Чтение 20–й страницы книги ~Изувер~

ней случилось нечто страшное, и так далее и тому подобное...

- Если бы они действительно покончили с собой, - пояснил Борис, - то
избавили бы меня от тяжелого бремени - совершить еще два убийства.

Но они на это не пошли. И мне ничего не оставалось, как осуществить
свое намерение...

Ветров подробно рассказал, как готовил окружающих, в частности Ольгу
Каменеву, к тому, что в его семье возможна еще одна беда. И все потому,
что отец - шизофреник. При этом сам Борис не переставал играть роль
убитого горем брата, совершенно потерявшего голову из-за исчезновения
Ларисы.

За три дня до убийства родителей Борис перенес ружье в их спальню.
Предварительно он попытался определить, как может человек выстрелить в
себя сам из ружья? И пришел к выводу, что это можно сделать при помощи
веревки, перекинутой через приклад. Веревку он приготовил тоже заранее.

- Вечером тридцать первого августа мы все играли в карты, - рассказывал
обвиняемый. - Я, Ольга, отец и мать.

Около одиннадцати часов родители пошли спать. Мать, как я уже говорил,
в последнее время не могла засыпать без снотворного. В тот вечер я
незаметно подсыпал ей в стакан с водой тройную дозу люминала. Отец засыпал
и так.

Значит, они ушли к себе, в спальню, Ольга легла в моей комнате, а я - в
большой, на диване. Скоро я услышал храп родителей и пришел к Ольге...

- Она уже спала?

- Задремала. У нас была близость, - спокойно и цинично рассказывал
Ветров. - Я сделал это намеренно. В случае разбора милицией случившегося у
Ольги могли взять соответствующие мазки. Это послужило бы доказательством
того, что мы были вместе. Затем я вернулся в большую комнату. В начале
четвертого я зашел к родителям. Они крепко спали. Я снял со стены ружье,
приладил веревку... Отца и мать я видел отчетливо: в окно падал свет от
уличного фонаря. Первым выстрелом я убил отца, потом мать. Затем побежал к
Ольге. Дальше вы знаете.

По словам Ветрова, утром он понял, что допустил несколько оплошностей.

В частности, сказал следователю районной прокуратуры, что дверь в
спальню была закрыта. Испугало Бориса и то, что на майке и трусах у него
оказались брызги крови. Но его просчеты не были замечены... Не лучшим
образом была проведена и первая судебно-медицинская экспертиза (позже это
явилось предметом особого обсуждения в прокуратуре области).

Когда дело о гибели супругов Ветровых было прекращено, Борис уверовал в
то, что ему удалось скрыть содеянное.

Последующая отмена постановления о прекращении дела явилась для убийцы
полной неожиданностью. Вот почему его больше всего беспокоило, не
проговорится ли Ольга о том, что в роковой час он находился в другой
комнате. Не давал Борису покоя и труп сестры в погребе. Он даже
намеревался перезахоронить тело Ларисы где-нибудь в лесу.

После допроса Гольст выехал с обвиняемым на место происшествия. Ветров
снова повторил свой рассказ об убийстве сестры и родителей, показав, где и
как это произошло. Выезд на место происшествия сопровождался киносъемкой и
звукозаписью.

Покушение на самоубийство, а также "идея" Ветрова ставили под сомнение
его психическое здоровье. Слишком уж бредовые мысли высказыват он.

Возникал вопрос: это плод больного воображения или намерение ввести
следствие в заблуждение? Ответ могли дать только специалисты. Гольст вынес
постановление направить подследственного в Москву в Институт судебной
психиатрии имени Сербского на стационарное обследование.

Комиссия врачей-психиатров пришла к единодушному выводу: Ветров здоров,
а его "открытие" - попытка симулировать психическое заболевание.

С этой же целью он покушался на жизнь своего сокамерника, а также якобы
пытался покончить с собой. Потом Ветров признался, что полез в петлю, лишь
когда услышал за дверью камеры приближающиеся шаги надзирателя. Расчет,
что надзиратель увидит его висящим и тут же спасет, оправдался.

Таким образом, надежда Ветрова на то, что его признают невменяемым,
рухнула.

- Назовите истинные причины и мотивы вашего преступления, - попросил
Гольст на первом же допросе после возвращения Ветрова из Института имени
Сербского.

- Вы их отлично знаете, - ответил обвиняемый. - В моем дневнике,
который вы так хорошо изучили, есть ответ и на этот вопрос.

