почувствовал, что упадет, если не остановится и не напьется. Вроде
плескалось что-то во фляге?
вперед. Стражи границы уже подходили к холму - крохотная, плотно сбившаяся
кучка, темное пятнышко на серой равнине; вслед тянулась большая,
поблескивающая на солнце трехпалая лапа, и он не сразу понял, что видит три
вражеские колонны и что ощущение блеска создано чешуйчатыми телами тиан.
Двигались они быстро, и от холма их отделяла половина лье.
скале-трезубцу. Дьявольщина! Не меньше лье! Пожалуй, даже больше! Ноги его
дрожали, и казалось, не было сил, чтобы заставить их двигаться. Он
запрокинул голову, выжал в рот последние капли из фляги, потом повернулся к
далекой скале и крикнул:
опять, потом медленно двинулся по выжженной земле, с каждым шагом набирая
скорость. Мысль, что сам он может ничего не опасаться, что тьяни, занявшись
стражами, его не поймают и вряд ли разглядят в бурых камнях и осыпях, не
приходила ему в голову. Сейчас он был единым существом с Ренхо и его людьми,
с Нерис и даже с маргарами, этой нелепой троицей пьянчужек и драчунов. Их
боль была его болью, позор - его позором, гибель - его гибелью. Не вспоминал
он о камере, куда его пихнули для острастки, о договоре, навязанном ему, и о
других обидах, реальных или мнимых, а помнил лишь о своей вине и о том, что
должен их спасти; их, и тиан, и всех остальных - всех, кто рвется к
дьявольской дыре, вскрытой его старанием.
среди гранитных глыб, будто растаяли в жарком неподвижном воздухе. Зато их
враг был виден, как на ладони, и приближался с уверенным спокойствием: два
фланговых отряда заходили в тыл, а средний уже замер и, вероятно, дожидался,
когда прозвучит сигнал к атаке. И будет он как похоронный гимн над Ренхо и
его бойцами?
зубы, остановился, набрал воздуха в грудь и крикнул:
картина менялась, рождая ощущение томительной тревоги и бессилия; он видел,
как шеренги тьяни окружают холм, как выдвигаются вперед секироносцы, как
занимают просветы меж ними метатели дротиков, как блестит чешуя и грозно,
колышутся древки. Вся эта многотысячная масса готовых к схватке бойцов
казалась ему хищником, таким же, как маргар, вполне разумным, чтоб убивать и
терзать, но не способным представить себя на месте жертвы и ощутить ее ужас.
Впрочем, это было недоступно тьяни, которых, по словам шир-до, Предвечный
обделил воображением. ?А потому, - размышлял Дарт, глотая душный раскаленный
воздух, - не будем к ним суровы; убийц немало и среди людей с богатой
фантазией?.
протяжная трель рожка. Не сигнал к атаке, а зов о помощи; трубил кто-то из
людей Ренхо, то ли прощаясь с покинувшим их маргаром, то ли напоминая, что
они еще живы, но скоро умрут под ливнем дротиков и копий. Эта картина была
такой ясной, такой пронзительно отчетливой, что Дарт содрогнулся, поднял
лицо к уже недалекому утесу и заорал:
посыпалась щебенка, и на поверхность вынырнула плоская голова, а за ней -
пара гибких конечностей, быстро разгребавших землю, серая туша корпуса и
мощные, как бревна, ноги. Ираз выбирался из-под завала, будто муравей из
кучки песка - огромный муравей, который ворочался среди песчинок размером с
лошадиный череп. Он расшвыривал их точными стремительными движениями и,
утвердившись на четырех ногах, замер на мгновение, потом ринулся вниз по
склону, вызвав небольшой обвал. Над его головой развернулась антенна,
вспыхнули щели видеодатчиков, панцирь на груди раскрылся и сошелся вновь,
явив темное дуло дисперсора; другие приспособления и инструменты вылезли из
серой туши и с тихим шелестом исчезли под броней.
закрывая половину неба. В его тени было прохладно, безопасно и даже не
хотелось пить.
Ты надежно спрятался, мон шер ами! Клянусь своим глазом, еще не выцарапанным
широй!
