капельки тут не помогут!
вообще, знаешь, милая, вези ты своего младенца в город. И
немедленно, там сделают операцию... Демьян Лукич. А?
зная, что и сказать, - штука невиданная.
притронуться к глазу.
библиотечке, разглядывал рисунки, на которых были изображены
младенцы с вылезающими вместо глаз пузырями... Черт.
?
почему-то насмешливо улыбнулась.
глаза нету и резать чтобы...
глазами. Никакого желтого пузыря не было в помине.
Младенец хныкал, пытался вертеть головой, но все же я увидал...
малюсенький шрамик на слизистой... А-а...
я уже понял...
издевательски хихикнула.
развился громаднейший гнойник, вырос и оттеснил глаз, закрыл
его совершенно... а потом как лопнул, гной вытек... и все
пришло на место..."
?
том, что меня ничем не удивишь. Нет. И год прошел, пройдет
другой год и будет столь же богат сюрпризами, как и первый...
Значит, нужно покорно учиться.
Это он! Чутье мне подсказало. На знание мое рассчитывать не
приходилось. Знания у меня, врача, шесть месяцев тому назад
окончившего университет, конечно, не было.
Я побоялся тронуть человека за обнаженное и теплое плечо (хотя бояться было
нечего) и на словах велел ему:
- Дядя, а ну-ка, подвиньтесь ближе к свету!
Человек повернулся так, как я этого хотел, и свет керосиновой лампы-молнии
залил его желтоватую кожу. Сквозь эту желтизну на выпуклой груди и на боках
проступала мраморная сыпь. "Как в небе звезды", подумал я и с холодком под
сердцем склонился к груди, потом отвел глаза от нее, поднял их на лицо. Передо
мной было лицо сорокалетнее, в свалявшейся бородке грязно-пепельного цвета, с
бойкими глазками, прикрытымн напухшими веками. В глазках этих я, к великому
моему удивлению, прочитал важность и сознание собственного достоинства.
Человек помаргивал и оглядывался равнодушно и скучающе и поправл поясок на
штанах.
"Это он, сифилис", - вторично мысленно и строго сказал я. В первый раз в моей
врачебной жизни я натолкнулся на него, я - врач, прямо с университетской
скамеечки брошенный в деревенскую даль в начале революции.
На сифилис этот я натолкнулся случайно. Этот человек приехал ко мне и жаловался
на то, что ему заложило глотку. Совершенно безотчетно и не думал о сифилисе, я
велел ему раздеться, и вот тогда увидел эту звездную сыпь.
Я сопоставил хрипоту, зловещую красноту в глотке, странные, белые пятна в ней,
мраморную грудь, и догадался. Прежде всего, я малодушно вытер руки сулемовым
шариком, причем беспокойнная мысль - "кажется, он кашлянул мне на руки", -
отравила мне минуту. Затем беспомощно и брезгливо повертел в руках стеклянный
шпадель, при помощи которого исследовал горло моего пациента. Куда бы его деть?
Решил положнть на окно, на комок ваты.
- Вот что, - сказал я, - видите ли... Гм... Повидимому... Впрочем, даже
наверно... У вас, видите ли, нехорошая болезнь -- сифилис...
Сказал это и смутился. Мне показалось, что человек этот очень сильно
испугается, разнервничается...
Он нисколько не разнервничался и не испугался. Как-то сбоку он покосился на
меня, вроде того, как смотрит круглым глазом курица, услышав призывающий ее
голос. В этом круглом глазе я очень изуенно отметил недоверие.
- Сифилис у вас, - повторил я мягко.
- Это что же? - спросил человек с мраморной сыпью.
Тут остро мелькнул у меня перед глазами край снежнобелой палаты,
университетской палаты, амфитеатр с громоздямися студенческими головами и седая
борода профессора-венеролога... Но быстро я очнулся и вспомнил, что я в
полутора тысячах верст от амфитеатра и в 40 верстах от железной дороги, в свете
лампы-молнии... За белой дверью глухо шумели многочисленные пациенты, ожидающие
очереди. За окном неуклонно смеркалось и летел первый зимний снег.
Я заставил пациента раздеться еще больше и нашел заживающую уже первичную язву.
Последние сомнения оставили меня, и чувство гордости, неизменно являющееся
каждый раз, когда я верно ставил диагноз, пришло ко мне.
- Застегивайтесь, - заговорил я, - у вас сифилис! Болезнь весьма серьезная,
захватываюшая весь организм. Вам долго придется лечиться! ..
Тут я запнулся, потому что, - клянусь! - прочел в этом, похожем на куриный,
взоре, удивление, смешанное явно с иронией.
Буджолд Лоис
Березин Федор
Каргалов Вадим
Пехов Алексей
Земляной Андрей
Соломатина Татьяна