Чтение 18–й страницы книги ~Слепой в зоне~

короткие.

Так и не найдя объяснения предложению о встрече, Глеб вернулся в спальню,
забрался под одеяло. Ирина что-то промурлыкала во сне и уткнулась влажными
губами в плечо Глеба. Ее рука мягко легла ему на грудь, и он понял, что даже
если бы сейчас грохотали выстрелы, он не смог бы оставить эту женщину, не
хватило бы сил освободиться от ее нежных объятий. Он смотрел на Ирину. Узкая
полоска света, утреннего, нежно-золотистого, падала на ее волосы, пересекала
тонкую морщинку на лбу, ложилась на веки. Ресницы едва заметно подрагивали,
и Глеб определил: Ирина не спит.

- О чем ты думаешь? негромко спросил он, поглаживая шелковистую кожу ее
плеча.

- Я думаю о том, - не открывая глаз, сказала Ирина, - что мы с тобой
очень мало были вместе. Может быть, только сейчас мы по-настоящему узнаем
друг друга.

Вернее, это я по-настоящему узнала тебя здесь, в Париже, когда нам никто
не мешал, когда нам некуда было спешить. Хотя я все время чувствовала, что
долго счастье длиться не может, что обязательно кто-то его разрушит.

- Не переживай, возможно, еще ничего и не произошло, возможно, еще на
пару недель мы останемся здесь.

- Хорошо бы. Но мне уже в это не верится. Хорошее кончается быстро.
Плохое - никогда. Глеб посмотрел на часы. Стрелки показывали без нескольких
минут семь. Снова уснуть не удастся. Будто крепкого кофе глотнул.

- Давай погуляем по утреннему городу? Выпьем внизу кофе? - озвучил он
свою мысль.

- Да-да, сейчас...

Ирина быстро поднялась и, даже не набрасывая халат, направилась в ванную.

А Глеб лежал, глядя на узкую полоску света на паласе продолжение той
самой полоски света, ласкавшей лицо Ирины. "Хорошо бы все бросить к черту!
Забыть про бандитов, про ФСБ и тихо жить с этой замечательной женщиной! Но
нет... нет, я так не могу. Я обязательно что-то должен делать. Я не такой
человек, чтобы вести жизнь обеспеченного пенсионера. Хотя, конечно же, никто
меня и не осудил бы, если бы я отказался работать. Но я сам не могу себе
этого позволить".

Глава 8

В это весеннее утро наконец-то установилась погода - нереально теплая
даже для лета. Ухе само это делало день знаменательным/необычным, когда не
хочется думать о делах, а хочется просто отдохнуть. Никаких особенных дел,
встреч у Шанкурова на этот день намечено не было, и Аркадий Геннадьевич
решил провести его так, как даст судьба.

С самого утра он поехал с Анжеликой в Москву, прошелся с ней по десятку
салонов, разрешая покупать ей все, что только она пожелает. После обеда они
катались на лошадях по берегу озера, а уже поближе к сумеркам Шанкуров решил
немного выпить, ощутив, что сил сдержаться и не напиться как свинья у него
хватит. Территория государственных дач хороша тем, что на ней можно
обходиться без охраны. Посторонних сюда не пропускали, а простор здесь был
таким, что легко отыскать место, откуда не видно забора, и можно воображать,
что ты свободный, ничем не ограниченный человек.

Солнце уже садилось за лес, позолотив поверхность озера. Дул легкий
ветер, уносивший надоедливых первых, а потому голодных, комаров. Аркадий
Геннадьевич с Анжеликой сидели на аккуратно отесанных, выбеленных дождями и
солнцем бревнах возле обложенного камнями костра. Жена, как обычно, что-то
говорила о деньгах, о том, что ей нужна большая сумма на покупку какой-то
сверхмодной шубы.

Шанкуров слушал вполуха, он слишком хорошо знал свою супругу: к зиме
самая модная сейчас шуба покажется ей не заслуживающим внимания старьем.

Он прикрыл глаза и принялся мысленно твердить "Они придут сами... Деньги
придут. Я знаю, я уже чувствую их приближение".

Шанкуров поднял веки и посмотрел на слепящее закатное солнце. Пройдет еще
пара минут, и сияющий диск потускнеет, словно отполированная медь,
покрывшаяся окисью. Наступало неустойчивое равновесие между днем и вечером,
когда воздух кажется напоенным ультрамарином, густым и даже осязаемым. В эти
минуты Аркадий Геннадьевич совсем не жалел о том, как сложилась его жизнь.
Ему казалось, успех продлится. вечно, не подведут партнеры, не возникнут
осложнения с законом. Он знал, гибнут только фирмы с "узким горлом" - те,
которые пытаются урвать лишь для себя, ни с кем не делясь. У него же тылы
были обеспечены: не один десяток депутатов прикормлен им, не одна сотня
чиновников поживилась его доходами.

"Деньги притягивают деньги, - думал Шанкуров. - Это кто-то правильно
подметил.

Ситуация как с водой, которая, промыв маленькую ложбинку, подмывает и
подмывает берег, расширяет русло. И там, где журчал узенький ручеек, вскоре
мчится поток.