период в данной местности сильные дожди. Бывают обвалы. - Он смолк,
переступил передними ногами, словно застоявшийся жеребец, и поинтересовался:
тысяч лысых парней, враждебно настроенных, но вполне разумных? Так вот,
убивать их нельзя, надо отогнать? Думаю, если ты выпустишь десять-двадцать
импульсов, будет достаточно. Импульсы небольшой мощности, и целься по всему
периметру холма, перед их шеренгами. Все понял?
малого дисперсора. - Прошу сагиба уточнить: требуется десять импульсов или
двадцать?
Глава 18
почти сливался с кожей. Под ее глазами залегли тени, губы пересохли, нос
заострился и над переносьем пролегла глубокая морщина; она казалась сейчас
похожей на сорванный и уже поблекший цветок. И голос ее был таким же-не
звонким и повелительным, а тусклым, как старое зеркало с осыпавшейся
амальгамой.
или раздроблены кости? Тут и три ширы не справятся!
пограничники поднялись к перевалу, и те из них, кто еще держался на ногах,
занялись устройством лагеря. Место выбрали не на сожженной земле у дыры, а
за скалой-трезубцем, в уцелевшем лесу, где нашлось озерцо, а также мягкий
мох, кора и вдоволь сучьев и ветвей, необходимых для навесов. Кроме воды был
сок во флягах, но ничего питательного - в здешних лесах деревья не
плодоносили, а весь запас продовольствия достался чешуйчатым вместе с
четверкой бхо. Но главной утратой являлись скафандр Дарта с
целителем-прилипалой и мешок ширы с лечебными снадобьями. Порезы, царапины,
синяки и треснувшие ребра Нерис врачевала наложением рук либо с помощью
Броката, но у тринадцати пострадавших, которых с рудом затащили на перевал,
дела были плохи: ранения живота, открытые переломы, травмы черепа, а также
дротики, застрявшие под сердцем. Двум-трем она могла помочь, но не чертовой
дюжине; шира - тоже человек, и мощь ее не беспредельна.
одной из полусотен, сосредоточенно хмурились, бросая взгляды то на своих
людей, мастеривших навесы, то на равнину, где в клубах пыли маршировали
колонны врагов. Видимо, тьяни не собирались уходить и, по наблюдениям Дарта,
занимали сейчас проходы в горах, обзорные высоты и остальные стратегические
позиции. Большая группа расположилась на холме, покинутом стражами, и к
этому месту пригнали бхо - он видел их темные туши среди камней, с
наваленным на платформах грузом. Груз, кажется, не пострадал.
Мне нужен мой мешок, нужен бальзам из мякоти погребальных орехов, нужны
сухие травы фах и зун, нужна мазь из корня хрза, чтобы прижечь раны, и нужен
мой прозрачный камень. Если я этого не получу, двое не доживут до красного
времени.
а у другого торчит под лопаткой дротик.
неопытен и молод; похоже, пробился в командиры благодаря отцу-старейшине,
чем подтвердил известный Дарту тезис: протекция решает все, даже в далеких
галактических мирах. Сам бы он поставил капитаном Храса - тот казался
мрачноватым, зато был решителен и тверд.
искоса поглядывая на Дарта. - И пусть скорее избавит их от мучений пошлет
вторую жизнь в своих чертогах? На что еще нам надеяться, если шира
бессильна?
***
благодарным взглядом.
быть, стоит послать Броката? Пусть полетает, поищет что-нибудь подходящее?
скажем, целительный цветок.
горах на побережье, нет ничего полезного - ни плодов, ни орехов, ни дерева
туи, ни Цветка Жизни.
Дарт, оглядываясь.
Под ними, на расстоянии пяти-шести бросков копья, лежал треугольник лощины,
стиснутой барьерами отрогов, а за лощиной зеленели холмы и простирались
лазурные, еще безоблачные небеса. Левее обрыва торчала, загораживая вид,
Емилина Ника
Конан-Дойль Артур
Белов Вольф
Шилова Юлия
Самойлова Елена
Березин Федор