Чтение 16–й страницы книги ~Кот привратника~

- Есть еще срочные дела, - ответил Мейсон.

Поднявшись по ступеням, Глассмен поспешил к телефону. Мейсон повернул
направо, прошел через кухню, спустился с крыльца и оказался в дождливой
ночи.

Электровывеска, прославляющая "Вафли Уинни", не светилась. Над дверью
горел ночник. Перри Мейсон повернул ручку - дверь отворилась. Мейсон
закрыл ее за собой, прошел между стойкой и столиками и оказался перед еще
одной открытой дверью. В комнате было темно. Он услышал, как всхлипывает
женщина. Мейсон сказал "Хэлло!". Щелкнул выключатель. Комната осветилась
мягким светом настольной лампы под розовым шелковым абажуром.

У стены стояла односпальная кровать. Видны были два стула, стол и
книжный шкаф - грубо сколоченные деревянные ящики из-под консервов.
Самодельный шкаф был полон книг. Угол комнаты отгораживала портьера, за
ней - через щель - Мейсон увидел душ, напоминавший гусиную шею. На стене
висело несколько фотографий в рамках. Несмотря на скромную обстановку, в
комнате царила атмосфера домашнего уюта. На столе - фотография Дугласа
Кина в рамке.

Уинифред Лекстер сидела на кровати. Глаза ее были красны от слез.
Большой персидский кот свернулся у нее под боком, прижавшись к бедру
девушки, и громко мурлыкал. Когда зажегся свет, кот грациозно повернулся и
уставился на Мейсона ярко горящими глазами. Потом зажмурился, потянулся,
зевнул и снова замурлыкал.

- Что случилось? - спросил Мейсон.

Девушка безнадежно указала на телефон, как бы желая все объяснить
этим жестом.

- А я-то думала, что посмеюсь над жизнью, - сказала она.

Мейсон подвинул стул и сел рядом. Он видел, что девушка на грани
истерики, и произнес с участием:

- Славная киска.

- Да, это Клинкер.

Мейсон поднял брови.

- Дуглас съездил и взял его.

- Зачем?

- Потому что боялся, что Сэм его отравит.

- Когда?

- Часов в десять. Я его послала.

- Он говорил с Эштоном?

- Нет, Эштона не было.

- Не возражаете, если я закурю?

- И я закурю. Вы, должно быть, считаете меня ужасным ребенком.

Мейсон достал из кармана пачку сигарет, серьезно протянул ей и подал
спичку.

- Вовсе нет, - сказал он, зажигая сигарету для себя. - Здесь довольно
одиноко, да?

- Пока нет, но будет, - сказала она.

- Расскажите мне, как только будете готовы, - предложил он.

- Я еще не готова, - голос у нее стал тверже, но в нем все еще
звучали нотки истерики. - Я слишком долго сидела здесь в темноте - и все
думала, думала...

- Хватит думать, - перебил он. - Давайте просто поговорим. В какое
время Дуглас Кин уехал от Эштона?

- Часов в одиннадцать, наверное. А что?

- Он там был около часа?

- Да.

- А когда же начался дождь? До одиннадцати или после?

- Ой, раньше - еще до девяти.

- Вы можете точно сказать, когда именно Дуглас принес кота?

- Нет, я вафли готовила. А почему вы спрашиваете?

- Просто пытаюсь завязать разговор, - небрежно заметил Мейсон. - Я
для вас слишком чужой человек, чтобы со мной откровенничать. Вот я и хочу,
чтобы вы ко мне немного привыкли. Дугласа впустил кто-то из слуг?

- В городской дом? Нет, я дала Дугу свой ключ. Я не хотела, чтобы Сэм
знал, что я беру кота. Дедушка дал мне ключ от дома. Я его так и не
вернула.

- Почему вы не дали знать Эштону, что взяли кота? Ведь он будет
беспокоиться?

- Он знал, что Дуг едет за Клинкером.

- Откуда?

- Я ему звонила.

- Когда?

- Перед тем, как Дуг ушел.

- А когда он ушел?

