Чтение 69–й страницы книги ~Белое танго~

прямиком туда. А тебе возвращаться резона нет. Когда закруглишься, уходи,
как договаривались. - Серега слегка дернулся, но смолчал. - С мамой, папой и
доктором я без тебя разберусь как-нибудь. И с лекарством.

- Я когда утром выезжать буду, на крыльце ключ оставлю. Под ковриком.

- Ладно. Иди на кухню, рисуй, как доехать. Кофе хочешь?..

Проводив Серегу, Лада прилегла на диван, закурила и крепко задумалась.

Подстава. Какая дешевая подстава! Эх, сержант, сержант... Впрочем, чего
ожидать от десантника, у которого и в голове одни мускулы? Телега, которую
он пытался ей прогнать, шита белыми нитками и ни в какие ворота не лезет...
Ну-ка, спокойнее, товарищ прапорщик, а то метафоры мечешь не хуже
"Мухосранской правды". Зарвавшаяся упряжка акул империализма сорвала с себя
фиговый листок лживой демагогии и обнажила свой звериный лик... Вот и ты,
Серега, зарвался, как та упряжка. Зарвался и заврался. Неужели не мог
сообразить хотя бы, что у них с Шеровым согласован свой канал экстренной
связи - два "попки", меж собой незнакомых, один в Москве, другой в Питере, -
свои условные сигналы. Если даже допустить, что Папик совсем рехнулся и
намерен самолично тащиться за "Мадонной" в глухую деревеньку, прихватив с
собой и заграничного галерейщика-контрабандиста, и чемоданчик с "зеленью",
то о таком радикальном изменении планов должна была узнать она, а не
шестерка с бицепсом, которого эти планы никаким боком не касаются. И уж
совсем исключено, чтобы Шеров стал передавать информацию лично. Исключено
категорически. Стало быть, сержант повел свою игру. Решил, значит, стать
счастливым обладателем шедевра. Интересно, как сбывать будет, кому и за
сколько? Задачка эта не для десантных мозгов. Или кто-то за ним стоит?
Папик? Решил сэкономить на ее гонораре? Сомнительно - Шеров слишком хорошо
ее знает и придумал бы что-нибудь более изысканное... А если Серега за ее
спиной снюхался с Мариной? Покумекал, просчитал перспективы и решил сыграть
в обратку? Слил Валерьяновне кой-какую информацию, поделился видами на
будущее. Совместное, надо полагать. Как бы рыцарь - принцессу спасет,
дракона огнепылающего уконтрапупит, а за подвиг этот получит полцарства и
ручку той принцессы. Принцесса-то, кстати, весьма готовая: так рыцаря
глазками поедает, вот-вот кончит. А дракоша нехай для них кощея грохнет,
царство им добудет, еще и посмертный кощеев подарок прямо в руки доставит. А
уж они-то дракошу отблагодарят. Топориком по головушке, удавкой на горлышко,
серебряной пулей в сердечко или братскими объятиями с переломом шейных
позвонков... От Шерова откупятся "Мадонной", присовокупив еще что-нибудь в
компенсацию морального ущерба. А потом будут жить долго и счастливо. И умрут
в один день...

А вот это как раз можно устроить. Даже нужно. Но как? Угостить тем, что
после дяди Роди останется? На даче? Там будет не до чаепития. Дать с собой в
дорожку, добавив во что-нибудь прохладительное? Заподозрят неладное. Перед
дорожкой угостить? А захотят ли? Нет, надо что-то другое, чтобы наверняка...

Лада поднялась, вышла в прихожую и открыла встроенный шкаф. На нижней
полке, в глубине, стоял металлический ящик с инструментами. В самом нижнем
его отделении лежали два предмета, привезенные из Москвы на всякий случай.
Похоже случай настал.

Она повертела в руке миниатюрный дамский пистолетик, похожий на дорогую
сувенирную зажигалку. Штучка на вид совершенно безобидная, но достаточно
эффективная на небольшом расстоянии. Как и где? Сесть с ними в машину и на
каком-нибудь шумном перекрестке... А дальше?

Лада со вздохом положила пистолетик обратно и извлекла ручную
гранату-"лимонку". Сувенир с прошлого нескучного лета. Тоже, конечно, решает
проблемы, но опять-таки как и где?

- А вот был, помнится, такой случай, - задумчиво произнесла она,
подбрасывая на ладони небольшую, но тяжелую гранату. - Да-да, именно такой
случай и был...

Собственно, случай сводился к тому, что, оставшись тогда на пригорке с
двумя свежими трупами, Таня не поленилась обыскать обоих. У Кима на груди
нашла потертый кожаный мешочек с пятью тусклыми узловатыми камешками -
золотыми самородками, должно быть, и подвигнувшими мордоворота-корейца на
убийство и побег. Положила обратно, оставив себе на память только один,
самый крупный, размером с ее мизинец. А у Поручика на поясе обнаружилась
пехотная граната.

Если сорвать вот это кольцо с чекой, предохранительная скоба отойдет от
корпуса, высвобождая боек, и - бабах! Этой азбуке ее научил сравнительно
недавно Фахри, с которым она изредка встречалась для поддержания тонуса
доверия. Как-то он объяснил ей, показывая в энергичной жестикуляции, что,
пока держишь гранату в руке, прижимая скобу, взрыва не будет. Сколько
держишь - столько и не будет.

Остается мелочь - найти кого-то, кто держал бы до подходящей минуты. Или
что-то... Шнурком каким подвязать? А кто развяжет? М-да, вот вам задачка...
Да, а холодильник-то здесь, между прочим, новенький, с мощной морозильной
камерой до минус пятнадцати...

