порядок. И вот такая, казалось бы, твердь зашаталась. Для Спиридона
Меркулова их уход не был неожиданностью. Крупные провалы и неудачи в России
не могли сойти благополучно для японского правительства. Крах. Новый
токийский кабинет во главе с адмиралом Като поспешил заявить об изменении
дальневосточной политики. Назначена конференция с Дальневосточной
республикой. Ниже этого нельзя пасть.
Трудные времена наступили. Выворачивайся как умеешь. С одной стороны,
японцы, с другой - вечно голодные солдаты и офицеры российского воинства.
Двадцать пять тысяч ртов. И для себя кое-что надо отложить, иначе какой тут
смысл рисковать башкой!
подносом. Традиция. На подносе стаканы с крепким чаем и тарелочка с
ломтиками лимона. Матово светятся тяжелые серебряные подстаканники.
Послышались знакомые звуки: тоненький звон ложечек о стекло. Спиридон
Денисович, прижав ложкой желтое колесико лимона, тоже сделал несколько
глотков. Это его освежило.
закрылась резная массивная дверь. Меркулов видел, как опустилась и снова
стала на прежнее место ярко начищенная медная ручка.
иностранных дел Брайковского. Все его предположения - гадание на кофейной
гуще, а ведь любит поговорить... Потом выступил финансист, человек верткий,
оборотливый. Вот слышатся раскаты могучего голоса брата Николая. Он недавно
еще плавал капитаном на амурском пароходе. А теперь крупный промышленник и
военно-морской министр. Спиридону Денисовичу и сейчас слышалась в его голосе
властная капитанская команда: "Отдай концы!" Но сознанием Меркулова все
больше и больше овладевал другая мысль. Вчера он конфиденциально беседовал с
одним японским коммерсантом, господином Ямаги, которого знал преотлично: оба
неплохо погрели руки на торговых сделках. На этот раз японец вел себя
немного странно. Он несколько раз предупредил, что все сказанное им - только
его мнение. Этим он лишь насторожил Меркулова и убедил в обратном. Он понял
намеки. Больше, чем намеки... Выходит, дело так: японцы могли бы задержаться
в Приморье, но только при одном условии. Для всего мира, и прежде всего для
американцев, должно быть ясно, что японцы необходимы для русского Востока. А
для этого... То, что сказал дальше Ямаги, даже для привычного на всякое
Меркулова казалось страшноватым. Международная авантюра с далеко идущими
последствиями...
вкрадчивый хрипловатый голос, - неожиданность. Большая тайна... Когда японцы
будут грузиться на пароходы, надо сделать беспорядок, большой беспорядок...
Несколько хунхузских банд... Вы понимаете меня, господин Меркулов: хунхузов
тоже надо сделать. О-о, это очень просто: деньги и оружие. Моя фирма может
помочь в этом. Но это мое мнение, лично мое. Не забывайте этого, господин
Меркулов... Хунхузы будут резать людей, грабить магазины. Хунхузы будут
кричать: "Приморье принадлежит китайцам!" Население очень недовольно, люди
скажут: "Японцы, оставайтесь. Без японцев совсем-совсем плохо. Пожалуйста,
японцы, оставайтесь!" Вы пошлете отличную депутацию. Она будет просить
японского главнокомандующего... И тогда японцы останутся. - Глаза господина
Ямаги сверкали. - Японец не отдаст русскую землю китайцам. Через три дня
японский главнокомандующий сделает порядок. Он повесит хунхузов на фонари. А
потом японцы сделают настоящее русское правительство. Скоро, очень скоро,
через двадцать пять лет. А пока временное правительство будете возглавлять
вы, господин Меркулов... Это мое личное мнение. Не забудьте об этом... И еще
в правительстве будет господин Семенов, главнокомандующий всех вооруженных
сил и походный атаман казаков русского Восточного побережья".
подобрать. Вряд ли мы могли бы договориться с атаманом". "Господин Семенов
вас будет очень, очень любить, - сказал японец, будто прочитал мысли
собеседника. - Надо подумать, господин Меркулов, очень подумать, - обнажив
длинные зубы, внушал он. - О-о, мы еще увидимся с вами!"
