Чтение 14–й страницы книги ~Муму~

- Вали, вали, - Катя помахала ладонью вслед, - козел горный! Сам ты
?билят? нерусская!

Скрипнули тормоза, и Катя тут же повернула голову. Возле нее на обочине
стоял синий грузовой микроавтобус ?мерседес?. В кабине сидели двое мужчин,
которых тяжело было заподозрить в кавказском происхождении - истинные
славянские лица, голубоглазые.

- Тебе куда? - высунувшись из кабины, спросил Григорий.

Катя показала ему табличку.

- В Ржев, - усмехнулся Вырезубов. - Места знакомые, можно сказать,
родные. Садись, подвезем.

- Куда садиться? - удивилась Катя, став на подножку и увидев, что в
кабине три кресла, одно из которых занято картонной коробкой.

Илья перебросил картонный ящик в грузовой отсек и подвинулся к брату.
Катя устроилась поудобнее, чуть слышно заскрипели амортизаторы сиденья.

- Нравится тебе у нас?

- Уютно, - девушка деликатно, боясь сильно хлопнуть, закрыла дверцу и тут
же забросила ногу за ногу.

Машина тронулась с места. Катя заметила в зеркальце заднего вида, как
оставшиеся на дороге женщины провожают ее завистливыми, недовольными
взглядами: как же, пришла самой последней, а уезжает первой!

- Вы сами куда едете?

- Тебя везем, - братья переглянулись и обменялись улыбками.

Катю вполне устраивало то, что мужчин двое. Обычно в таких случаях мужики
не пристают, лишь начинают соревноваться в ухаживаниях, подкалывают друг
друга, а до серьезного дела, как правило, не доходит. Мужчины были
удивительно похожи друг на друга.

- Вы братья?

- Да, родные. Я Григорий, он - Илья. Катя немного подумала, стоит ли
представляться настоящим именем или придумать себе какое-нибудь звучное,
типа Анжелики. Но мужчины располагали к откровенности.

- Катя.

- Очень приятно, - сказал Григорий и подвинулся чуть поближе к спутнице.
Катя ощутила у своего бока его локоть.

- Курить у вас можно?

- Кури на здоровье.

Обычно в таких случаях мужчины предлагают свои сигареты. Так и случилось.
Григорий открыл ящичек на панели, где лежали четыре пачки разных сортов, от
самых крепких до сверхлегких.

- Тебе какую?

- Что-нибудь средненькое.

Катя уже понимала, денег за проезд с нее никто требовать не станет.
Платой за дорогу будет несколько улыбок, пара дежурных, заученных шуток и
легкий флирт. Она сидела, курила, посматривала на бегущую под колеса дорогу.

- Чем вы занимаетесь? Запах у вас странный стоит в машине.

- Вкусно пахнет? - улыбнувшись, спросил Григорий.

- Хорошо. Но несъедобно, словно розовое масло разлили.

Мужчины переглянулись.

- Почти угадала, - сказал Григорий, - мы выращиваем цветы.

- Цветы? - изумилась девушка. Вид крепко сбитых мужчин абсолютно не
вязался в ее представлении с нежными розами. - На этом можно хорошо
заработать?

- Вполне, - сказал Григорий. Он был более словоохотлив. - А ты чем
занимаешься?

Девушка махнула рукой, столбик пепла сорвался с сигареты.

- Лишь бы чем. Сейчас учусь на парикмахера, раньше на массажистку
училась, а потом поняла, парикмахер - это профессия.

- Парикмахер? Интересная работа. И наверное, клиенты с глупостями не
пристают?

- Ой, всякое бывает... Я - дамский мастер, вообще-то, а женщинам угодить
почти невозможно, ни одна из них своим внешним видом не удовлетворена.

- А ты? - Григорий резко повернул голову. Взгляды девушки и мужчины
столкнулись. Что-то недоброе почувствовалось Кате во взгляде Григория. У нее
даже голова вошла в плечи, а сама она подалась в сторону, прижавшись плечом
к стеклу.

Но тут же улыбка Григория развеяла ее сомнение.

- Прическа у тебя отличная! Сама делала?

- Подруга на мне тренировалась. А я - на ней. Так куда вы все-таки едете?
- неясность ситуации уже начинала волновать Катю.

- Пока по дороге. Тебе в Ржев надо? А Ржев - вот по этой трассе. Ты одна
на шоссе стояла, без подруг?

- Одна, Тут, знаете, все так получилось... - чертыхнувшись, Катя
выбросила окурок в окошко. - Отец позвонил утром, сказал, что мать в
больницу положили. Я не собиралась сегодня домой, а тут пришлось. Чуть
отпросилась!

Братья вновь переглянулись. Григорий кивнул. Такой расклад мужчин
устраивал. На шоссе она стояла немного в стороне, вряд ли кто запомнил ее
лицо. Да и те, что стояли, наверняка разъедутся, место бойкое, машин идет по
Волоколамскому шоссе - туча. А искать ее никто не хватится. Ну позвонят
родители, там им скажут, что Катя уехала домой. В общем, по всему выходило,
что убийцам повезло, причем удача пришла к ним с первого раза.

