поджидавшему его служебному автомобилю. Забродов, как всегда, провоцировал
ссору, чтобы отвлечь внимание приятеля от того факта, что вызывает огонь на
себя. За долгие годы знакомства полковник успел привыкнуть к этой его
манере, но все равно всякий раз попадался на удочку, поневоле испытывая к
уходящему на дело Забродову не пиетет, которого тот, несомненно, заслуживал,
а глухое раздражение. Впрочем, подумал полковник, это раздражение тоже не
назовешь беспочвенным: Илларион способен довести до белого каления кого
угодно.
запустить двигатель. Полковник увидел только пыльный багажник старенькой
?волги?, мелькнувший у поворота и сразу же скрывшийся за углом.
Андрей. Эта мысль тоже была привычной, но в этот раз она кольнула его с
неожиданной силой. Забродов держался отлично, но он не молодел, а старел, а
теория вероятности в данном случае работала против него. ?Невозможно без
конца выходить сухим из воды. Ясно даже и ежу?, - как любит иногда говорить
все тот же Забродов...
бывший капитан, - чтобы выпить и поговорить. Собрались, конечно же, у
Забродова, поскольку из них троих он один был холостым. Вечерок получился
еще тот, потому что Сорокин притащил с собой свежий номер одной из
рогозинских газет и устроил читку вслух.
шибко поскреб в затылке и коротко хохотнул.
Неизвестно, чего он хотел, проталкивая этот материален в газету, зато знаю,
чего добился.
Аверкина. Если они теперь работают вдвоем, Рогозину не позавидуешь. Если бы
я мог, я сгреб бы эту банду и посадил в каталажку...
ты не можешь найти, а Рогозина и Канаша не можешь посадить, потому что у
тебя нет доказательств, а у них деньги и связи. Обычная история. Хочешь
совет? Пойди и застрели их к чертовой матери.
он по знакомству вынесет тебе со склада какой-нибудь пулемет покрупнее
калибром. Обвяжешься лентами, обвешаешься гранатами и пойдешь вершить
правосудие. Бомжи и вообще всякие люмпены объявят тебя вождем и будут ходить
за тобой с авоськами, подбирая разные материальные блага, которые будут
выпадать из тех, кого ты пристрелишь. Лафа! Какая-нибудь экзальтированная
учительница с левыми взглядами пошьет для твоей армии знамя из простыни, а
Зураб Церетели поставит тебе памятник на Красной площади.
сгибы, - это заманчиво. Не смейся, не смейся. Знаешь, как хочется иногда
поступить именно так!
интереснее, чем блюсти законность законными методами или, скажем, класть
кирпичи на стройке. Такая же рутина и такое же непонимание: а зачем,
собственно, я это делаю?
останется на свете...
вырезать раковую опухоль. Все равно расплодится. Как тараканы.
раз один из тех случаев, когда они с Забродовым менялись местами в споре.
Мещеряков, который не участвовал в этой пикировке, подумал, что Забродов
просто старый провокатор. И еще ему почему-то показалось, что Илларион
затеял этот пустой спор специально, чтобы увести разговор в сторону от Чека.
в щели под плинтусом или за обоями - какое мне дело? Пусть даже подбирают за
мной крошки, но так, чтобы я не видел. А если таракан обнаглел и среди бела
дня выполз на середину обеденного стола, его судьбу можно считать решенной,
и виноват в этом он сам.
как ты их называешь, с кем сравниваешь...
с Забродовым. Он принял это решение сам и, похоже, был даже рад
приключению. ?Детский сад?, - проворчал полковник, запуская двигатель.
сердитое лицо. - Точнее, институт благородных девиц. Ты что же, думаешь, что
едешь сниматься в кино? Или тебе кажется, что я господь бог и могу то, чего
не могут другие? Учти, у меня будет уйма дел, и я могу не успеть выручить
твою драгоценную задницу. Поэтому бери и не возражай.
протянутый Илларионом револьвер.
