— Все верно. Только скорее всего с банком связывался сам киллер, а не бизнесмен. Очень удобный способ заработать деньги. Никаких тебе похищений, никаких требований выкупа, никаких пыток раскаленным утюгом. “Новый русский”, поставленный перед фактом, что бандиту известно, в каком именно банке он хранит свои сбережения и о его операциях на бирже, не имеет возможности отпираться и в надежде спасти свою шкуру послушно выдает личные коды доступа к счетам. Через несколько минут его денежки оказываются в другом банке, а сам он раз и навсегда забывает о финансовых проблемах.
— Так ты считаешь, что убийца является сотрудником ФСБ?
— Не обязательно. ФСБ тесно связана с мафией и с некоторыми подводными политическими течениями, о которых почти ничего не известно широкой публике. Вполне возможно, что люди, стоящие за этими убийствами, получали информацию от ФСБ, и почти наверняка эта информация, прежде чем попасть к ним, проходила через руки полковника Стернина.
— Ты полагаешь, что полковник был в курсе того, что происходит?
— Только слепой или дурак мог бы не заметить связь между данными, которые он передает начальству, и убийствами “новых русских”, — пожал плечами Филимонов. — А Стернин не был ни дураком, ни слепым.
— А как же Вермеев? Если предположить, что друзья детства работали вместе, вряд ли Стернин отдал бы Сергея на растерзание. Или они поссорились? Не поделили доходы?
— Не думаю, — покачал головой Игорь. — Скорее всего Стернин не подозревал, что Вермеева тоже собираются ликвидировать. Доступ к системе глобального перехвата имел не только он, Узнав о смерти Сергея, полковник мог занервничать и сгоряча наломать дров. Поэтому его и убили.
— Жуткая картина, — вздохнул Юра, с грустью глядя на пустую тарелку. — Не зря Колян размышлял о бренности земной юдоли. Был человек — и нет человека. Вот и пицца тоже закончилась. Была пицца — и нет пиццы. Возможно, завтра и нас не станет.
Филимонов посмотрел на него с легким беспокойством.
— Что это с тобой? Сейчас ты напоминаешь Крестовоздвиженского. Если хочешь, я закажу тебе еще одну пиццу. Ты когда-нибудь пробовал “Родео” с голубым сыром, мясом и беконом?
— Это ничего не исправит, — мрачно сказал Демарин. — Иногда меня просто бесит сознание собственного бессилия. Как тут бороться с преступниками, когда вся система прогнила насквозь? Представляешь, как обрадуется начальство, если я доложу ему, что в убийствах замешаны высокие чины из ФСБ?
— Вряд ли твоему начальству будет приятно это услышать, — усмехнулся Филимонов.
* * *
В коридоре управления Игорь и Юра наткнулись на взволнованного Гошу.
— Полковник велел нам срочно явиться к нему, — сообщил Крестовоздвиженский. — Похоже, сработало!
— Что сработало? — поинтересовался Игорь.
— Потом объясню, — сказал Юра. — Подожди нас, пожалуйста, в кабинете.
Полковник Ярцев недоверчиво смотрел на Юру Демарина. Взгляд начальника выражал удивление, смешанное с восхищением. Демарин улыбался с загадочной скромностью Джоконды. Гоша Крестовоздвиженский с удовольствием наблюдал за этой сценой.
— Мне позвонил генерал Зубатин, — с расстановкой произнес полковник.
Улыбка Демарина стала еще шире и загадочнее.
— Я этого ожидал, — заметил он.
— Генерал извинился и признал, что погорячился с делом Вермеева. Затем он сказал, чтобы мы не торопились, потому что поспешность вредит делу, и проводили расследование так же тщательно и скрупулезно, как и в остальных случаях. Затем генерал похвалил работу нашего отдела и отметил, что я прекрасно справляюсь с обязанностями начальника.
— Вот видите! — не выдержал Гоша. — Все уладилось. А вы нервничали!
— Что ты сделал с Безбожной? — заинтересованно посмотрел на Юру полковник.
— Извините, но мне бы не хотелось вдаваться в подробности.
— Но ты ведь не… ну, ты меня понимаешь… — Всеволод Андреевич сделал неопределенный жест руками.
— Что вы! Конечно, нет! — оскорбился Демарин. — Как вы могли такое подумать!
— Хоть мы и милиционеры, у нас тоже есть свои понятия о чести! — подал голос Гоша. — Существуют определенные границы…
— Я вовсе не это имел в виду, — смутился полковник. — Просто некоторым нравятся толстухи. Членам Государственной думы, например.
— Мне не нравятся толстухи, — сказал Крестовоздвиженский. — Особенно агрессивные толстухи-феминистки типа Безбожной.
— Мне тоже не нравятся толстухи, — поддержал приятеля Юра. — Но я ведь не член Государственной думы.
* * *
— Только вечером? — разочарованно спросил в телефонную трубку Тофик Магомаев. — А раньше никак нельзя?
— Не получится, — сказал Додик. — Тут такие дела творятся. Чеченцы с армянами из-за мяса схлестнулись. Прямо “звездные войны”, правда, в масштабе продовольственного рынка.
— Здорово! — восхитился Тофик. — А ты на чьей стороне?
