Чтение 10–й страницы книги ~Секрет падчерицы~

не остался никто. Одни погибли в результате катастрофы, другие - из-за
тяжелых ранений, погоды и диких животных. Естественно, вслед за этим
последовало сообщение о его смерти.

Мейсон с пониманием кивнул головой.

- Два года тому назад, - продолжала миссис Бэнкрофт, - был осужден и
заключен в тюрьму "Сан-Квентин" некто по имени Ирвин Виктор Фордайс. Он
вышел из заключения всего несколько недель назад. Вскоре после этого
произошло ограбление станции техобслуживания. Полиция представила
потерпевшим фотографии подозреваемых преступников, а также тех, кто
недавно вышел на свободу.

- И одна из жертв указала на Ирвина Фордайса как на одного из
бандитов, участвовавших в налете? - Мейсон явно заинтересовался. -
Продолжайте.

- Мне сказали, - произнесла миссис Бэнкрофт тщательно взвешивая свои
слова, - что, поскольку есть официальное сообщение о смерти Карлетона
Блэра, то отпечатки его пальцев находятся в полицейском архиве. Но мне
дали также понять, что Карлетон отнюдь не мертв, а жив, что ему удалось
обнаружить съестные припасы в кабине самолета, кое-как прокормиться,
выжить, а затем навсегда исчезнуть, поскольку он по горло был сыт
армейской жизнью. Он взял себе имя Ирвина Виктора Фордайса и в конце
концов вернулся в наш город, попал в неприятную историю и был заключен в
"Сан-Квентин". Таким образом, мистер Мейсон, то обстоятельство, что один
из Блэров отсидел срок, а сейчас разыскивается полицией в связи с
ограблением, может помешать свадьбе.

- Все это вы узнали от своей дочери? - спросил Мейсон.

- Нет. От самого шантажиста.

- Ну и чего он хочет?

- Чего же он может хотеть? Конечно денег.

Мейсон прищурился. Он хотел что-то сказать, но сдержался.

После некоторого молчания миссис Бэнкрофт продолжала:

- Естественно, это был самый критический период в жизни моей дочери.

- Другими словами, вы заплатили?

- Да.

- Сколько?

- Тысячу долларов.

Мейсон застучал пальцами по краю стола.

- И только, прочитав сообщение в газетах, я поняла, что аналогичное
требование было также послано моей дочери. Не удивлюсь, если он послал его
и моему мужу.

- А Блэрам?

- Не знаю. Мне об этом ничего не известно. Блэры, конечно, не бедны,
но, с другой стороны, с них особо ничего не возьмешь.

- То есть они могут заплатить сравнительно небольшую сумму? - добавил
Мейсон.

- Пожалуй, да.

- Можете ли вы, - спросил адвокат, - описать мне внешность
шантажиста? Это был человек с пронизывающими серыми глазами, примерно
пятидесяти лет?

Она отрицательно покачала головой.

- Нет. Это был молодой человек, не старше двадцати пяти - двадцати
шести лет. Очень симпатичный широкоплечий парень, с темными глазами,
короткой стрижкой под ежик и несколько грубыми чертами лица.

- И именно ему вы заплатили тысячу долларов?

- Да.

- Какими банкнотами?

- Десяти и двадцатидолларовыми.

- Он, конечно, заверил вас, что больше не будет требовать денег?

- Он просто заявил, что я купила его молчание.

- Он должен был предъявить вам какие-нибудь доказательства,
что-нибудь еще, что...

- Конечно. Он показал мне фотографии Ирвина Фордайса и отпечатки его
пальцев из полицейского архива, а также армейские снимки Карлетона Блэра.
Должна отметить, сходство поразительное. Кроме того, он предъявил мне
другие отпечатки пальцев, которые, по его словам, были взяты у Карлетона
Блэра во время его зачисления в армию.

- Вы рассказали об этом дочери?

- Конечно нет. Она была так счастлива, что мне не хотелось причинять
ей боль.

- А вашему мужу вы что-либо говорили об этом?

- Разумеется нет.

- Почему?

- У него и так много собственных проблем.

- Вам не приходило в голову, что вымогатель может выйти на вашу дочь
или даже на вашего мужа?

- Нет.

- Ну и зачем вы тогда пришли ко мне? - спросил Мейсон.