статью какого-нибудь ученого о правах китайцев на Приморье. Даже... русского
ученого. Это же не будет официальной точкой зрения. Мы напечатаем эту статью
в Харбине в китайских и русских газетах накануне хунхузских беспорядков. Да,
да, статью известного русского ученого", - подчеркнул японец.
Кому из своих можно довериться в таком деликатном деле?
такого знаю. Черт возьми, как я мог забыть такую фигуру, как Силантьев!
Завтра же вызову, а может быть, и сам к нему съезжу".
насчет железной дороги. Половина членов совета высказалась против продажи, -
шептал он, изобразив на лице улыбку. - Ты слышал, как Андросов прошелся по
твоей персоне?
встал и, держа руку на спинке стула, начал речь. Меркулов призывал к
единству всех группировок.
мебель в комнатах, - надо гасить огонь. Ну, а деньги... Деньги лежат всюду,
надо только уметь их взять. От того, что дорога будет принадлежать японцам,
ничего не изменится: мы, так же как и раньше, сможем ею пользоваться. Больше
того, перевозки обойдутся нам дешевле... Временное приамурское правительство
находит, - закончил Меркулов, - что японские войска в Приморье принесли краю
только пользу, сохранив его от окончательного разорения. Дальнейшее
пребывание японских войск во Владивостоке и Приамурье не может встретить ни
малейших возражений со стороны нашего правительства. - Спиридон Денисович
знал, что японскому командованию будет известно каждое сказанное здесь
слово. - Вчера я причастился. Сегодня опять чувствую себя бодрым. Да поможет
нам бог, - были последние слова правителя.
что другого выхода нет. Надеяться на собственные силы не приходилось. Все
молили в душе, чтобы японцы остались. Только в этом "приамурское
правительство" видело свое спасение.
"Слово" Серафим Ивашкин. Как он сюда попал и где прятался от членов совета,
было непонятно. Заседание управляющих ведомствами секретное. В дверях
репортер разминулся с чистеньким румяным старичком в соломенной шляпе
канотье и лаковых щегольских сапожках. Швейцар пропустил "соломенную шляпу"
без обычных расспросов, раскланявшись, как с хорошим знакомым.
лестницы. Среди них несколько генералов и адмиралов, сверкающих золотом, его
преосвященство. В предвкушении обильного ужина с изысканными винами - за
счет Меркуловых - их лица оживились. Неприятности остались в зале заседания
на донышках чайных стаканов. Слышались громкие голоса, шутки, смех.
сверкают бриллианты. Сегодня они праздновали победу: главнокомандующему
генералу Верж-бицкому, их главному врагу, пришлось уйти в отставку. Потому и
ужин для всего состава правительства.
финансовым ведомством, бледного сутулого человека, и что-то договаривая ему
в самое ухо.
на середине лестницы и скромно прижался к стене, уступая дорогу членам
совета.
финансов и остановился возле румяного старичка. - Все ли благополучно?..
Простите, господа, - обернулся он к коллегам, - я задержусь, начинайте без
меня. Николай, будь за хозяина.
председателя правительства.
надежный помощник в тайных делах. Правитель мог с ним не стесняться.
Пожалуй, это был единственный человек, с которым он был вполне откровенен.
воротничок, покрутил головой.
поудобнее.
увидишь!
выше поднимись - свой дом не найдешь... Ну, что решили, кому передаешь
власть?
Меркулов, раскуривая сигару. - А поначалу, когда приехал, сразу приказ:
"Председатель Временного приамурского правительства генерал-лейтенант
Дитерихс прибыл сего числа во Владивосток". Ишь ты, шустрый!.. Пришлось
побороться.
по существу, он уничтожил Народное собрание, а оно-то и привело его к жизни.
В интервью, напечатанном в газете "Слово", генерал сбивчиво объяснил свое
кредо. Народное собрание, сказал он, свергая Меркуловых, встало на мятежный
путь. Значит, новое правительство избрано незаконным порядком, а с этим он,
Дитерихс, никак примириться не может.
толпу: "Довольно нам революций!", "Я никогда не встану на революционный
путь!" Для него даже это Народное собрание, где не было ни одного
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Пехов Алексей
Лукин Евгений
Круз Андрей