На антресолях сыскалась широкая и приземистая пластмассовая бутыль, в
которой хозяйка хранила какой-то порошок. Порошок пришлось высыпать, а у
бутыли отрезать верхнюю часть с горлышком - во-первых, чтобы стоймя влезла в
морозильник, во-вторых, чтобы можно было запихать в нее начинку.

Лада возвратилась на диван и минут сорок пролежала в шаванасане,
медитируя на потолок и дыша по системе. Заглянула в морозилку. Поверху, на
дне и на стенках бутыли образовалась толстая корка льда, лишь в самом центре
остался незамерзший объем, примерно с кулачок. Лада ножом сколола лед
сверху, слила воду, примерилась. В самый раз. Пора.

Она аккуратно вставила гранату в образовавшуюся ямку, оставив над
поверхностью шпенек с кольцом, долила холодной воды из чашки. Теперь
остается только ждать, чтобы схватилось покрепче.

Поспать, конечно, не получилось. Не вышло и почитать. Вместо букв перед
глазами проплывали рифленые бока железного плода, граната по прозвищу лимон.
Ну все, все... Думать о другом, о постороннем...

Начнет оттаивать, затечет водичка в зазор, подмочит там внутри что-нибудь
важное - и вместо большого бэмса придет большой шухер. Ну, в корпусе-то
зазоры вряд ли будут, а вот на шпеньке... Надо бы обмотать чем-нибудь
непромокаемым.

Презервативом? Или парой, один в другой. Прихватила упаковочку из Москвы,
так, без особой цели, сама, честно говоря, не знала зачем... Даже смешно -
пальцев на руках хватит, чтобы пересчитать, сколько раз испытывалась
надобность в этом зело важном для народа изобретении. Несколько раз с
Павлом, в последнюю их неделю, такую светлую и грустную, поскольку оба
знали, что теряют друг друга навеки. Три раза с Ванечкой - из них два раза в
первую безумную ночь. Порывался-то он много раз, но ничего у бедняжки не
получалось. Водочка под "даунеры" - афродизиак скверный. Потом и порываться
перестал. Ну и еще этот козел, Елкин муж, как его Воронов. Вот, собственно,
и вся "моя половая жизнь в искусстве"...

Оп-па! Таня даже легонько вскрикнула, только сейчас сообразив, что ведь
после чудесного своего возвращения из нижнего мира ни разу ни с кем не
переспала. Два с половиной года истинно монашеского целомудрия. Грешница,
конечно, но уж никак не блудница. Да и зачем, собственно? Потому что все так
делают? А не плевать ли на всех с высокой колокольни?! Все вон устроены
чисто по Фрейду, сплошное либидо вперемежку с суперэго. Жжение в трусиках
плюс внутренний мент: туда не сметь, этого не хотеть. Шаг влево, шаг вправо
будет расцениваться... Молот и наковальня, два жернова... Если бы не
наблюдения за другими, никогда бы не поверила, что так бывает. Для нее лично
ни того, ни другого просто не существует. Всякое там либидозное томление,
если и было, сломалось безвозвратно тогда, в хозяйской спаленке поселка
Солнечное, в первую брачную ночь... Дальше были просто уступки любимому, а
после Павла - и вовсе забавы, эксперименты по части избывания тоски. Тоска
ушла, ушли и постельные утехи. Секс, если вдуматься, - самая завышенная
величина на шкале человеческих ценностей. Один голый человек лежит на другом
голом человеке, оба пыхтят, потеют, стонут, причиняют друг другу массу
неудобств. Трение, жар, немного смазки. Поршень гуляет в цилиндре.
Туда-сюда, туда-сюда, чух-чух, наш паровоз, вперед лети, в ложбине
остановка... Ка-айф! Нетушки, спасибо. Есть и другие источники наслаждения -
от доброй пробежки свежим утром до рюмочки холодной водки под молочного
поросеночка... Не говоря уже о наслаждении риском, преодолением, трудной
победой... Ведь если разобраться, единственный в жизни постельный интим,
оставивший приятное чувство, имел место в гостинице, с Анджелкой. Не из-за
рисковой ли ситуации? Потом-то было совсем неинтересно... А вы, мадам, часом
не извращенка, коли добрый старый трах-бабах вам не экстазней клизмы, а
самые взлетные эротические переживания возникают у вас в тех ситуациях, где
нормальному человеку впору обосраться со страху? Причем ситуации эти вы
успешно создаете сами. Взять хотя бы нынешний "танец девушки с гранатой".

А ведь самое стремное еще впереди - несколько минут чистого оргазма. Или
нечистого?..

Должно быть, все же задремала, потому что следующим ощущением был свет,
ударивший в глаза. Яркий утренний лучик стрелял сквозь щелочку между
оконными занавесками. Будильник показывал без пяти шесть. За дело.

Натянув нитяные перчатки, чтоб не прилипла кожа к смерзшемуся металлу,
отворила дверцу холодильника, взялась за кольцо...

Стой, дура! А если рванет? Вынеси во двор, на помойку! Там дернешь - и
ныряй за самый большой бак.

Ага, на глазах у дворников, у мирных жителей, только-только разлепивших
похмельные очи после вчерашнего.

Тогда так: сначала одеться, собрать все необходимое, вынести на площадку.

Сдернуть кольцо - и бежать туда же. Если рванет - сразу на балкон,
который за лифтами, оттуда на лестницу. Хорошо, что в этих домах, как их
там, сто тридцать седьмой серии, лифты и квартиры по одну сторону, а
лестница по другую, и никто туда не суется. Тихо спуститься и раствориться в
тумане. На шоссе хватать мотор и на вокзал до утра. Если не рванет - быстро
обратно, натянуть изделие куда хотела, ниткой перевязать... А дальше по
плану.

Подготовила все необходимое, разложила поближе к холодильнику. Прощальным