будет поставлена точка.
не вбив в полосу придорожных берез. От задних колес поднялся вихрь пыли и
гравия. Лукас рванул руль обратно, перегрузка прижала Софи к нему, Анхела
- к дальней двери. Грузовик с грохотом и воем промчался мимо.
металлу. Грузовик с катафалком столкнулись лоб в лоб.
Лукас мигнул, стараясь отогнать застрявшую на сетчатке глаз картину. Это
было похоже на брачный ритуал обезумевших зверей. Грузовик подмял лимузин
под себя и высился над ним застывшим в спазме вздыбленным металлом.
остановился, но тут же перевалил на дорогу, и Лукас прибавил газ. Мотор
взревел и завыл, джип застонал, вопя и дергаясь, и понесся по подъездной
дороге вдаль.
языки пламени, охватывая двери и окна. Сквозь вентиляцию валил дым. Еще
пара секунд, и все взорвется к чертям собачьим! К сожалению, Шон Сноуден
двигался медленно. Он, грузный татуированный мужик, при столкновении
заработал трещину в черепе и теперь дрейфовал на грани сознания.
"Погуди, если хочешь потрахаться" была залита кровью. Кровь стекала по шее
со слипшейся шапки волос. Шон не знал, насколько сильно ему досталось. На
самом деле в этот момент ему было бы трудно даже вспомнить, как его зовут.
обдало жаром разгоравшегося пламени. Где-то в неповрежденных глубинах
сознания звучал голос: "Уноси ноги, быстрее давай, пока все не взлетело на
воздух!"
машиной под его грузовиком. Надежда была хилая, но Шон слыхал истории о
чудесах, когда людей вырезали из смятых обломков и те даже потом могли об
этом рассказать.
сил, он встал на колени и заглянул под грузовик. По мостовой стелилось
низкое пламя, выбрасывая клубы густого черного дыма. Шон моргнул. Сознание
поплыло, и он заставил себя не отключаться. Черт побери, этого просто не
может быть! Воображение, галлюцинация, как оно там называется...
себя.
молча вел машину. Взгляд его изменился. Что-то в нем появилось новое.
Боль. И еще кое-что. Такой взгляд, будто Лукас что-то решил.
сказала:
катастрофы было уже в двух милях позади них и отчетливо виднелось яркой
пламенеющей точкой на фоне кромешной ночной тьмы.
увидеть.
отдавался вкус страха.
худшее. Никто из них не признал бы этого в открытую. Но в душе каждый
знал, что худшее во всей истории проявилось несколько секунд назад. Кто бы
ни был или что бы ни было - в том лимузине, это было связано с проклятием.
После неразберихи, когда лимузин столкнулся с грузовиком, в краткие
мгновения после разрушения лимузина, джип почти остановился.
МИЛЬ".
покашливать. И непонятно было, то ли раньше кончится бензин, то ли машина
просто отдаст Богу душу.
сказать еще что-то.
ему нравился "Битл Бейли", который напоминал о далеких годах службы в
Пятой армии во время второй мировой войны, о прекрасных сицилийских
закатах и о роскошных смуглых красотках. Барни перевернул страницу и
слегка поерзал на своем сиденье. Задница чесалась немилосердно. Проклятый
геморрой! Проклятие железнодорожников - геморрой, плохой кофе и ожидание
на этих чертовых сортировках.
страницу. - Полный бардак.
оживленности ночь на сортировочной станции Парк-Сити - в очереди перед
Барни стояло несколько товарных поездов. Вот так всегда! Хотел бы он хоть
разок в жизни проделать ночной маршрут вовремя! Он взглянул на часы -
третий час ночи. При таком темпе раньше трех тридцати, а то и четырех его
не выпустят. Черт побери! Похоже, он становится слишком стар для подобной
нервотрепки.
раздраженно подумал он, отправляя в рот остатки чуть теплого кофе из
термоса.
высоком кресле, словно большой старый аист на гнезде. У него была очень
белая кожа, редкие седые волосы и лицо, изборожденное морщинами. Барни
давно перевалил за официальный пенсионный возраст, но руководство компании
позволило ему работать на полставки. Один-два рейса в неделю на старой
пригородной электричке давали Барни возможность оставаться при деле и
отвлекаться от домашних забот.
больше наблюдал события войны в борделях Мессины, чем на фронтах Сицилии.
Однако один-два раза в месяц он бывал на местных сортировочных станциях,
привозя заявки на новые поставки, а от нечего делать интересовался всякими
мелочами - что такое автоматическая сцепка, электрическое реле, аварийные
тормоза и сигнальные системы со взаимной блокировкой. Перед отправкой
домой он уже был готов к карьере железнодорожника.
"Берлингтон". Потом водил большие товарные поезда из Вашингтона и Орегона,
пройдя путь от смазчика до машиниста. Он женился, завел троих детей и был
доволен жизнью. Но всегда у него была мечта водить большой пассажирский
поезд класса "люкс", вроде "Вождя сиу" или "Зефира Калифорнии", в шике и
комфорте возить тысячи людей через просторы Америки. Вот это была бы
настоящая жизнь.
субсидий железным дорогам много региональных маршрутов отошло к "Амтраку",
и Барни был поставлен на новый пригородный маршрут Додж-Сити - Ньютон.
поезда по одному и тому же маршруту всю свою жизнь. Но недели складывались
в месяцы, месяцы в годы, годы в десятилетия. Стопятидесятимильный перегон
между Вичитой и Додж-Сити стал частью его самого. Он знал каждый уклон,
каждый поворот, каждый светофор, каждую стрелку, чуть не каждый стык
рельсов...
приглушенный и неясный, но вроде бы кто-то копается в гравии позади
поезда. Как далеко - сказать трудно, но Барни после тридцати лет стажа
работы автоматически улавливал любой подозрительный шум что в машине, что
вне ее.
темноте он увидел лишь хвост темных вагонов позади локомотива. Их было
всего шесть. Поезд Барни был одним из самых коротких на этом маршруте, но
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Свержин Владимир
Сертаков Виталий
Прозоров Александр