Чтение 26–й страницы книги ~Двойник дочери~

- Да, если это вас так интересует.

- Как вы прощались, когда вы уезжали из дома на авеню Вауксман?
Сердечно?

- Да, сердечно.

- Вы поцеловали Гламис?

- Черт побери, конечно я ее поцеловал. Я общался с ней чуть ли не до
утра, а остаток ночи спал в их доме. Гламис - милый ребенок. И,
естественно, мы целовались ночью на крыльце, если вас это касается! Хотя я
думаю, что это не ваше дело.

- Меня это касается, - спокойным тоном ответил Мейсон. - Ваш рассказ,
определенно, подвергнут тщательной проверке. Если он правдив, то полиция,
несомненно, решит, что Вера Мартель шантажировала или Гламис, или ее мать,
а Гламис встречалась с ней в мастерской, чтобы отдать ей деньги, они о
чем-то поспорили, Гламис задушила Веру Мартель и побежала в дом. Картер
Джилман заметил, как Гламис выскочила из мастерской, отправился туда,
чтобы выяснить, в чем дело, увидел тело Веры Мартель, понял, что
случилось, затолкал труп в багажник своей машины и отвез на горную дорогу,
где задумал от него избавиться. Потом или сам Джилман, или какой-то его
сообщник пригнал туда же машину Веры Мартель, припаркованную у дома
Джилманов, труп переложили из одной машины в другую, а потом столкнули с
обрыва. Многое зависит от времени смерти. Если определят, что Веру Мартель
убили между восемью тридцатью и девятью утра, то можете не сомневаться,
что Гламис предстанет перед судом, как одна из обвиняемых, а вы станете
главным свидетелем окружного прокурора.

- Что?! - воскликнул Эллиотт.

- И Гламис осудят за предумышленное убийство первой степени, -
добавил Мейсон, внимательно наблюдая за молодым человеком.

- Мистер Мейсон, я рассказал _в_а_м_, что видел, но и не собираюсь
это никому больше открывать.

- Это вы так думаете, - заметил Мейсон.

- Но что... что мне делать?

- Я не могу консультировать вас, - ответил Мейсон. - Я представляю
Картера Джилмана, а если арестуют Гламис, то, вероятно, я стану
представлять и ее. Мне хотелось знать истинные факты дела. Для вашего
сведения, Гламис отрицает, что когда-либо встречалась с Верой Мартель, и
заявила, что вообще понятия не имеет, кто она такая.

- Но как она объяснила, зачем она ходила в мастерскую вчера утром? -
поинтересовался Эллиотт.

- Об этом я ее не спрашивал. Не исключено, что сейчас это выясняет
полиция. А если нет, то они продолжат допрос, поговорив с вами.

- Они могут заставить меня сделать заявление?

- Они имеют право отвезти вас в Управление. Если вы откажетесь
говорить, то из этого не выйдет ничего хорошего. Если не откажетесь, то
последствия будут ужасными. Вам вручат повестку, и тогда вы предстанете
перед Большим Жюри. Там вы обязаны отвечать на вопросы.

- Не обязан, - упрямо сказал Эллиотт.

- Тогда вы сядете в тюрьму. А если наврете, то тоже сядете - за
лжесвидетельство.

- Но если я открою рот, Гламис окажется замешанной в убийстве?

- Гламис, скорее всего, уже сейчас замешана в убийстве, - сказал
Мейсон. - У нее был шанс сообщить мне правду, но она им не
воспользовалась. Я не представляю, чего ждать теперь.

- А, если, например, полиция не сможет меня найти? - спросил Эллиотт.

- Она найдет вас.

- Я в этом не уверен.

- Если вы исчезнете и полиция не сможет вас найти, а потом выяснится,
что вы находились в доме Джилманов вчера утром и Веру Мартель убили тоже
вчера утром в мастерской Джилмана, то _в_ы_ становитесь лицом, на которое
в первую очередь падает подозрение.

Эллиотт начал быстро мигать глазами.

- И? - спросил он.

- Вы сами в состоянии сделать выводы, - ответил Мейсон.

- Послушайте, - обратился к адвокату Эллиотт, - сколько у меня
времени до того, как полиция станет меня искать?

- Мне-то откуда знать? Возможно, уже сейчас они направляются сюда.

Эллиотт подошел к входной двери и открыл ее.

- Я сообщил вам все, что мне известно, господа. У меня есть и другие
дела.

- Если вы планируете... - начал Мейсон.