А не успеешь оглянуться - уже течет полноводная река, которую ничто не в
силах остановить - разве что те же деньги". Ему хотелось оборвать Анжелику и
поделиться с нею этими простыми мыслями. Но его жена относилась к категории
женщин, которые никогда не задумываются о том, откуда берутся деньги у их
мужей. Она умела только отсасывать их у тех, кто уже материализовал свои
мечты.

Шанкуров, не говоря ни слова, поднялся, подошел к озеру и зачерпнул
пригоршню чистой прохладной воды, в которой сверкали блики отраженного
солнца.

Вода остудила разгоряченное после дня лицо, сняла усталость. Во рту еще
сохранялся приятный привкус хорошего коньяка и еле заметная горечь лимона.

"Вернуться, что ли, и выпить еще маленькую рюмочку, ровно такую, чтобы
хватило смочить горло? - подумал Шанкуров. - Но тогда вновь придется делать
вид, что слушаю болтовню Анжелики".

Аркадий Геннадьевич еще зачерпнул воды. На этот раз прохлада не принесла
облегчения. Он отметил с досадой, что прожил этот день зря, лишь потратил, а
не заработал деньги. "Плюс" не покрыл "минус". "Нельзя давать себе
послабление! - такой вывод сделал Шанкуров. - Жизнь - это гонка, в которой
невозможно присесть на обочину, отдохнуть, иначе ухе никогда не догонишь
убежавших вперед. В этой гонке можно только упасть, обессилев, и умереть...
или бежать вперед".

Послышался шорох. Шанкуров обернулся. Вдоль берега озера шел человек с
удочками, в старой шляпе, тяжелых рыбацких сапогах. Аркадий Геннадьевич
хорошо знал всех своих соседей, этого же видел впервые. На вид ему было лет
сорок пять. Уверенная поступь, осанка выдавали в нем военного. Когда мужчина
приблизился, то стало заметно, что он немного пьян и настроен благодушно,
"Случайных людей здесь появиться не могло, скорее всего, это кто-нибудь из
соседских гостей", - прикинул Шанкуров.

Тропинка уходила в сторону, огибая место для костра. Но рыбак не пошел по
ней, а последовал дальше по траве прямо к сидевшей у огня Анжелике,
Казалось, он не замечает Шанкурова, его привлекла женщина, к ней он и
направился.

- Добрый вечер, - раздайся надломленный, с легкой хрипотцой голос.

- Аркадий Геннадьевич, - позвала Анжелика" пропустив приветствие мимо
ушей.

Шанкуров вернулся к костру. Рыбак добродушно улыбнулся полупьяной улыбкой
и не стал скрывать:

- А я думал, барышня одна сидит, хотел с ней поговорить, побалакать.

- Ничего страшного, - ответил Шанкуров, - случается и такое, Рыбак
приложил ладонь к шляпе, словно отдавал честь, и уже собирался свернуть на
тропинку, как Шанкуров, сам еще не зная зачем, остановил его:

- Присаживайтесь.

Тот не стал отказываться, сдержанно поблагодарил:

- Спасибо, - и устроился на одном из трех бревен напротив Анжелики,
поближе к Шанкурову. Аркадий Геннадьевич налил коньяк в две рюмки и
посмотрел на жену, застыв с бутылкой, наклоненной над третьей рюмкой.
Анжелика отрицательно качнула головой:

- Нет, я больше не буду.

- Как знаешь.

- Берегу цвет лица, ради тебя.

Она изобразила на лице смертельную скуку, поднялась и направилась к
озеру.

- За знакомство, - поднял рюмку рыбак и представился:

- Виктор Иванович Сазонов, полковник. Шанкурову тоже пришлось назваться.

- Аркадий Геннадьевич Шанкуров, живу здесь, - последние слова прозвучали
подобно военному званию. Они выпили, закусили лимоном. Сазонов закурил,
хитро посмотрел на Аркадия Геннадьевича и пробормотал:

- Да, случается...

- Что? - не понял Шанкуров.

- Прямо как черт попутал. Показалось - одна сидит, - и, быстро сменив
тон, поинтересовался:

- А вы в каком чине?

- Я вообще-то не по военной части, - неохотно ответил Шанкуров.

- Так вы коммерсант? тут же спросил полковник Сазонов.

- Можно и так сказать. Но коммерсант - это тот, кто что-то докупает и
продает, а я произвожу, оказываю услуги.

- Заводчик по-старому.

Шанкуров перехватил взгляд полковника, нацеленный на бутылку. Вновь по
глотку коньяка перекочевало в рюмки. Виктор Иванович пил не спеша, смакуя,
рассматривая собеседника.

- А я вот жалею, что в бизнес не подался, - внезапно признался он.

- Была возможность?

- Такая возможность у каждого есть, а я свое упустил. Не на тех поставил.

Теперь служить приходится. Просчитался, короче.

- Еще неизвестно, как все повернется, может, служить и лучше, - думая
абсолютно о другом, проговорил Шанкуров и прижал дольку лимона языком к