— Сейчас я работаю на дагестанцев. Надо незаметно подлить масла в огонь, а потом, когда чеченцы с армянами поубивают друг друга, братва из Махачкалы незаметно займет их места.
— Значит, вечером? — уточнил Магомаев. — А ты не забудешь захватить необходимую аппаратуру?
— Ты что, не доверяешь мне? — оскорбился Дацаев. — Если Додик обещает — Додик делает. Слово Додика надежнее, чем вклад в швейцарском банке.
— Я первым плюну в лицо тому, кто в этом усомнится, — решил польстить другу Тофик. — Если нельзя доверять Додику, то кому вообще в этом мире можно доверять?
* * *
Юра Демарин положил трубку на рычаг.
— Это он! — возбужденно сообщил Юра. — Убийца — Тарас Денисов. Эксперт сообщил, что пастель на рисунке и кроссовках совершенно идентична.
— Здорово! — обрадовался Гоша. — Надо срочно получить ордер на обыск и арестовать Тараса. Держу пари, что его чулок должен составить пару тому, который мы нашли на месте преступления.
— Это было бы слишком подозрительно, — заметил Игорь.
— Чем ты недоволен? — удивился Демарин. — Если чулки совпадут, с твоей сестры будут сняты все подозрения. Чего ты еще хочешь?
— Всего лишь найти настоящего убийцу.
— Считай, что мы его уже нашли, — бодро сказал Гоша. — Хочешь поехать с нами на задержание?
— Кто там? — спросил через дверь Тарас Денисов.
— Милиция, — ответил Юра Демарин. Дверь открылась. Гоша Крестовоздвиженский решительно перешагнул через порог. Лицо художника перекосила судорога.
— Нет! — умоляюще воскликнул он, отступая назад и молитвенно прижимая руки к груди. — Только не убивайте меня, пожалуйста, не убивайте! Я не виноват! Это Буданов! Это он все организовал! Я ничего не знал!
Взгляд Тараса упал на стоящего за спиной Гоши Игоря. На глаза художника навернулись слезы.
— И ты, Брут! — драматично воскликнул он, обличающе тыча указательным пальцем в направлении Игоря. — А я-то считал тебя другом! Значит, твой приятель-мент с киллерами дружбу водит!
— О чем это ты? — изумился Филимонов.
— О киллере! — фальцетом взвизгнул художник. — Об этом чертовом киллере, которого ты лично привел в мой дом!
— Ой! — сказал Гоша и покраснел. Взволнованный данными экспертизы, он совсем позабыл о своей ночной эскападе. Это не киллер. Это сотрудник милиции. Мой напарник, — пояснил Юра Демарин.
— Я не киллер, — подтвердил Гоша.
— Не киллер? А чего ради ты среди ночи лез в мое окно с пистолетом?
— Это получилось случайно, — смутился Крестовоздвиженский.
— Случайно? — удивленно вскинул брови Тарас. — Как это — случайно?
— Здесь вопросы задаем мы, — приходя на помощь напарнику, сурово нахмурил брови Демарин. — Кстати, что вы имели в виду, когда говорили, что это Буданов все организовал, а вы ни в чем не виноваты?
— Не помню, чтобы я такое говорил. Вы меня напугали. Я находился в состоянии аффекта.
— Сейчас мы напугаем тебя еще сильнее, — входя в роль “плохого” полицейского, зловеще усмехнулся Гоша. — Вот ордер на твой арест и на обыск квартиры. Ты обвиняешься в убийстве Егора Буданова.
— Что? В каком еще убийстве? Но я же его не убивал! — простонал побледневший Денисов.
— На твоем месте я бы не стал отпираться, — покровительственно похлопал его по плечу Юра. — Чистосердечное признание облегчает наказание.
* * *
— Значит, наш юный трансвестит-бисексуал категорически отказывается давать показания, — подытожил Крестовоздвиженский.
— Ничего, проведет ночь в камере с десятком бомжей и назавтра запоет как соловей, — усмехнулся Демарин. — Я знаю таких маменькиных сынков. Их ненадолго хватает.
— А как насчет дела Вермеева? — спросил Гоша.
— Хреново, — мрачно ответил Юра и пересказал напарнику свой разговор с Игорем.
— Действительно, хреново, — согласился Гоша. — Начальству об этом лучше не докладывать.
— На вашем месте я не стал бы впутываться в это дело, — посоветовал Игорь.
Крестовоздвиженский возмущенно посмотрел на него. В нем в очередной раз не к месту взыграло чувство справедливости.
— Мы не можем оставить преступников безнаказанными! — решительно заявил он. — Во-первых, я обещал Аглае Тихомировне найти убийцу, а во-вторых, если мы забросим расследование, бизнесменов и дальше будут убивать.
— Это профессиональный риск, который они должны учитывать, — пожал плечами Демарин. Он уже успел примириться с положением дел. — В наше время смертность среди “новых русских” гораздо выше смертности среди военных. По статистике, в России убивают каждого третьего банкира. Если их не прикончит ФСБ, в любом случае рано или поздно это сделают мафия или конкуренты.
— Ну уж нет! Вы как хотите, а я не сдамся! — патетически воскликнул Гоша, ужасаясь собственному мужеству. — Если вы оказались такими слабаками, я сам найду преступников!
Трубников Александр
Русанов Владислав
Майер Стефани
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Прозоров Александр