сказал шутливым тоном:
занятой.
Мистер Дэвис заметил, что по другой стороне улицы, ухмыляясь, прошел
полисмен, и почувствовал, что ему становится трудно сдерживать раздражение.
Над улицей - теперь уже поверху - все еще плыл туман; эскадрилья самолетов
промчалась в тумане на юг, в сторону аэродрома, наполнив улицу грохотом.
минуты на минуту прозвучат сирены. Абсурдно было бы тратить все утро в
больнице. Вы же меня знаете. Моя фамилия - Дэвис. В Ноттвиче меня все знают.
Спросите у полицейских. Никто не может сказать, что я - не патриот.
Дэвис. - Я полагаю, мы с вами уже встречались. В больнице. Я участвую во
всех крупных мероприятиях и никогда не забываю голос, стоит мне раз его
услышать. Ну как же, - добавил мистер Дэвис, - ведь это я дал больше всех
денег на новую операционную.
казалось унизительным сойти с тротуара на дорогу, чтобы его обойти. Человек
мог подумать, что мистер Дэвис пытается удрать, могла возникнуть потасовка,
а полицейские на противоположном углу не сводили с них глаз. Ненависть
хлынула в голову мистера Дэвиса, как чернильная жидкость, которую
выбрасывает каракатица в момент опасности, черным ядом отравила мысли. Ах ты
ухмыляющаяся горилла в полицейской форме... Добьюсь, чтоб тебя выгнали...
Скажу Колкину, пусть займется этим. И весело продолжал разговор со студентом
- тощим, невысоким, чуть крупнее подростка; халат болтался на щуплой фигуре,
как на вешалке.
отлично. Я прекрасно понимаю это и очень ценю. Если начнется война...
- Усилием воли он подавил свой гнев. - Послушайте, я все понимаю. Я заплачу
больнице сколько нужно. Ну, скажем, десять фунтов выкупа.
суммы. - Его удивило, что человек вроде бы рассмеялся. Это было уж слишком.
- Ну, хорошо, - согласился мистер Дэвис, - вы можете пройти со мной ко мне в
кабинет, и я отдам вам деньги. Но я хотел бы получить от вашего казначея
квитанцию, оформленную должным образом.
приглушенным маской голосом, лишенным интонаций, и отошел в сторону, давая
мистеру Дэвису возможность повести его за собой. Доброе расположение духа
вернулось к тому сразу же. Он болтал без умолку.
поверх противогаза: выглядело это совершенно абсурдно. Он свистнул,
поддразнивая мистера Дэвиса. Мистер Дэвис слегка покраснел. Пальцы чесались
от желания вырвать клок волос, надрать уши, вывернуть руки.
Присутствие врача всегда рождало в нем чувство защищенности и собственной
значимости: докторам можно было доверить самые гротескные подробности о
собственном пищеварении; им это было так же интересно, как смешной анекдот
профессиональному юмористу. Он сказал:
пищи. Не то чтобы я слишком быстро ел... Но, конечно, вы пока еще
всего-навсего студент. Впрочем, вы все равно лучше разбираетесь в этом, чем
я. Еще у меня появляются какие-то точки перед глазами. Может, мне надо
несколько меньше есть... Но это трудно. Человек моего положения должен часто
устраивать приемы. Например, - он взял своего молчаливого компаньона за руку
повыше локтя и доверительно ее сжал, - бессмысленно было бы обещать вам, что
я сегодня обойдусь без второго завтрака. Вы, медики, знаете жизнь, и я могу
вам признаться: у меня свидание с миленькой девочкой, в "Метрополе". В час.
- Какая-то странная ассоциация заставила его сунуть руку в карман и
проверить, цел ли пакетик с ирисками.
Компаньон его был очень молчалив; мальчик робеет, подумал мистер Дэвис, он
не привык ходить по городу с такими известными людьми, как я; это несколько
извиняло грубость его поведения; возможно, и его подозрительность, которая
сначала так возмутила мистера Дэвиса, просто была результатом неотесанности.
И оттого, что день в конце концов обещал быть чудесным: лучи солнца начинали
пробиваться сквозь холодный, замутненный туманом воздух; оттого, что почки и
бекон были приготовлены именно так, как надо; оттого, что ему удалось
самоутвердиться в присутствии мисс Мэйдью, которая была дочерью пэра;
оттого, что его ожидало свидание с милой, талантливой девочкой в "Метрополе"
и - наконец - оттого, что тело Ворона к этому моменту скорее всего уже было
благополучно водружено на соответствующий кусок льда в морге, - от всего
этого дух мистера Дэвиса преисполнился добра и рождественской благости: он
попытался помочь юноше избавиться от робости. Он сказал:
познакомил заместитель главного врача?
молчание.
отделение. - Он снова взглянул на тонкие кисти рук своего компаньона. -
Случайно не вы - тот молодой человек, который оделся девочкой и спел
неприличную песенку? - Мистер Дэвис хохотнул, вспоминая, и повернул к
Дубильням. Он смеялся, как смеялся множество раз - по пальцам не перечесть -
за бокалом портвейна в клубе, среди замечательных людей, над скабрезными
мужскими шуточками.
провел его через стеклянные двери в вестибюль "Мидлендской Стали".
справочного бюро взволнованно объяснил:
таких штучек тоном. Он был теперь у себя, на своем месте.
кивнул. Мистер Дэвис спросил: - Вы что, дали ему уйти? Идиоты...
только он появится. На этот раз ему не уйти.
предполагаете...
спутнику:
блестящим черным пластиком, к стеклянной шахте лифта. Человек в противогазе
последовал за ним: по коридору, в кабину лифта; они медленно поднимались
вверх, соединенные вместе, вдвоем в тесном пространстве, словно две птицы в
одной клетке; этаж за этажом огромного здания уплывали вниз; служащий в
черном халате бежал по коридору с каким-то таинственным поручением,
требовавшим целую гору промокательной бумаги; девушка с папкой бумаг стояла
перед закрытой дверью, шепча что-то про себя, репетируя извинения;
мальчишка-посыльный рассеянно брел куда-то по другому коридору, балансируя
водруженной на голову связкой новых карандашей. Лифт остановился на
совершенно пустом этаже.
повернул ручку, словно боялся, что кто-то поджидает его там, в комнате. Но
кабинет был совершенно пуст. Открылась дверь во внутренней стене, и молодая
женщина с высоко взбитыми золотистыми волосами, в преувеличенного размера
очках произнесла:
найдите мне железнодорожный справочник.
озноб; он включил электрокамин. Человек в противогазе заговорил, и снова
приглушенный хрипловатый голос показался мистеру Дэвису странно знакомым:
дверью, в коридоре: шаги, треньканье звонка. Нужно было обладать гораздо
большим мужеством, чем ему поначалу казалось, чтобы так вот сказать "после
двух": ему хотелось уже сию минуту быть подальше отсюда, исчезнуть из
Ноттвича. Он вздрогнул, когда скрипнула люлька ремонтника, чистившего стену
здания со стороны внутреннего дворика. Он прошаркал к двери и защелкнул
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна
Маркелов Олег
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Майер Стефани