- Вы слышали, что я сказал. Интервью закончено.

Мейсон встретился взглядом с Полом Дрейком, кивнул и они вышли из
квартиры.

Эллиотт плотно закрыл за ними дверь.

Мейсон с сыщиком спустились вниз на лифте. Они молчали, пока не
оказались на улице.

- Ты на машине, Пол? - поинтересовался Мейсон.

- Да. А ты?

- Тоже.

- Мне сесть ему на "хвост"? - спросил детектив.

Мейсон покачал головой.

- Почему нет? Ты же знаешь, чего ждать. Он смотается.

- Ты помнишь, что я ему сказал? Я не имею права давать ему какие-либо
советы, а если он решит скрыться, то подозрение, в первую очередь, падет
на него.

- Ты вел себя очень этично, Перри, однако, окажись я на месте Хартли
Эллиотта, влюбленного в Гламис Барлоу, то я обязательно нашел бы
какое-нибудь дело, которое заставило бы меня покинуть страну.

- И ты хочешь проследить, куда он направится?

- Это может помочь, - заметил Дрейк.

- Кому?

Дрейк с минуту обдумывал вопрос адвоката, потом улыбнулся и сказал:

- Я понял тебя, Перри. Мне следовать за тобой в контору?

- Да, не выпускай меня из виду, - ответил Мейсон.

Предварительное слушание дела по обвинению Картера Джилмана началось
самым обычным образом и ничем не отличалось от традиционных
предварительных слушаний в штате Калифорния.

Однако, ветераны судебных сражений обратили внимание на то, что
заместитель окружного прокурора Эдуард Маркус Дииринг был более
внимателен, представляя доказательства и закладывая основу для передачи
дела в следующую судебную инстанцию, чем в случае, если бы обвиняемого не
представлял знаменитый Перри Мейсон.

Дииринг сообщил коллегам, что на этот раз доказательства настолько
неоспоримы, что даже самому Перри Мейсону не удастся найти лазейку.

В качестве своего первого свидетеля заместитель окружного прокурора
пригласил полицейского, обнаружившего труп Веры Мартель.

Полицейский описал следы колес, оставшиеся на дороге, то, как он
осматривал местность и как обнаружил труп за рулем автомашины. Из
положения переключателя передач свидетель, как опытный водитель, сделал
вывод, что машина двигалась на черепашьей скорости, приближаясь к обрыву,
с которого упала.

По следам на обочине можно судить, что это не была машина, вылетевшая
из-за поворота на полной скорости, когда водителю не удается справиться с
управлением. На обочине была грязь, четкие отпечатки на которой указывают
на то, что машину специально повернули к обрыву, с которого она в
дальнейшем слетела. Траектория движения на большой скорости была бы совсем
другой. Здесь же имелась абсолютно прямая линию в определенном направлении
- в пропасть. Если бы машина неслась на высокой скорости, то камни на краю
обрыва разлетелись бы во все стороны. Однако, в данном случае они
практически все остались на места, а следы от колес показывали, что,
наоборот, выбирался путь, где меньше всего камней и они самые маленькие.

Полицейский представил фотографии машины, трупа и камней на краю
обрыва.

Мейсон очень внимательно слушал показания свидетеля, но когда ему
предложили провести перекрестный допрос, заявил:

- У меня нет вопросов, Ваша Честь.

Судья Борис Алворд разрешил свидетелю покинуть место дачи показаний и
внимательно посмотрел на Перри Мейсона.

- Защита планирует представлять свою версию? - поинтересовался судья.

- Мы пока не знаем, Ваша Честь.

- Вы будете возражать против решения передать дело в следующую
судебную инстанцию?

- Да, Ваша Честь.

- Приглашайте своего следующего свидетеля, - обратился судья Алворд к
заместителю окружного прокурора.

Дииринг пригласил патологоанатома, который рассказал о нескольких
сломанных костях и внутренних повреждениях трупа.

- Какова с вашей точки зрения причина смерти? - спросил Дииринг.

Судья Алворд бросил взгляд на Мейсона, ожидая возражения.

Мейсон промолчал.

- Я считаю, что смерть наступила в результате удушения руками, -
заявил патологоанатом. - Кости были сломаны уже после наступления смерти,
примерно часа через два.

- Вы в состоянии определить время смерти?

- Смерть наступила между семью тридцатью и одиннадцатью тридцатью
утра дня, предшествующего дню обнаружения труда.