рассматривал его. Затем он положил блокнот в коричневый конверт, а конверт
запечатал и, надписав на оборотной стороне номер, сунул его в нижний ящик
стола.
приветствия подчиненных. Он заказал стандартный завтрак целиком, получил
тесно уставленный поднос и прошел к угловому столику, который всегда за ним
числился. Завтрак состоял из трех ломтиков колбасного фарша, двух обжаренных
луковиц, пяти разваренных картофелин и кудрявого салатного листа. Сверху все
это было полито густым и клейким молочным соусом. Далее, к завтраку
полагалась бутылка пастеризованного цельного молока, четыре куска черствого
хлеба, порция витаминизированного растительного жира, плавленый сырок,
стакан черного кофе, скользкий пряник с сахарной корочкой и джемом.
весь этот прием пищи не имел к нему решительно никакого касательства.
потом некоторое время сидел неподвижно, выпрямившись и сложив руки на краю
стола. Казалось, он никуда не смотрит, и те, кто проходил мимо, не могли
поймать его взгляд.
обычные сообщения -- о самоубийствах, об алкоголиках; наугад извлек из кучи
донесений одно, пытался прочесть его внимательно, но дело не клеилось.
это с ним бывало редко.
донесение, встал, пересек коридор и открыл дверь уборной.
думал, что в любую минуту сюда может кто-нибудь войти и выстрелить ему в
затылок. Если у вошедшего хороший револьвер, выстрел разнесет голову, он,
Иенсен, повалится лицом на унитаз, так его потом и найдут.
почистил пиджак и вернулся к себе в кабинет.
XXVIII
трубку и по старой привычке глянул на часы: 13.08.
находятся за границей. Вся ответственность тем самым ложится на него, а он,
насколько я понимаю, не получил никаких указаний на этот счет.
информировали заблаговременно о письме. И оно было для него равносильно
взрыву бомбы. Мне кажется, он даже не знал, что преступник арестован.
все сто процентов, что бомбы нет. Я ответил ему, что риск, во всяком случае,
ничтожный. Но гарантировать что бы то ни было, да еще на сто процентов...
Вот вы можете?
случай. Мы не можем отказать ему в столь законной просьбе.
неделя, к тому же на этот раз мы имеем дело со случаем почти заурядным. А
кроме того...
новой встречи с вами. Не будем уточнять почему.
помощник в курсе всех дел. Пусть он и командует.
радио. Словом, поступайте по собственному усмотрению.
нужно это объяснять. Но, с другой стороны, у нас нет оснований не пойти
навстречу человеку, когда можно.
тревоги.
этажа.
показывали 13.12.
спустился в аппаратную. Полицейский вскочил из-за пульта и взял под козырек.
Иенсен сел на его место.
Расчет времени был и так ясен до последней секунды.
Перекройте оба подъездных пути.
к числу caмых высоких в стране и благодаря своему положению просматривался
из любой части города. Он всегда был перед глазами, и, откуда бы человек ни
ехал, Дом виднелся в конце его пути. Дом имел тридцать один этаж и стоял на
квадратном фундаменте. На каждой стене было по четыреста пятьдесят окон и
белые часы с красными стрелками. На облицовку пошла глазированная плитка,
темно-синяя у основания Дома, но чем выше, тем светлей. При первом взгляде
на Дом через ветровое стекло начальнику патруля показалось, будто Дом
пробивается из-под земли, как неслыханных размеров колонна, и вонзается в
холодное, по-весеннему безоблачное небо. Дом разрастался, заслоняя горизонт.
заглатывала время короткими торопливыми рывками.
сосредоточенное, зрачки уменьшились, вокруг глаз побежали морщинки. Радист
испытующе поглядел на начальника.
все такое. Только бумага другая.
волнуется. Дрожит -- наверно, от страха, как бы чего не вышло в отсутствие
шефов.
человек. Эвакуация уже началась.
перекрыть улицу. Потом доложу.
все стихло.
изменилось.