Илья почувствовал, что ладони вспотели, что руки скользят по рулю.

- Подай-ка салфетку, - обратился он к брату.

Григорий вытащил из ящичка чистое белое полотенце. Тот старательно протер
руки. Катя заметила, что в ящике, кроме сигарет, каких-то бумаг в
пластиковой папке, лежит новенький моток толстого капронового бельевого
шнура и рулон широкой самоклеящейся ленты, какой заклеивают ящики. Но ящик,
который Григорий забросил в грузовой отсек, был заклеен другим скотчем -
блестящим, коричневым.

Пока девушка замеченным деталям не придала никакого значения. Ну лежит
веревка, мало ли для чего может понадобиться? А скотч, если люди возят ящики
с цветами, всегда необходим. Где-то ящик расклеился, где-то что-то
разошлось. О другом применении этих нехитрых вещей Катя не подумала. Да и
Григорий принялся ее расспрашивать о житье-бытье, о том, есть ли у нее
жених, сколько ей платят, где живет...

Вопросы он задавал нехитрые, почти безразличным тоном, так что
заподозрить недоброе у Кати Королевой оснований не было. Говорят в машине о
чем угодно, о любых пустяках, лишь бы скоротать время и дорогу.

Завел Григорий разговор и о юбилее Александра Сергеевича Пушкина, на что
Катя тут же ответила, сколько дней осталось до торжества - телевидение свое
дело сделало, всем вдолбило в головы знаменательную дату. Правда, коронного
разговора о превратностях погоды не заводил никто, и так было ясно, что
жара, продержавшаяся почти месяц, спадать не собирается.

Илья время от времени бросал косые взгляды на оцарапанное колено Кати и
при этом сглатывал слюну. Катя словила этот взгляд, поменяла ногу, прикрыв
ссадину.

- Где это ты так?

- Царапина? Бежала на каблуках и споткнулась прямо на крыльце.

- Бежала? - засмеялся Григорий. - Мы с братом тоже побегать любим. - - Вы
женаты? - стараясь сменить тему разговора, спросила девушка.

Братья переглянулись.

- Мы что, по-твоему, похожи на женатых мужчин?

- Ну не такие уж вы и молодые, а женихи завидные, дело свое у вас есть,
не пьяницы...

- Откуда видно, что мы не пьяницы?

- По лицам видно. Чистые лица у вас. Мужчины рассмеялись одновременно и
дружно. Они уже проехали больше половины дороги, и Катя успокоилась
окончательно. Обычно если что и начиналось, то почти сразу, стоило отъехать
от Москвы километров на десять. Мужчины - народ нетерпеливый, сразу же
начинались намеки на то, что следует заехать в лес, перекусить или к
какому-нибудь озерцу подкатить, помыть машину, а заодно искупаться. Подобных
предложений пока не поступило, и значит - все нормально.

"Повезло мне сегодня. Хорошо, что их двое.? И Катя посмотрела на братьев.
Они ей нравились. Почти одинаковые профили, почти одинаковые повадки.

"Странно... Неженатые... Таких женихов днем с огнем поискать. Все-таки
что-то в них не то. Но какое мне до этого дело? Еще с часок, и
распрощаемся?.

Машина несколько раз дернулась. Илья пробормотал:

- Черт! - и лицо его приняло озабоченное выражение.

Катя пока молчала. Машину дернуло еще два раза, и Илья съехал на обочину,
включил аварийную сигнализацию. Выбравшись, поднял капот, покачал головой.

- Что-нибудь серьезное?

- Нет, минут пятнадцать поковыряться придется, а там, бог даст, дальше
поедем.

Катя тоже решила выбраться из микроавтобуса, размять затекшие ноги.
Сидеть в кабине, когда автомобиль стоит, было невыносимо жарко. Тонкий
металл мгновенно прогревался солнцем, исчезал спасительный ветерок, майка
прилипла к телу. Откос был довольно высокий и крутой. Под ним росли сочная
трава, кусты, чуть дальше невысокий лесок.

- Если хочешь, - предложил Григорий, - помогу спуститься.

Кате Королевой хоть было и неудобно идти в сопровождении мужчин, но
выбора у нее не оставалось, сама бы она на таком крутом откосе не
удержалась. Григорий помогал ей спускаться, придерживая за руку, бережно и
нежно. Но Катя чувствовала, что ничего сексуального в этом нет, он
прикасался к ней так, как прикасаются к сестре или ребенку.

- Дальше я сама.

Катя высвободила руку. Говорила она это, избегая глядеть в глаза.

- Конечно, конечно.? - он тут же повернулся к Кате спиной и легко взбежал
на почти отвесный откос.

Катя зашла за кусты. Дороги из-за них не было видно.

"Значит, не видно и меня."