силах противостоять соблазну. Веселый дымок и приветливый огонек манили к
себе, притягивали. Но он колебался, проклиная себя за робость,
нерешительность, малодушие. В нем уже поднималась злоба к этой
сгорбленной, с выпученными внизу углами жалкой избенке, прижавшейся к
стене леса, придавленной толстым слоем снега. Он уже ненавидел самого
себя, свое уставшее, ноющее в суставах тело, натруженные и непослушные
ноги, руки, огрубевшие, прихваченные морозом, пустой желудок, надоедливо и
мучительно требующий пищи.
благоразумия. - И чего боюсь? Совсем как женщина. В доме, видать, кто-то
один живет. Но кто же, кто?"
слуха донесся подозрительный звук. Притаенно молчала тайга, но там, у
избенки, в тени деревьев повизгивала безголосая, неуловимая глазом,
северная собака.
человеческая фигура, и раздался голос, заставивший вздрогнуть Шараборина:
кто живет в избе... Однако, я чуть не попался, пропал бы, совсем пропал и
задаром...
сжался в комок и сильным броском перенес свое тело в сторону от дороги.
снегу, отмечая путь четкими следами лыж. Ноги теперь будто сами несли его.
охотник якут Быканыров проснулся чуть свет. Открыв глаза, он охнул и
сейчас же закрыл их.
дупла неохватной лиственницы, бился гибкий и верткий горностай, и вдруг,
как назло, пропал сон, пропал и горностай.
плотно сомкнув веки, надеясь, что приятный сон вернется к нему, но надежды
его оказались тщетны. Сон минул.
глаза. - А что же я лежу? Кто будет за меня разводить камелек? Кто пойдет
проверять капканы? Кто покормит Таас Баса?"
стрелка на "ходиках", висящих на стене, приближается к цифре десять.
поцокал языком, но продолжал лежать. Его глаза забегали по комнате,
остановились на потухшем за ночь камельке, скользнули по шкуркам белок,
лисиц, горностаев, сушившимся на распялках, пробежали по стеллажу с
аккуратно разложенными на нем охотничьими припасами, заглянули в темный
угол избы, где в небольшом бочонке хранилось засоленное впрок мясо
сохатого, и остановились на бескурковке центрального боя с натертым до
блеска прикладом.
подумал о своем далеком и верном друге, который подарил ему это ружье.
Быканыров. Он нерешительным движением сбросил с себя большую оленью доху,
сел на деревянной койке, застланной пушистой медвежьей шкурой, и свесил
босые ноги.
обуваться.
преобразилась и стала уютной.
камелька. Потом надел через голову короткую дошку из мягкого пыжика и
перетянул ее ремнем.
колышка на стене коробку из березовой коры, сгреб в нее со стола остатки
еды.
горьковатых запахах хвои, щекотал в носу, в горле. Лучи восходящего
солнца, с трудом пробиваясь сквозь верхушки сосен и елей, золотили поляну.
Где-то совсем близко перекликались рябчики.
вокруг него, начал подпрыгивать, пытаясь лизнуть в лицо, потом отбежал в
сторону, припал на передние лапы, зарывшись мордой в снег, и, наконец,
набегавшись вдоволь, улегся у ног Быканырова, уставившись на него
преданными глазами.
есть хочет пес! Ну на, ешь вперед хозяина, - и он опрокинул коробку.
сильно развитой грудью, но и пышной шерстью желто-серой окраски, и черной
полосой на спине, и крутым темно-дымчатым загривком. Это был верный друг,
чуткий охотник, опытный, неутомимый следопыт, смелый, выносливый пес, не
боящийся никаких невзгод и морозов, родившийся и выросший в тайге.
попыхивая трубкой, осматривал широкие и недлинные лыжи, подбитые жестким,
коротко остриженным камусом.
Сейчас пойдем с тобой косачей добывать. И завтрак, и обед будет у нас. Нам
много не надо: одного-двух подстрелим, и хватит.
не прогорел до его возвращения. Потом взял с полки патронташ и проверил
каждый патрон. Сняв со стены бескурковое ружье центрального боя, он долго
разглядывал, будто видел впервые, и, любовно погладив приклад, закинул за
плечо.
Таас Баса. Никогда этого не бывало. Всегда пес ждал его и следовал за ним
неотступно.
дороги. Таас Бас, фыркая и энергично встряхивая головой, что-то обнюхивал.
круто в сторону от дороги совсем еще свежий лыжный след.
след, покачал головой.
обратился он к собаке. - Совсем близко прошел и ушел. Не захотел
воспользоваться нашим гостеприимством. Что же это был за человек? Почему
он не зашел к нам? Куда он пошел? - продолжал он по старой привычке
разговаривать с собакой.
повизгивая, всем своим видом как бы призывал хозяина заняться
обследованием обнаруженного следа.
средним шагом пошел по ней, внимательно всматриваясь вперед. Таас Бас
прыгал по цельному снегу, выдерживая между собой и хозяином небольшую
дистанцию.
определил многое: лыжню проложил таежный человек, и скорее всего якут. Шел
он на северных коротких и широких, как у Быканырова, лыжах и без помощи
палок. Походка у него тяжелая и необычная, немного припадает на левую
ногу. Он очень устал, так как сделал четыре остановки, несколько раз
прислонялся к стволу дерева, а один раз даже опустился на снег, для того,
видно, чтобы передохнуть.
обегает поляну, где стоит его изба. Быканыров без труда понял, что
неизвестный сделал крюк умышленно.
утоптанном месте и, высунув розовый язык, тяжело дышал.
именно здесь делал привал и, возможно, спал. Он не разводил огня, но
вмятые в снег ветви ели говорили о том, что на них лежал человек.
след лыж.
кармана трубку, набил ее табаком, закурил. Взгляд его стал озабоченным,
встревоженным. В голове безотчетно зароились беспокойные мысли. Что
вынудило человека скрываться? Почему он, уставший, пренебрег теплом,
отдыхом и предпочел спать на голом снегу, на холоде?
подумал Быканыров и, оторвавшись от раздумий, опять обратился к своему
спутнику Таас Басу:
Как ты думаешь?
сторону и заглядывал в глаза хозяину.
Белов Вольф
Свержин Владимир
Флинт Эрик
Майер Стефани
Каменистый Артем
Буркатовский Сергей