Чтение 37–й страницы книги ~Кокетка в разводе~

- Вы можете ответить да или нет, - подвел итог Мейсон.

Бартон посмотрел на него с яростью.

- Я спрашиваю, - повторил Мейсон, - сказали вы жене неправду? Вы
можете сказать коротко: да или нет.

- Но, о чем я должен говорить?

- О вашем желании заключить с ней подобную сделку.

- Я считаю, что это не имеет связи с делом.

- Я считаю, что имеет, - сказал Мейсон.

- А я считаю, что не имеет, - заявил Гамильтон Бергер. - И поэтому
протестую. Это неправильное ведение допроса свидетеля.

- Отвожу протест, - сказал судья Осборн.

- Вы сказали ей неправду? - спросил Мейсон.

- Да! - крикнул со злостью Бартон.

- Вы давно знаете Питкина?

- Я встречал его, но не знал, кто он. Это значит, что я не имел
понятия, что он был когда-то мужем Люсиль. Когда я узнал об этом, это было
для меня потрясением.

- Но, вы видели Питкина?

- Я знал, что он был шофером Арджила. Мистер Арджил является членом
Клуба, к которому я принадлежу. В Клуб приходят многие нефтяники.

- Так как вы интересовались спекуляциями на нефти, так же как Арджил,
Холистер, Гейтс и другие члены Клуба, вы должны были много знать друг о
друге?

- Нет. Арджил, Холистер и Гейтс были компаньонами. Они интересовались
определенными арендами. Я же интересовался совершенно другими вещами,
несмотря на то, что в общем-то мы работали в одной области. Я не хотел,
чтобы они узнали, что я делаю, так же как они не хотели, чтобы я узнал,
чем занимаются их компания. Когда мы встречались, мы разговаривали, иногда
спросили об общих условиях, но не имели много общего.

- Вы разговаривали когда-нибудь с мистером Питкиным?

- Да, но только по делам сугубо личным.

- Вы пытались узнать от него, что делали эти трое?

- Высокий Суд, это уже второй оскорбительный вопрос! - гневно
выкрикнул Гамильтон Бергер. - Совершенно незаслуженный.

- У вас есть какие-нибудь доказательства, подтверждающие это
обвинение? - спросил судья Осборн.

- Нет, Высокий Суд, - гладко ответил Мейсон. - Этот вопрос - только
попытка выявить правду.

- Поддерживаю протест, - сказал судья Осборн. - Но, вы можете
спросить его, о чем он разговаривал с мистером Питкиным.

- О чем вы разговаривали с Питкиным? И почему?

Бартон, уже здорово разозлился, ответил:

- Я хотел нанять временно шофера. Я узнал о некотором обществе,
которое является чем-то вроде бюро по найму и специализируется в этих
делах. Я видел его, когда он ждал как-то перед Клубом. Я спросил его, что
он знает об этом обществе.

- И он знал?

- Да. Он дал мне адрес. Общество называется Бюро Обмена Шоферов,
номер телефона можно найти в справочнике. Они записывают там шоферов,
которые хотели бы подработать в свободные дни. Кажется, что общество
организованно на основе кооперации. Члены работают в разное время и почти
всегда там можно нанять шофера на пару часов или на весь день.

- Питкин принадлежал к этому обществу?

- Не знаю. Он говорил, что принадлежал. По четвергам он был всегда
свободен, а в среду кончал работу в шесть. Снова на работу он должен был
являться в пятницу утром. Он сказал мне, что охотно будет работать у меня
в свободные дни, а если мне нужен будет шофер в другое время, я смогу
воспользоваться услугами общества.

- У вас нет уже никаких чувств по отношению к обвиняемой, то есть к
вашей бывшей жене? - спросил Мейсон.

- Я очень люблю Люсиль, по своему, конечно.

- И, желая показаться хитрым, вы посоветовали ей, чтобы она, не
говоря ничего и никому, подбросила револьвер рядом с телом, чтобы сделать
вид, будто это самоубийство?

- Это неправда. У вас нет доказательств. Обвиняемая могла это
утверждать, но это абсурд. Ваше обвинение совершенно фальшивое и я
презираю его.

- Разве вы не сообщили ей никакой идеи о том, как выйти из того
положения, в котором она оказалась?

- Конечно, нет.

- Но, вы утверждаете, что она вам не равнодушна.

- Да.

- И вы отнеслись к предложенной ею сделке хладнокровно, рассматривая
ее, как к обычное деловое предложение?

