Чтение 21–й страницы книги ~Интриганы~

темный пиджак от старого костюма, протершийся на манжетах и локтях.
Винтовка, лежавшая рядом с ним, оказалась "саваж" модели 99, калибра 0,
300. Это, наверное, лучшая из всех старых моделей, хотя слава и досталась
винчестеру. Образец был таким старым, что воронение с металлических частей
стерлось и они серебристо блестели, а на прикладе не осталось отделки. Но
канал ствола был чистый и в хорошем состоянии. Оптика состояла из
старинного полевого прицела времен войны генералов Роберта Ли и Улисса
Гранта.
В карманах я нашел какие-то ключи, очки без оправы в твердом футляре,
маленькую пластмассовую коробочку неизвестных таблеток, голубой носовой
платок, немного мелочи и складной нож с двумя лезвиями и потертой ручкой.
Кроме того, я обнаружил бумажник с правами, выписанный на имя Харви
Баскомба Хол-линсхэда, 72 лет, из Баскомба, штат Кентукки. Я вздохнул,
глядя на худощавое упрямое лицо. Определяя его возраст, я дал маху на
добрый десяток лет. Потом еще раз потер голень. Для семидесятилетнего
старика он здорово лягался.
Я связал его запястья и лодыжки, воспользовался носовым платком в качестве
кляпа и взвалил его на спину. Не могу сказать, что это была легкая ноша,
Несмотря на всю свою хрупкость, он был тяжелый и неудобный, а я был
немного не в форме. Плаванье и рыбалка в компании привлекательной
блондинки - не лучший способ подготовки к переноске тяжестей.
Сделав несколько шагов, я подумал, что скорее окажусь в больничной палате,
чем мне удастся дотащить его через кустарник до группы деревьев, где ждала
Марта. Я и не стал тащить его до самой машины. Оставить его наедине с
девушкой? Ее гуманные порывы могли заставить привести его в чувство и
развязать. А я, хорошо потрудившись над этим телом, не собирался терять
его. Поэтому я спрятал старика в канаве и снова поднялся на холм за
винтовкой, биноклем и шляпой.
С исполнительностью у Марты было не очень. Услышав мои шаги, она, вместо
того чтобы притвориться спящей, выскочила из машины и подбежала ко мне.
- Мэтт, что вы делали все это время? Я чуть с ума не сошла от
беспокойства... Что это?
- Трофеи, - сказал я, проходя мимо нее и бросая вещи на капот.
- Так, значит, вы взяли его. - Ее голос вдруг стал ровным. - Вам
пришлось... вам пришлось причинить ему вред?
Я устремил на нее острый взгляд, но Марта была абсолютно искренна и
совершенно не вспомнила о том, что человека, о здоровье которого она
сейчас беспокоилась, она недавно обвиняла в бесчеловечности.
- У меня кое-что есть, - я достал конфискованную связку ключей и вручил
ей. - Найди нужный и открой заднюю дверь этого старинного катафалка,
сделай одолжение. А я тем временем принесу его сюда.
Когда я вернулся, покачиваясь под тяжестью связанного пленника, она уже
открыла дверь, и я без особых церемоний свалил тело на заднее сиденье. Мне
порядком надоело таскать его с места на место, да и голень все еще
саднила. Марта внимательно смотрела на него.
- Но этот старик не может быть Карлом!
- Как ты права! - с иронией отозвался я. - Возьми эти шмотки на капоте и
брось их, пожалуйста, сюда. Не бойся винтовки. Патроны у меня в кармане.
Я внимательно осмотрел кляп из платка и убедился, что он не слишком тугой.
На лодыжки и запястья наплевать. Главное - не задушить его, а гангрена
меня не беспокоила. Прежде чем он умрет от гангрены, он успеет многое
рассказать. Как я сказал, пожилой джентльмен несколько утомил меня; кроме
того, он был осложнением, от которого я не был в восторге.
- О`кей, ты веди "шевроле", а я управлюсь с этой развалюхой, - сказал я
Марте, кладя винтовку, шляпу и очки рядом со стариком. - Поезжай за мной
на некотором расстоянии, чтобы не бросалось в глаза, что мы вместе.
Постой-ка!
Мы замерли, прислушиваясь к гудению проезжавшей машины. Но она не снизила
скорости и не остановилась. Марта посмотрела на лежащего без сознания
пленника.
- Кто он?
- Мисс Борден, позвольте представить вам мистера Холлинсхэда из Баскомба,
штат Кентукки.
- Холлинсхэд? - она на мгновение задумалась. - Холлинсхэд! Так же звали
одного из студентов, которых... Дюбук, Холлинсхэд и Янссен.
- Правильно, - согласился я. - Видимо, мистер Холлинсхэд один из тех
извращенных эксцентричных чудаков, которым не нравится, когда убивают их
детей. По крайней мере, я не могу придумать другой причины, которая
заставила его приехать из самого Кентукки и залечь на возвышенности
напротив дома шерифа с заряженной винтовкой.
Марта не отреагировала на сарказм, но с беспокойством взглянула в мою
сторону:
- Мэтт, а вы не слишком туго его связали? Такое впечатление, что эти
ремешки нарушают его кровообращение.
Я взглянул на нее с некоторым испугом. Она была так последовательно
непоследовательна, что это было почти гениально.
