Чтение 62–й страницы книги ~Инструктор спецназа ГРУ~

на проселок площадку для установки грандиозного рекламного щита "Кока-колы".
Их привезли утром и должны были забрать в конце рабочего дня. Они
рассказали, что видели свернувший в сторону дачного поселка "лендровер".
Минут через сорок туда же свернул шестисотый "мерседес" в сопровождении
бронетранспортеa, а еще через некоторое время за ними проследовал
тентованный "урал" защитного цвета, который, по словам свидетелей, несся как
угорелый.

Вскоре, по словам тех же свидетелей, "урал" проследовал в обратном
направлении, а немного погодя на шоссе выехал бронетранспортер и тоже
умчался в сторону Москвы. О "лендровере" и "мерседесе" работяги ничего не
знали: либо обе машины остались в дачном поселке, либо они их просто не
заметили, занятые работой.

Насчет "мерседеса" можно было не беспокоиться - он все еще стоял на
проселочной дороге, дожидаясь прибытия аварийного буксира, хотя труп его
хозяина уже увезли. А вот куда подевался Забродов вместе с "лендровером",
было непонятно. Он как сквозь землю провалился, и Сорокин начал подозревать
самое худшее.

- Слушай, полковник, - сказал он Мещерякову по телефону, - может быть,
его поискать в болоте?

- Поищи лучше БТР, - сердито ответил Мещеряков. - Не "запорожец"
все-таки, должен найтись.

Сорокин вздохнул и взялся за розыски бронетранспортера. Один из
свидетелей запомнил бортовой номер, и вскоре высокоумный компьютер
Мещерякова вывел Сорокина на "порт приписки" искомой машины. Через час
полковник уже был в кабинете командира части и тут намертво увяз, уперевшись
в полное нежелание хозяина кабинета сотрудничать с "ментами погаными".
Толстый, все время потеющий полковник сипло орал, размахивал короткими
руками и поминутно утирал мокнущую лысину несвежим носовым платком. Из его
нечленораздельного рева Сорокин уяснил, что милиция полковнику не указ, что
все вверенные его попечению машины уже двое суток не покидали боксов, и что
он, полковник, не позволит пятнать честь и подрывать репутацию.

Сорокин подвинул к себе телефон полковника и под его хриплые вопли набрал
номер Мещерякова. Прикрывая микрофон ладонью, он посвятил полковника ГРУ в
свои проблемы.

- А кто это у тебя там ревет как белый медведь в теплую погоду? -
заинтересованно спросил Мещеряков.

- А это один полковник пытается акустическим ударом сбить пятна с
мундира, - ответил Сорокин и широко зевнул: ему тоже смертельно хотелось
спать.

Мещеряков велел ему продержаться еще хотя бы минут десять и позвонил
генералу Федотову. Генерал выслушал его, приказал ждать и тоже принялся
кому-то звонить. Через семь с половиной минут в кабинете командира части
раздался телефонный звонок.

- Да! - рявкнул полковник в трубку и тут же попытался, не вставая из-за
стола, принять стойку "смирно". - Есть, тихо сказал он через минуту и
осторожно положил трубку на рычаги, стараясь не смотреть на сочувственно
улыбающегося Сорокина.

Через десять минут Сорокин уже беседовал с сержантом и тремя рядовыми,
которые в это утро выезжали за город с полковником Северцевым. Все четверо
истово били себя в грудь, утверждая, что ехали всего лишь извлечь из болота
утонувшую там машину - Северцев объяснил им, что его племянник с пьяных глаз
поехал кататься с бабой и слетел с дороги, и хорошо еще, что совсем не
утонул. К тому, что произошло позднее, ни сержант, ни его подчиненные готовы
не были, а просто подчинялись приказам.

Сержант признался, что именно он стрелял из автомата по скатам
"лендрове-ра" таков был полученный им приказ, да и потом, сказал он, те, что
ехали в "лендровере", первыми открыли огонь. Сколько их было в машине,
сержант не знал, но считал, что гнать машину по ухабам и в то же время
стрелять, высунувшись по пояс из окна, - вещь довольно затруднительная.
Сорокин имел на этот счет особое мнение, но промолчал - ему было недосуг
объяснять солдатам, кто такой Забродов.

Сержант продолжил рассказ, и у Сорокина волосы встали дыбом, когда он
услышал, что на битком набитом спецназовцами "Урале" к месту событий лично
прибыл генерал армии Драчев, отобрал у полковника Северцева какой-то
картонный пакет и компьютерную дискету и велел расстрелять водителя
"лендровера" на месте, что и было незамедлительно сделано. Наведя таким
образом порядок, генерал отбыл в том же грузовике, оставив побежденных
зализывать раны.

Сорокин схватился за голову, сгоряча арестовал сержанта, трех солдат,
командира части и зампотеха, и помчался звонить Мещерякову.

Выслушав рассказ Сорокина, Мещеряков длинно и чрезвычайно витиевато
выматерился.

- Вот именно, - согласился с ним Сорокин.

- Что ж, - вяло сказал после длинной паузы Мещеряков, - ищите в болоте.

