руках золотые россыпи. Зачем в тумане излишняя скорость?"
незамеченным. Американский проповедник, который мог бы его выдать,
наспиртовался и не думал ни о каких партизанах. Когда на пароходе все
поутихло, Никитин пошел в разведку. Он увидел на мостике вооруженных
матросов возле его друзей, увидел и Таню в капитанской каюте, под-жавшуюся
на краешке кресла...
в кладовую.
бы то ни стало надо заставить машину работать. В этом, только в этом
выручка", - твердил он сам себе.
нельзя, огонь зажигать тоже нельзя. Если заметит охрана - пиши пропало. В
котлах надо пар держать, и все одному человеку.
унтер-офицерскими нашивками, заступивший с восьми вечера. - Вы и вправду
хотели пароход к партизанам отвести?
работал, тоже на "добровольце"... В пятнадцатом году мобилизовали, вот и
трублю по сей день.
Каменистый Артем
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Самойлова Елена