могло произойти в школе...
моей школе все в порядке! - Она говорила с нажимом: В МОЕЙ
ШКОЛЕ... ВСЕ... В ПОРЯДКЕ...
это не может иметь отношения... И, конечно, мне не нужно,
чтобы вы без серьезных оснований тормошили всех, допрашивали
- переспрашивали... Всю школу перебулгачите, а результатов
будет нуль...
- По крайней мере два...
была замкнута на школу. У него не было в привычном смысле
личной жизни вне школы, бытовые проблемы его не
интересовали. Поэтому, скорее всего, телеграмма была
инициирована какими-то событиями в школе, о которых я
обязательно узнаю. В этом я вас уверяю...
будет, а второе?
Комендантскую улицу. Там, где я ее увидел. Только мы
должны были выйти на полкилометра раньше того места, где я
оставил машину с Барсом.
из области ощущений. Бездоказательных, непроверяемых.
Впечатления и предчувствия...
недовольно мотнула она головой, которой сильно не хватало
дуги и удил.
своего коллеги...
как вынырнувший из глубины пловец.
нахальство...
так показалось, - пожал я плечами. - Впечатление у меня
такое сложилось.
впечатлениях! Ощущение у него! что ж мне - рядом в могилу
ложиться? Так я ему не жена! Я в отличие от некоторых не
какой-то там Янус двуличный, а скорблю со всеми, как
полагается...
когда-то Кольяныч ей говорил, что Янус не двуличный, а
просто смотрит он своими двумя лицами - печальным и
радостным, в прошлое и будущее, скорбит и надеется. Да,
забыла она в суматохе жизни, много дел должно быть у такого
энергичного завуча. Скорбя как полагается, вышли мы на
Комендантскую улицу, и она отрезала:
рукой на трехэтажное кирпичное сооружение на противоположном
углу.
обязательно навещу, - уверенно пообещал я.
неопределенное:
мой автомобильчик. Я медленно направился к нему, на ходу
обдумывая странный маршрут нашей прогулки. Вихоть шла к
кому-то - на свидание или в дом, но, встретив меня,
передумала и, описав большой круг, вернулась к себе. Ах,
как мне хотелось знать, к кому она собиралась в гости! К
подруге? Портнихе? Сослуживице? Родственнице?
хотела, чтобы я знал об этой встрече.
он тосковал в этой железной скорлупе, в отчаянии и
безнадежности дожидаясь меня. Он толкался носом мне в
затылок, в ухо, тонко, горлово подвизгивал, будто хотел мне
сказать, что-то очень важное, и мука немоты судорожно
скручивала его мускулистое, поджарое тулово.
тобой работа - терпение, ожидание, внимание...
на заднем сиденье, только уши по-прежнему стояли дыбком.
Когда я подъехал к дому, на востоке уже лежала сочная мгла,
налитая густой синевой, а на другой стороне горизонта еще
рдели остатки заката, и небесный купол там не доставал до
земли, размытый желто - красными бликами исчезнувшего за
лесом солнца. И от этого казалось, будто ночь сама источает
этот недостоверный перламутрово-серый свет.
Наверное, я бы и не заметил ее силуэт, еле просматривавшийся
в дымных сумерках, но она шагнула мне навстречу:
дважды привечала меня и все-таки снова назвала себя, потому,
что привыкла за целую жизнь, что люди, едва познакомившись с
ней, тотчас забывают ее невыразительное доброе лицо с
мелкими чертами, словно размытыми многолетними огорчениями,
тяготами и бабьими слезами.
словно спешила сказать, успеть передать, пока я снова не
забыл ее: - Надя не ложится спать, она вас дожидается. Она
мне сказала: "Обязательно Станислав Павлович к нам зайдет".
Надюшка у меня такая в слове твердая! И другим всем
верит...
уверен, что она захочет узнать хотя бы о первых моих шагах в
розыске. Да и мне очень хотелось поговорить с ней. Она
может мне объяснить многое. Подумал об этом - и сразу же
поймал себя на том, что мне охота поговорить с ней не только
о случившемся. Мне хотелось поговорить с Надей.
незапоминающаяся, встревоженная моим молчанием, засуетилась,
просительно сказала:
сделали, и пирог я успела спечь. Заходите, Надя вам будет
рада. - И, боясь, что я откажусь, быстро пошла через дорогу
к своему дому.
окрасил комнату в призрачные тона, в углах комнаты замерли
сторожкие болотные тени. На электрической плитке тихонько
пофыркивал чайник, старый жестяной чайник с носиком,
заткнутым свистком. Когда-то чайник был красным, а теперь
эмаль обтерлась, отбилась до металла, и стал он похож на
маленький паровоз. Свисток тоненько, сипло присвистнул. В
круглом жестяном котле всегда неподвижного паровозика за
долгие годы столько воды накипело - полмира объехать можно,
а он простоял все это время на плитке. Свисток поначалу
давился паром чуть слышно, а потом его свист стал
настойчивее и громче, он предупреждал нас: не молчите, - он
гнал нас перед собой по невидимым рельсам необъяснимого
смущения.
черно-коричневые засушенные травинки из длинной пачки со
смешной этикеткой - диковинный горбатый слон, похожий на
дромадера, несущий на себе погонщика с опахалом Зеленоватый
полумрак, смуглая девушка с родинкой на лбу, индийской
"тикой". Она в этот момент была непохожа на учительницу в
забытом маленьком Рузаеве, а казалось, что сошла Надя с
оборотной стороны чайной этикетки - добежит горбатый слон до
края пачки, завернет его за угол погонщик, подхватит
потерявшуюся принцессу и умчит обратно в забытую сказку.
красно-золотистой жидкостью млел белый парок. Чайник на
плитке иногда тонко всхлипывал вялым свистком. Маленький
паровозик, недвижимо мчащийся в никуда. Куда везешь?..
Сертаков Виталий
Ильин Андрей
Афанасьев Роман
Самойлова Елена
Афанасьев Роман