- Потому что вы вмешались в это дело и все испортили.

- Каким образом?

- Не притворяйтесь идиотом, вы все прекрасно понимаете. А теперь,
мистер Мейсон, эти шантажисты пытаются выйти на мою дочь и заставить ее
платить деньги.

- Откуда вам это известно?

- Ей звонили, и я слышала весь разговор по параллельному телефону.

- О чем шла речь?

- Мужской голос заявил, что она их предала. На это моя дочь ответила,
что терпеть не может журналистов, которые обзванивают всех и говорят
чепуху в надежде, что кто-то признается, что он жертва шантажа. Затем она
добавила, что пресса окончательно опустилась, вмешивается в личную жизнь
уважаемых граждан и вытряхивает всю грязь на страницы своих газет. Она
потребовала, чтобы ее оставили в покое.

- А потом?

- Она просто бросила трубку.

- Что ж, отличный ход, - заметил Мейсон. - Это заставит вымогателей
перейти к обороне. А откуда вы узнали, что вашу дочь шантажируют? Она
призналась вам?

- Нет, но мне известно, что в тот злополучный день она искала красную
кофейную банку, а затем каталась на лодке. Когда я прочитала сообщение в
газете о найденных деньгах и письме, я сразу же поняла, в чем дело.

- И ничего ей не сказали?

- Нет.

- Но почему вы подслушивали телефонные разговоры?

- Я решила, что рано или поздно эти шантажисты попытаются вновь выйти
на нее. Мне хотелось знать, что произойдет.

- Все-таки не могу понять, почему вы пришли ко мне?

- Поскольку моя дочь в опасности и мой муж, вне всякого сомнения,
советовался с вами и поскольку вы играете с огнем, я хочу, чтобы вы знали
все подводные камни.

- И что вы, - добавил Мейсон, - вступали в прямой контакт с одним из
шантажистов.

- Я вынуждена была это сделать, так как он угрожал, что в противном
случае передаст всю информацию прессе.

- Каким образом он собирался это сделать?

- Он сказал, что один из скандальных журнальчиков с удовольствием
опубликует всю эту историю за тысячу долларов. Вот почему он потребовал
только тысячу. Он заявил, что ему нужны деньги, что ему не нравится этот
способ их добывания, но другого у него нет, и он на все пойдет, так как
остро нуждается в средствах. Это звучало довольно убедительно.

- Вы намерены рассказать об этом своему мужу? - спросил Мейсон.

- Нет.

- Почему вы не хотите поговорить с мужем и рассказать все? - спросил
Мейсон.

- Может быть, я это и сделаю, но позднее.

- Вы случайно не знаете, где сейчас находится ваш муж?

- Я думаю, что он на озере, но к вечеру он обещал приехать в город.

- А ваша дочь?

- Я не знаю, где она, но она собиралась на ночь отправиться на виллу.
Я намерена позвонить Розене и под каким-нибудь предлогом предложить ей
провести вечер в городе. Мне не хотелось бы, чтобы она была на вилле одна.
- Миссис Бэнкрофт взглянула на часы и сказала: - У меня еще столько дел! Я
тороплюсь. Всего хорошего, мистер Мейсон.

Она поднялась, уверенная в себе, понимающе улыбнулась, взглянула на
Мейсона и Деллу Стрит и гордо вышла из кабинета.

Адвокат многозначительно посмотрел на секретаршу.

- Теперь все понятно, - заметила Делла. - Харлоу Бэнкрофт был введен
в заблуждение. Дело не в его преступном прошлом и не в его отпечатках
пальцев.

- Так ли? - возразил Мейсон. - Конечно, это вполне возможно, но не
стоит забывать, что мы имеем дело с очень сложной ситуацией и с двумя
шантажистами.

Мейсон застучал пальцами по столу.

Вдруг раздался резкий телефонный звонок.

- Это Харлоу Бэнкрофт, - сказала Делла.

- Ответ на наши звонки? - спросил Мейсон.

- Не знаю. Герти просто передала, что он на линии.

Мейсон взял трубку:

- Алло, мистер Бэнкрофт? Я тщетно пытался дозвониться до вас.

- Понимаю. Я сам хотел видеть вас, но нет времени.

- А где вы сейчас?

- На вилле у озера.

- Вы будете там вечером?