прочие услуги.
подробностях, как, получив подписанную "старым джентльменом" (то есть его
сиятельством господином генерал-губернатором) бумагу, отправился сюда, в
"оффис".
однако заверил, что глава фирмы предупрежден и ждет высокого иностранного
клиента. Лорда и в самом деле встретили очень любезно, предложили чаю с
"твердыми круглыми бисквитами" (пряниками, что ли?), хорошую сигару, и
документы оформили очень быстро. Деньги же, сто тысяч рублей, нотариус
принял на ответственное хранение и положил в сейф.
показывая на несгораемый шкаф.
выругался.
не смог, все твердил про бородавку. Анисий даже слово английское запомнил -
"уарт".
на правой щеке. Может, и отыщем мошенника? - робко высказал Тюльпанов
здравую идею. Очень уж запали ему в душу слова генерал-губернатора про дрова
и порошок. Хотелось проявить полезность.
рассеянно:
родимое пятно в полщеки изобразить нетрудно. Обычно свидетели запоминают
только т-такую, бросающуюся в глаза примету, а на прочие уже обращают меньше
внимания. Займемся-ка лучше защитником малолетних б-блудниц, "мистером
Шпейером". Вы записали его портрет? Покажите-ка. "Непонятного росту, потому
что в коляске. Волосы темно-русые, с подстриженными височками. Взгляд
мягкий, добрый. (Хм...) Глаза, кажется, светлые. (Это важно, надо будет еще
расспросить секретаря его высокопревосходительства.) Лицо открытое,
приятное." М-да, зацепиться не за что. Придется побеспокоить его высочество
герцога Саксен-Лимбургского. Будем надеяться, что он что-то знает про
"внука", раз уж рекомендовал его "дедушке" особым письмом.
нарядившись в мундир. Отсутствовал долго и вернулся мрачнее тучи. В
гостинице сказали, что его высочество накануне съехал, отбыл на варшавский
поезд. Однако на Брянском вокзале высокий пассажир вчера так и не появился.
Анисием совещание, которое назвал "оперативным разбором". Для Тюльпанова
такая процедура была внове. Это уж потом, когда привык, что каждый день
заканчивается "разбором", понемногу осмелел, а в первый вечер больше
помалкивал, боялся сморозить глупость
Мебиуса, который никакой не нотариус, нет. Испарился. Это раз. - Нефритовая
косточка на четках звонко щелкнула. - Инвалида-благотворителя Шпейера,
который никакой не благотворитель и вряд ли инвалид, тоже нет.
непонятным образом исчез и герцог, который в отличие от "нотариуса" и
"инвалида", вроде бы был настоящий. Конечно, владетельных князьков в
Германии видимо-невидимо, за всеми не уследишь, но этого в Москве принимали
честь по чести, о его прибытии писали г-газеты. И это три.
вестника". Спросил, откуда они узнали о предстоящем визите его высочества
герцога Саксен-Лимбургского. Выяснилось, что газеты получили это сообщение
обычным образом, по телеграфу от своих петербургских корреспондентов. Что вы
об этом думаете, Тюльпанов?
телеграммы эти.
отлегло от сердца. - Достаточно знать фамилии петербургских корреспондентов,
а телеграмму может отправить кто угодно и откуда угодно... Да, кстати. Не
зовите вы меня "высокоблагородием", мы ведь не в армии. Достаточно будет
имени-отчества, или... или называйте меня просто "шеф", оно короче и
удобнее. - Фандорин чему-то невесело улыбнулся и продолжил "разбор". -
Смотрите, что п-получается. Некая ловкая особа, всего-то выяснив имена
нескольких корреспондентов (для чего достаточно полистать газетки), отбивает
по редакциям телеграмму о прибытии германского фюрста, а далее все
происходит само собой. Репортеры встречают "его высочество" на вокзале,
"Русская мысль" печатает беседу, в которой почетный гость высказывает весьма
смелые суждения по Балканскому вопросу, категорически отмежевывается от
политического курса Бисмарка, и все, Москва покорена, наши патриоты
принимают герцога с распростертыми объятьями. Ах, пресса, как мало у нас
осознают ее истинную силу... Ну-с, Тюльпанов, а теперь переходим к выводам.