- Ты думаешь, он все-таки там? - спросил Сорокин. - Но ведь Драчев уехал,
бросив машину на дороге. Как она могла попасть в болото?

- Откуда я знаю? - огрызнулся Мещеряков. - Они могли вернуться с
полдороги, или этот второй, который стрелял из окошка, когда все стихло,
уехал на Илларионовой машине.

- А почему ты решил, что второй все-таки был?

- Ну, Забродов все-таки не волшебник. Ты сам подумай, Мегрэ: как можно
вести машину по нашим дорогам и одновременно палить по цели, висящей у тебя
на хвосте? Нет, второй был, вот только кто он?

- Да... А генерал-то опять выкрутился.

- Ну почему? - без особой уверенности сказал Мещеряков. - У тебя ведь
есть показания этих солдат...

- Это чепуха на постном масле, а не показания, - оборвал его Сорокин. -
Даже если они к утру от них не откажутся - а они откажутся, помяни мое
слово, - этим показаниям все равно грош цена. При его-то связях...

- Да, это ты прав. Пристрелить его, что ли?

- Это ты брось. Мы еще покувыркаемся. Жаль капитана, мировой был мужик.

- Жаль, - старательно контролируя голос, сказал Мещеряков. - Слушай,
полковник, попробуй найти начальника охраны северцевской дачи. Этот
прапорщик очень уж своевременно исчез - похоже, он что-то знает.

- Попробую, - вздохнул Сорокин. - Машина у него заметная, так что, думаю,
найдем. Навряд ли российский прапорщик возьмет и просто так бросит новенький
"чероки".

- Жить захочешь - что угодно бросишь, - возразил Мещеряков.

- Ну, будь здоров, полковник, - сказал Сорокин.

- Будь здоров. Осторожнее там. Андрей аккуратно положил трубку и, закурив
сигарету, стал смотреть в окно. За окном стоял солнечный летний день,
неприятно контрастировавший с царившей в душе полковника промозглой
слякотью, поэтому он потянув за шнур, отгородился от солнца планками жалюзи.
Это не помогло, и тогда полковник Мещеряков залез в сейф и одним глотком
выпил с полстакана коньяку прямо из горлышка. Коньяк обжег пищевод, заставил
заслезиться глаза, но на этом его действие и закончилось. Сигарета припекла
пальцы, полковник раздавил ее в пепельнице и тут же прикурил новую.

Он знал, что генерал Федотов ждет его доклада, но не торопился -
порадовать генерала ему было нечем.

Глава 13

Направляемый и подгоняемый твердым стволом автомата, Илларион Забродов
сошел с дороги и углубился в кустарник, слыша, как умело, почти бесшумно
ступает позади него спецназовец. Судя по ухваткам, это был настоящий
профессионал, и шансов уйти от него, находясь в такой невыгодной позиции,
было ничтожно мало.

Некоторую надежду внушало то, что до густо заросшего орешником овражка, о
существовании которого конвоир вряд ли мог знать, оставалось не более трех
шагов. Илларион подобрался, готовясь сигануть в непролазную гущу зеленых
ветвей, но конвоир вдруг заговорил свистящим шепотом, почти неслышным из-за
доносившегося с дороги урчания работавших на холостых оборотах двигателей.

- Беги, капитан. Я дам очередь по кустам, а ты притихни где-нибудь... не
мне тебя учить.

- Ты кто? - так же тихо спросил Илларион.

- Какая, хрен, разница. Служили мы с тобой вместе. Кабы не ты, я бы тогда
костей не собрал. Все, кончай базар, я стреляю. Присядь, капитан.

Илларион не стал уточнять, когда это "тогда", а просто пригнулся и, когда
над головой прогремела короткая очередь, колобком скатился в овражек и
затаился, прижавшись к земле.

Глядя вверх, он увидел, как фигура спецназовца размытой тенью скользнула
среди листвы и исчезла, а через несколько секунд на дороге взревел двигатель
отъезжающего грузовика.

Илларион ползком выбрался из оврага и, удобно лежа в кустах, во всех
подробностях пронаблюдал сцену отбытия полковника Северцева со свитой. Когда
бронетранспортер и "мерседес" скрылись из виду, Забродов неторопливо вышел
на дорогу и приблизился к своему сиротливо стоявшему с распахнутыми настежь
дверцами "лендроверу". Покрышка и камера левого заднего колеса свисали
клочьями.

Рядом с открытой дверцей валялся растоптанный чьим-то тяжелым ботинком
сотовый телефон. Подняв с земли, Илларион внимательно осмотрел его и
зашвырнул в овраг.

Насвистывая сквозь зубы жалобный восточный мотивчик, он достал из
багажника домкрат и гаечный ключ. Хвала аллаху, лежавшая на капоте запаска
нисколько не пострадала, и пять минут спустя Забродов был готов к отъезду.

У него не было четкого плана предстоящей кампании. Разумеется, в первую
очередь нужно было связаться с Мещеряковым, но до этого следовало сделать
еще кое-что. Илларион завел двигатель и не спеша поехал в сторону шоссе.

Вскоре, однако, ему пришлось остановиться, чтобы убрать с дороги тело
северцевского телохранителя. Он нерешительно подержал в руках автомат, но,