встречаются все чаще.
процентов. Он спустился вниз, перекинулся несколькими словами с дежурным на
телефоне и выпил в буфете стакан чаю. Несмотря на стальные двери и
капитальные кирпичные перекрытия, из подвала доносились бранчливые выкрики и
жалобные вопли. По дороге к себе в кабинет он заметил, что полицейский в
зеленом полотняном кителе читает один из тех журналов, которые он только что
изучал. А на полочке за барьером дожидаются своей очереди еще три.
Без двадцати три он перевернул последнюю глянцевую обложку и поглядел в лупу
на последнее приветливое лицо.
несвежая. Спать ему даже и не особенно хотелось, а стакан чаю, выпитый в
буфете, до сих пор так заметно напоминал о себе, что есть не хотелось тоже.
и подпер ладонью голову. В такой позе он посидел еще немного, глядя на
журналы.
показалось бы ему неприятным, тревожным или отталкивающим. Ничего, что могло
бы порадовать его, рассердить, огорчить или удивить. Почерпнул некоторые
сведения, преимущественно об автомашинах и личностях, занимающих видное
положение, но ни одно из этих сведений не могло бы оказать воздействие на
чьи-то поступки или образ мыслей. Встречались и элементы критики, но она
всегда была направлена либо против известных из истории психопатов, либо --
в редких случаях -- против каких-то частных обстоятельств в каких-то
отдаленных странах, да и то лишь изредка и в чрезвычайно сдержанных
выражениях.
преимущественно из телепередач, где кто-то один, к примеру, выругался, а
кто-то другой, к примеру, явится нечесаным или небритым. Эти проблемы
занимали видное место в большинстве журналов, и при обсуждении их царило
полное взаимопонимание, из чего явствовало, что все правы в равной мере.
Порой такой вывод напрашивался.
фантастика, с цветными -- словно с натуры -- иллюстрациями. Подобно статьям,
основанным на фактическом материале, фантастика говорила о людях, которые
добились успеха в личной жизни или в области экономики. Материал подавался
по-разному, но, насколько Иенсен мог судить, в журналах с глянцевой бумагой
подача была не более сложной, чем в массовых выпусках.
общества, но содержание их оставалось неизменным. Они хвалили одних и тех же
людей, рассказывали те же сказки, и, хотя стиль их не совпадал, при чтении
подряд создавалось впечатление, будто все это написано одним автором. Но
это, разумеется, была мысль, лишенная каких бы то ни было оснований.
задеть или возмутить написанное в этих журналах. Авторы, правда, весьма
часто "переходили на личности", но всякий раз это были личности, известные
высокими моральными принципами и прочими добродетелями. Можно было
предположить, что некоторые добившиеся почета личности упоминаются реже, чем
другие, или не упоминаются вовсе, но это было дело темное, да и
маловероятное к тому же.
И написал четким убористым почерком: "144 журнала. Улик никаких".
остановился перед автоматом, опустил монету, получил два бутерброда в
целлофановой обертке и съел их прямо за рулем.
боли.
кровать.
VIII
виде. Все, что вы сочтете важным.
комбинезонах разматывают шланги и поливают камеры дезинфекционным раствором.
них были предельно кратки.
западной части города не ранее двадцати одного часа в воскресенье и не
позднее десяти часов утра в понедельник".
высокого качества. Место изготовления пока не установлено. Способ заклейки:
обыкновенный конторский клей, фотопленка, разведенная ацетоном. Производство
-- не поддается определению".
выраженной вязкостью психики или человек с угнетенной психикой и, возможно,
с навязчивыми представлениями. Совершенно исключается возможность
неустойчивой психики. Во всяком случае, можно установить, что обвиняемый --
человек пунктуальный, причем пунктуальность его граничит с педантизмом или
со скрупулезностью. Кроме того, у обвиняемого наблюдается профессиональная
привычка к выступлениям, устным или печатным, скорее ко вторым, и привычка,
сложившаяся довольно давно. Само изготовление письма говорит о большой
тщательности как с технической стороны, так и со стороны текста; например,
подбор шрифта (все буквы одинаковой величины) и почти абсолютная ровность
строк указывают, как мы уже неоднократно убеждались, на вязкость психики и
скованность мышления. Некоторые особенности лексики указывают на то, что
автор--мужчина не первой молодости и несколько чудаковатый. Ни одно из этих
положений не подкрепляется доказательствами достаточно вескими, чтобы его
можно было счесть бесспорным, но зато каждое из них может послужить
руководством для дальнейших поисков".
множеством опечаток и исправлений.
спрятал в зеленую папку и переложил папку налево от себя. Потом он встал,
надел фуражку, китель и вышел из комнаты.
солнечный свет, но настоящей жары пока не было, и небо ослепляло холодной
синевой, и даже воздух, несмотря на пары бензина, оставался чистым и свежим.
Казалось, что пешеходы на тротуарах просто отлучились ненадолго от своих
машин. Как обычно, все они были хорошо одеты и, как обычно, походили друг на
друга. Двигались они нервно и торопливо, словно до смерти хотели залезть
обратно в свои машины.
безопасности. Поскольку автомобили все-таки различались ну хотя бы по цвету,
размерам, форме кузова, мощности, они и своим владельцам придавали какие-то
личные черты, более того, даже порождали некоторую солидарность: у людей в
одинаковых машинах возникало чувство принадлежности к какой-то определенной
социальной категории, категории равнозначных, и это чувство казалось более
реальным, чем единое общество.
проблем. Циркуляр составили крупные психологи и разослали руководящим чинам
полиции с пометкой "Совершенно секретно".
в зеркальце заднего вида точно такую же машину, как и его собственная.
Должно быть, в ней сидел комиссар соседнего участка, то ли пятнадцатого, то
ли семнадцатого.
коротковолнового приемника -- через равные промежутки времени приемник
передавал краткие шифрованные приказы из радиоцентра пикетам и патрулирующим
машинам. Иенсен знал, что репортеры могут свободно подслушивать эту
радиосвязь. Но за исключением дорожных происшествий, не случалось почти
ничего сколько-нибудь интересного и сенсационного.
автомобилями шефов и белым -- директора.
Иенсен показал ему свой значок и прошел в Дом.
но, пока Иенсена допустили пред светлые очи, прошло по меньшей мере минут
двадцать. Чтобы скоротать время, Иенсен разглядывал модели пассажирских
судов, названных одно в честь премьер-министра, другое -- в честь его
величества.
войти. Комната как две капли воды походила на ту, где он был позавчера,
разве что кубки в витрине были чуть поменьше да вид из окна другой.
Иенсена садиться.
оказывать вам всяческое содействие. Итак, я к вашим услугам.
спорт, рыбная ловля, стрельба из лука, гольф... Ну, разумеется, мне далеко
Лукьяненко Сергей
Куликов Роман
Апраксина Татьяна
Сертаков Виталий
Мацумото Сэйте