выводы придется делать ему, а в голове бедного рассыльного царил полнейший
туман.
прошелся по кабинету, дробно пощелкал четками, потом сцепил руки за спиной.
трое: "Шпейер", "Нотариус" и "Герцог". Это раз. Крайне нахальны, очень
изобретательны, невероятно самоуверены. Это д-два. Следов никаких. Это
три... - Помолчав, Эраст Петрович тихо, пожалуй, даже вкрадчиво закончил.
концовки: мол, надежды никакой, так что возвращайся-ка, Тюльпанов, на свою
курьерскую службу.
это означает, что, скорее всего, захотят пошалить еще. Это раз. Ведь и до
истории с лордом Питсбруком они успели провернуть две удачные, чрезвычайно
дерзкие аферы. Оба раза недурно поживились, оба раза нагло оставили
"визитку", а покинуть Москву с изрядными трофеями даже не подумали.
стоявшей на столе эбеновой шкатулки.
взял одну - больно уж аппетитно выглядели аккуратные, шоколадные сигарки с
красно-золотыми наклейками. В подражание Эрасту Петровичу, зачмокал губами,
разжигая огонек, и приготовился испытать райское блаженство, доступное лишь
богатым господам. Видел он такие сигары на Кузнецком, в витрине колониальной
лавки Сычова - по полтора рубля штучка.
методах.
использовали людскую доверчивость к печатному слову. Ну, лорд еще ладно.
газеты-то наши московские хороши: сами известили москвичей о приезде "его
высочества", сами подняли шумиху, задурили всему городу голову...
терпкого, покалывающего небо дыма. Свет померк, всю внутреннюю словно
продрало напильником, и бедный Тюльпанов согнулся пополам, кашляя, задыхаясь
и чувствуя, что сейчас умрет.
энергичные шлепки по тощей анисиевой спине), Фандорин кратко резюмировал:
службу, покупал весь набор городских газет. Подчеркивал в них все
примечательное и необычное, а за обедом докладывал "шефу".
столу, кормили изысканно - блюдами, доставленными из французского ресторана
"Эртель": какой-нибудь шофруа из бекасов с трюфелями, салат ромен, маседуан
в дыне и прочие кулинарные чудеса, о которых Анисий прежде и не слыхивал.
Если же Адди с утра хандрила у себя в будуаре или отправлялась развеяться по
галантерейным и парфюмерным магазинам, власть в столовой захватывал Маса, и
тут выходил совсем иной коленкор. Из японо-китайской лавки, что на
Петровских линиях, фандоринский камердинер приносил пресного рису,
маринованной редьки, хрустящих, похожих на бумагу водорослей и сладкой
жареной рыбы. Надворный советник поедал всю эту отраву с видимым
удовольствием, Анисию же Маса выдавал чай, свежий бублик и колбасу. По
правде говоря, такая трапеза Тюльпанову нравилась куда как больше, потому
что в присутствии своенравной красавицы он сильно тушевался, и оценить
сказочные деликатесы по достоинству все равно не мог.
изысканий. Б(льшую часть отметал, прочее соглашался взять на заметку. Во
второй половине дня разъезжались проверять: Анисий - подозрительные
объявления, шеф - важных персон, прибывших в Москву (якобы визитировал с
приветствием от генерал-губернатора, а на самом деле приглядеться, не
самозванец ли).
вечно.
жевала, и потому Тюльпанов позавтракать дома не успел. Кофею во флигеле ему
тоже не дали - день выдался "громкий". Сидел Анисий в кабинете тихонько,
листал газеты, и в глаза, как на грех, лезла реклама всякой снеди.
солонина под названием "Антрекот", - читал он ненужное. - По 16 коп. за
фунт, одна мякоть, может заменить ветчину самого высшего сорта".
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Распопов Дмитрий
Андреев Николай
Шилова Юлия
Андреев Николай