- Не знаю, мы договорились по телефону, что лучше мне пока подержать
Клинкера у себя. Он сказал, что будет дома, когда Дуг приедет, и велел
дать Дугу мой ключ, чтобы Сэм ничего не знал.

- Но Эштона не было, когда приехал Дуг?

- Нет. Дуг целый час ждал. Потом взял кота и уехал.

Мейсон, откинувшись на спинку стула, изучал клубящийся сигаретный
дым.

- Клинкер всегда спит на постели Эштона, да?

- Да.

- Еще какие-то кошки есть?

- Вы имеете в виду - в доме?

- Да.

- Нет, наверное, нет. Клинкер любую кошку выжил бы. Он ужасно
ревнивый, особенно дядю Чарльза ревнует.

- Дядю Чарльза?

- Я так иногда называю привратника.

- Довольно странный он, да?

- Странный, но хороший, если узнать его поближе.

- Честный?

- Конечно, честный.

- Скуповат малость, а?

- Был бы скуповат, если бы ему было что жалеть. Он долго служил у
дедушки. Дедушка всегда не доверял банкам. Когда прошел тот бум с золотом,
дед чуть не умер. Он ведь копил золото. Но тогда он пошел, сдал золото и
получил бумажные деньги. Это был такой удар для дедушки. Он несколько
недель не мог оправиться.

- Чудак, должно быть, был.

- Да, большой чудак - и такой славный: у него было чувство
справедливости.

- Судя по его завещанию, этого не скажешь.

- Нет, - возразила она. - При данных обстоятельствах это было лучшее,
что он мог сделать. Кажется, Гарри меня совсем загипнотизировал.

- Гарри? - переспросил Мейсон.

- Гарри Инмен. Он казался таким прямодушным, откровенным...

- Но он таким не был?

- Как только он понял, что я ничего не наследую по завещанию, он
сразу взял назад все свои слова. Наверное, боялся, что я его женю на себе.

- Есть у него деньги?

- У него хорошее место. Он зарабатывает около шестисот долларов в год
в какой-то страховой конторе.

- Дуглас Кин привязан к вам, да? - Мейсон осторожно перевел разговор
на молодого человека, чей портрет стоял на столе.

- Да, привязан. Он молодец. Он самый прекрасный в мире. А я и не
понимала до сих пор, сколько в нем хорошего - ведь слова ничего не значат,
просто есть люди, которые умеют говорить лучше других.

Мейсон кивнул, ожидая, что она скажет еще.

- Я хотела вас видеть насчет Дугласа, - сказала она. - Случилось
нечто ужасное, Дуглас боится, что меня втянут. Он сам как-то в этом
замешан - не знаю, как именно.

- Что же случилось? - спросил Мейсон.

- Убийство. - И она зарыдала.

Мейсон подошел к кровати, сел рядом с ней и обнял ее за плечи. Кот
оценивающе посмотрел на него, прижал уши, потом успокоился, но больше не
мурлыкал.

- Ну, успокойтесь, - произнес Мейсон. - Скажите, что вы знаете.

- Я знаю только, что Дуглас позвонил. Он был ужасно взволнован.
Сказал, что кого-то убили и он не хочет, чтобы меня впутывали, поэтому он
уедет и я его никогда не увижу. Он велел мне ничего не говорить и не
упоминать его.

- Кого же убили?

- Он не сказал.

- Почему же он думает, что вас могут впутать?

- Наверное, потому, что я его знаю. Все так глупо. Я думаю, все это
связано с дедушкиной смертью.

- Когда он вам звонил?

- Минут за пятнадцать до моего разговора с вами. Я пыталась
дозвониться всюду - в вашу контору, на квартиру. Нигде никто не ответил,
тогда я решила позвонить дяде Чарльзу. Он говорил, вы ему звонили - что-то
насчет Сэма и окружного прокурора, вот я и решила, что он, возможно, еще
будет с вами говорить.

- Вы знали, - спросил Мейсон, - что ваш дед был убит?

- Дедушка? - Глаза ее расширились. - Нет.

- Вам не показалось, что дом сгорел как-то странно?