колесах им меня не взять, кишка тонка, а в рукопашную я идти не собираюсь.
Себе оставьте. Да и не люблю я с чужими стволами ездить. А если гаишник
остановит? Что я ему втирать буду?
открытый бардачок. - Попробуй втирать мазь от геморроя...
Только не спеши, осмотри все хорошенько, прежде чем заводить. Может быть,
мои знакомые решили пойти по пути наименьшего сопротивления. Если ты
взорвешься, Мещеряков с меня голову снимет. Да и машину жалко.
постарайся поменьше засвечиваться.
вслушиваясь в городской шум в ожидании выстрела или взрыва. Когда сигарета
догорела почти до фильтра, а никаких катаклизмов не последовало, он выбросил
окурок и завел машину.
накануне, Илларион увидел, что двигатель старого внедорожника уже работает,
выплевывая из выхлопной трубы облако сизого дыма. Миша сидел за рулем с
самым непринужденным видом. Когда Илларион проезжал мимо него, он даже не
повернул головы.
указатель левого поворота, собираясь трогаться с места. Забродову было очень
странно и непривычно видеть, как его машина, давно , ставшая как бы частью
его организма, движется по улице без его участия. Ощущение, которое он при
этом испытывал, было сродни мукам ревности. К тому же он поймал себя на том,
что боится, как бы Миша не повредил его машину. Последнее было просто
смехотворно, поскольку Мещеряков держал Мишу при себе уже много лет именно
из-за его высокого водительского мастерства.
раздававшиеся сзади раздраженные гудки клаксонов, и тронулся с места только
после того, как обшарпанный ?лендровер? защитного цвета проехал мимо,
вырываясь вперед. Глядя на него со стороны, Илларион подумал, что его машина
смотрится в потоке городского транспорта довольно нелепо и даже неуместно.
гипотетического ?хвоста?. Вместо этого он спокойно и уверенно, соблюдая все
правила и ни на йоту не превышая установленной скорости, вырулил на
Ярославское шоссе и по прямой устремился прочь из города. Илларион ехал
следом, внимательно приглядываясь к попутному транспорту, хотя и понимал,
что вряд ли распознает преследователей до того, как они проявят себя сами.
посылая в эфир непрерывный радиосигнал. Илларион не знал, каков радиус
действия установленного на его машине радиомаяка, но полагал, что невелик -
никак не больше пяти километров. Значит, те, кто следил за ним, должны были
постоянно висеть у него на хвосте, если не хотели его потерять.
выглядели колонной. Город кончился, по сторонам дороги потянулись поля и
перелески. Илларион недоверчиво покосился на вмонтированный в приборную
панель радиотелефон, но тот молчал: Мещеряков не хотел мешать приятелю, хотя
наверняка уже успел от волнения объесть все ногти на руках. ?И чего
нервничает? - с искренним недоумением подумал Забродов, вспомнив непривычно
бледное лицо Мещерякова, казавшееся совсем белым на фоне черной служебной
?волги?. - В первый раз, что ли? Да и дело-то пустяковое: угомонить парочку
бакланов, возомнивших себя крутыми парнями..."
хорошо заметный несмотря на то, что в небе вовсю светило утреннее солнце.
Фары быстро приближались - кто-то гнал во всю прыть, включенным дальним
светом распугивая более медлительных попутчиков. Илларион едва заметно
поморщился и принял вправо, уступая гонщику дорогу.
сидел не за рулем движущегося на приличной скорости автомобиля, а на лежащем
у обочины камне. Забродов покосился на спидометр и покачал головой: его
собственная скорость приближалась к ста километрам в час.
моргнул тормозными огнями. Красные фонари мигнули еще раз, потом загорелись
на довольно длительный промежуток времени: водитель экстренно гасил
скорость. Илларион напрягся и сильнее надавил на акселератор, потому что
джип совершенно недвусмысленно пристраивался в хвост к его ?лендроверу?.
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Соломатина Татьяна
Доставалов Александр
Березин Федор
Володихин Дмитрий