- Дорогая моя, о чем ты беспокоишься? По твоему собственному определению,
здесь лежит не человек, а очередная машина мести. Кого волнует ее паршивое
кровообращение?
- Черт бы вас побрал, Мэттью Хелм... Она свирепо взглянула на меня,
развернулась и зашагала к белому седану. Длинные волосы парика и короткие
твердые складки платья возмущенно подпрыгивали в такт походке. Дверь
машины хлопнула, и мотор взревел. Я без особых трудностей справился со
старым грузовиком. Полчаса спустя мы были на безопасном расстоянии от форт
Адамса и его дородного шерифа. Я обошел грузовик, открыл заднюю дверь и
увидел, что глаза моего пассажира открыты. Взяв под руку подошедшую Марту,
я отвел ее в сторону, где старик не мог нас видеть и слышать.
- Есть два способа, - сказал я. - Может быть, мне удастся разговорить его
обманом. Второй путь - заставить его быть откровенным при помощи силы.
Первое зависит от тебя.
- Что вы имеете в виду?
- Если ты не подыграешь во лжи, которую я собираюсь сказать ему, мне
придется быть жестоким. Выбирай. Помогай или смотри на инквизиторские
методы в действии. Я большой мастер выворачивать руки и выдергивать ногти,
хотя и нескромно говорить так о самом себе.
- Ну хорошо, - нехотя согласилась она. - Хорошо, Мэтт, я подыграю как могу.
Я подошел к машине, развязал мистера Холлинсхэда и вынул кляп изо рта.
Прошло немного времени, прежде чем речь и кровообращение пожилого
джентльмена восстановились, но, как только ему удалось сесть, он тут же
засек место, где лежала винтовка.
Я увидел, как он метнул быстрый взгляд в этом направлении, полез в карман,
достал пригоршню патронов "саваж" калибра 0, 300 и показал ему. Он слегка
кивнул и больше не обращал на винтовку внимания. На лбу у него выступала
испарина - по мере того, как восстанавливалось кровообращение. Наконец он
облизал губы и заговорил:
- Помоги мне встать, сынок. - В его глазах появилась легкая усмешка, когда
я заколебался. - В чем дело, ты опасаешься дряхлого старика, стоящего на
краю могилы?
- Дряхлого старика! Проклятье, вы забыли, дедуля, что мы немного
поборолись. В результате у меня появился большой синяк.
- Ты действительно хорошо налетел на меня, - сказал Холлинсхэд. - И зажал
каким-то особым борцовским захватом. Как тебя зовут, сынок?
- Янссен, - ответил я. - Андрее Янссен. Марта слегка вздрогнула, но я не
думаю, чтобы старик это заметил, - все его внимание было сосредоточено на
мне.
- Янссен, а? - Холлинсхэд сплюнул. - Что ж, все правильно. Ты живешь в
Вашингтоне, не так ли? Мне приходило в голову связаться с тобой, но
Индиана была больше по дороге, а я направлялся на Запад. Индиана и человек
по имени Роджер Любук, если его можно назвать человеком.
- А что не так с Роджером Дюбуком?
- Что может быть не так с бледнолицым городским слюнтяем, которому стыдно
и неудобно оттого, что полиция ухлопала его мальчика? Обрати внимание - он
не убит горем и не разъярен, а просто боится, что подумают его городские
соседи. Он не собирается что-либо делать. Я/сказал ему, когда мы ехали
вместе: если констебль не может ничего сделать с ребенком, бросающим
камни, кроме как застрелить его, мы вышибем этого быка к чертовой матери и
поставим нового констебля, который знает свое дело. Городскому было все
равно. Он чуть было не заложил меня полиции, да... я отговорил его.
Я усмехнулся:
- И как же вы отговорили его, мистер Холлинсхэд? Старый джентльмен тонко
улыбнулся. Это трудно было назвать милой улыбкой.
- А что? Я сказал ему - на сколько бы они ни упрятали меня в тюрьму, я
проживу достаточно долго, чтобы выйти и пристрелить предателя. Его
нетрудно было напугать.
- Я думаю.
- Это заставило меня отнестись с подозрением и к тебе, сынок, ты ведь тоже
городской. Может быть, я ошибся. Приехав сюда, я скоро понял - кто-то еще
занимается тем же, что хотел сделать я. Это ты?
- Да, - солгал я. Холлинсхэд медленно кивнул:
- Ну, я не могу сказать, что мне нравятся эти заморские штучки типа удавок
и прочего. Винтовка для Холлинсхэдов и Баскомбов - вполне пригодная вещь.
Но, может быть, я становлюсь слишком занудным. В любом случае, мне
кажется, сынок, ты взял свое. Почему бы теперь тебе не вернуться домой и
не оставить этого подонка, убивающего детей, мне? Я позабочусь о нем за
нас обоих.
- Как? - спросил я. - С расстояния в полмили вы со своим "саважем" калибра
0,300 не сделаете ничего, чем бы вы его ни зарядили. Притом на вашей
старушке нет даже оптического прицела.
- День, когда я навешу на хорошую винтовку кучу стекляшек, будет последним
днем моей жизни. Подай мне, пожалуйста, руку. Мои старые ноги уже не те,