- Нет. Меня интересует Люсиль. Я хотел лишь убедиться в том, что она
не напрасно истратит эти деньги.

- Однако, чувства, которые вы испытываете по отношению к своей бывшей
жене, дружба, уважение или желание присмотреть за тем, чтобы какой-нибудь
хитрец не ободрал ее, не помешали вам пытаться самому ободрать ее, давая
ей на пять тысяч долларов меньше? - сладко заметил Мейсон.

- Я не хотел ее обмануть.

- Но, тогда зачем вы скрыли желание принять ее предложение?

Бартон подумал минуту и сказал:

- Думаю, что по привычке. В делах не проявляют заранее удовлетворения
от сделки.

- Ну, ну, - сказал Мейсон. - Вы знали, что делаете. Вы сознательно
скрыли желание совершить эту сделку.

- Об этом вы говорили уже несколько раз, - перебил Гамильтон Бергер.

- Я считаю, что защитник имеет право говорить об этом. Это указывает
на мотивы действий свидетеля и делает Суду возможность оценить его
характер, - ответил судья Осборн.

- Хорошо! - вдруг выкрикнул Бартон. - Я обманул ее. Я заметил, что
мне подвертывается случай заключить выгодную сделку и хотел этим
воспользоваться. Что в этом плохого?

- Ничего, - ответил Мейсон. - И я очень вам благодарен за похвальную
откровенность, мистер Бартон. А теперь еще одна деталь. Как вы сообщили,
обвиняемая в конце призналась, что в гараже было тело ее первого мужа?

- Я не говорил этого.

- Прошу секретаря Суда прочитать протокол для того, чтобы напомнить
то, что сказал свидетель.

Наступила тишина, полная беспокойства, во время которой секретарь
Суда перелистывал страницы, в поисках требуемого абзаца. Вильям Бартон
поерзал в кресле.

- Я нашел это место, - отозвался секретарь. - Вопрос: "Она сказала
вам, почему хочет выехать из страны?" Ответ: "Да". Вопрос: "Почему?"
Ответ: "Она сказала, что в ее гараже найдено тело мужчины. Наконец, она
призналась, что убитый был ее первым мужем и этот факт может испортить ее
жизнь."

- Благодарю, - сказал Мейсон. - Прошу мне объяснить, мистер Бартон,
что вы имели в виду, когда говорили: "наконец, она призналась", что это
было тело ее первого мужа?

- Ну, что в конце она призналась. И это все.

- Она не сказала этого сразу?

- Нет.

- Только после вопросов с вашей стороны?

- Наверное так.

- Значит ли это, что вы разговаривали на эту тему и у вас создалось
впечатление, что она что-то скрывает, допытывались ли вы, что это?

- Можно сказать и так.

- Чтобы вынудить от нее это "признание наконец", вам пришлось
использовать нажим?

- Ну, что же, до определенной степени, да.

- Вы сказали ей, что не сможете помочь, если она не скажет вам правды
или что-то в этом роде?

- Да.

- Следовательно, она в конце концов сказала вам правду?

- Да.

- И тогда вы взялись ей помогать?

- Нет!

- Но вы ведь сказали, что поможете ей, если она скажет вам правду. До
тех пор, пока она этого не сделает, вы ничего не можете обещать ей.
Поэтому она "в конце призналась" в том, какая была правда. Должен ли я это
понимать так, что вы не сдержали своего обещания?

Бартон заколебался, положил ногу на ногу и посмотрел умоляюще на
Бергера.

- Так было? - настаивал Мейсон.

- Я не помог ей, - пробормотал Бартон.

- Именно так я и думал, - с презрением сказал Мейсон. - Это все,
мистер Бартон.

Бартон сошел с места для свидетелей и повернулся в сторону стола за
которым сидел Мейсон, как бы желал что-то сделать, но увидел холодный,
твердый блеск в глазах адвоката, раздумал и отошел.

- Пусть подойдет к свидетельскому месту Артур Колсон, - сказал
Бергер, не обращая внимания на Бартона.

Артур Колсон подошел к месту для свидетелей. Его глаза неспокойно и
оценивающе метались по залу, однако старательно уходили в сторону от стола
окружного прокурора, и стола за которым сидел Мейсон и Люсиль.

На вопрос Суда Колсон назвал свое имя, фамилию, возраст, адрес и
профессию. Гамильтон Бергер достал револьвер.

- Я хочу вам показать револьвер Смит и Вессон, тридцать восьмого