- "Жизнь питается жизнью", - процитировал Владимир Георгиевич. - "Ешь
других или тебя съедят". Так?

- Вы правильно поняли меня, - подтвердил Ветров и привел еще одно
выражение из своей тетради: - "В мире побеждает только сильный". У меня в
жизни все было запрограммированно.

Я отлично знал, что уже в тридцать лет буду жить в Москве, иметь ученую
степень, если не доктора, то кандидата наук обязательно...

- Ну, а уж квартира, дача, машина - само собой разумеется, да? -
подсказал Гольст.

- Естественно.

- Скажите, Борис Александрович, что означают следующие записи в вашем
дневнике: "Фрау", "Днепр", "Рентген", "Каланча", "Цыганка"?

- Очень просто, - ответил обвиняемый. - Под шифром "Фрау" я имел в виду
дочь заместителя заведущего облздравотделом. "Днепр" - дочь ректора нашего
института. "Рентген" - это Ольга Каменева...

- Ваша жена, о которой вы сначала думали, что она внебрачная дочка
проректора? - уточнил следователь.

- Да, - кивнул Борис. - "Цыганка" - дочь председателя горисполкома.

А "Каланча" - Алиса Макарова. Прежде чем познакомиться с девушкой
поближе, я узнавал, кто она, может ли быть кандидаткой в жены.

- Вы хотите сказать, будет ли выгодна для вас женитьба? - спросил
Гольст.

- Совершенно верно: поможет ли этот брак продвижению по службе.

- Через будущего тестя?

- Да. Когда попытки жениться на "Фрау", затем на "Днепре", "Цыганке" и
"Каланче" кончились неудачей, - продолжал Ветров, - я понял, что могу
рассчитывать только на себя. Конечно, я не отбрасывал совсем мысль о
выгодной женитьбе. Отнюдь. Но время подпирало. Как вы знаете, осенью я
должен был поехать на практику в маленький провинциальный городок. Как
правило, туда же распределяют на работу после окончания института. Чтобы
вызвать к себе сочувствие и добиться отмены этого распределения, я решил
первым делом убить Ларису. Но, совершив это, понял, что ее исчезновение не
поможет мне в достижении намеченной цели. Тогда-то и возникла мысль убить
родителей.

- А заодно стать наследником всего их имущества, - добавил Владимир
Георгиевич.

- В общем, так, - не очень охотно подтвердил Борис.

Подтвердил потому, что деваться было некуда: об этом со всей
убедительностью свидетельствовали факты.

И все-таки смириться со своим поражением Ветров не мог.

- Я почти достиг своего, - после некоторого молчания заявил он. -
Согласитесь, все было задумано и сделано точно. Если бы не мои отдельные
промашки... - он досадливо поморщился.

- А вот в этом вы, Борис Александрович, глубоко заблуждаетесь, -
возразил Гольст. - Ваши планы с самого начала были обречены на провал.

- Это почему же? - усмехнулся Ветров.

- Почему? Ваши жизненные установки в корне неверны. Не хотелось бы
вспоминать ваших родителей... Они и так горько поплатились за свои
ошибки...

- Они тут ни при чем, - нахмурился Ветров.

- Увы, очень даже при чем. Вы воспитывались в атмосфере меркантильности,
поклонения деньгам, презрения к чести и совести... И все качества, которыми
вы были наделены от рождения, - недюжинный ум, воля - подчинили губительной
цели: стать выше всех, добиться заслуг и материальных благ за счет других,
- сказал Гольст. - Но не вы первый... И дай Бог, чтобы стали последним.
Мораль, подобная вашей, приводит и неизменно будет приводить к краху всех,
кто встанет на такой путь. Потому что вы - против жизни. А значит, и жизнь
- против вас...

Дело по обвинению Бориса Александровича Ветрова в убийстве своей
сестры, отца и матери было передано в областной суд. Ветров признан
виновным и приговорен к исключительной мере наказания - расстрелу.
Приговор приведен в исполнение.

ПОВЕСТЬ

СОДЕРЖАНИЕ

ОШИБКА В ОБЪЕКТЕ
ИЗУВЕР

Литературно-художественное издание

Безуглов Анатолий Алексеевич

ОШИБКА В ОБЪЕКТЕ

Книга опубликована в авторской редакции
Художественный редактор М. Левыкин
Технические редакторы
Н. Носова, Е, Кумшаева