Чтение 10–й страницы книги ~Любовник для двоих~

- Я думаю, были использованы все возможные средства, чтобы...

- Все! - поспешно ответила Элен. - Папа был тогда еще жив, он возил ее в
Стокгольм, к выдающемуся специалисту... О результате вы можете судить...

Она говорила, и ее слова развеяли мои нелепые мысли.

- Бедная девушка, - вздохнул я.

Я проводил Элен до самой двери ее комнаты, расположенной в глубине
коридора, возле ванной комнаты, общей для обеих сестер. Я не спешил уйти, и
она, конечно же, обратила на это внимание:

- Вы хотите мне что-то сказать, Виктор? Я вошел в ее комнату, открыв
дверь коленом. Мне страшно хотелось ее. Не мог я уже больше выносить эти
платонические отношения! Ведь я пережил с ней и прежде всего благодаря ей
такие мгновения, которые просто невозможно забыть!

- Элен, когда мы поженимся? Из-за этого магазина мы только и говорим что
о живописи, пластинках, оформлении, а о том, что нас больше всего волнует, -
ни слова...

Она села на край кровати.

- Ничто нас не гонит, Виктор... Нельзя ведь строить сразу два дома...

- Вы, конечно, правы... Но...

- Но что?

- Если мы не говорим о женитьбе, мы можем, однако, говорить хотя бы о
нашей любви...

Я сел рядом с ней. Она слегка отодвинулась, словно боялась, что я начну
обнимать ее и целовать. Это просто шокировало меня! Я всмотрелся в нее"

- Ты не любишь меня! - едва не вскричал я. Вместо того, чтобы возразить,
она приложила палец к своим губам:

- Не говорите так громко, Виктор! Она была права: я был слишком
несдержан. Мне стало вдруг очень грустно. Скорее даже, это была не грусть, а
какая-то неведомая хворь, которую я этими днями не сразу в себе заметил, но
которая все глубже въедалась в мою душу: ну отчего же было мне так
неспокойно?..

- Ты не любишь меня! У тебя была просто минутная слабость, и теперь ты об
этом жалеешь - вот и все!

Она улыбнулась:

- Не говори так, мой дорогой... Все наоборот: я так хочу принадлежать
тебе вся!

- Правда?

Она сама приблизила свои губы к моим. Рот ее приоткрылся, и последовал
такой сильный поцелуй, на который я сам вряд ли способен.

***

Теперь уже я водил американскую великаншу сестер Лекэн.

Занятие это было не очень легкое: больно уж был велик этот мастодонт, а я
до того водил лишь легкие серийные машины.

В безупречном голубом костюме, который Амелия наглаживала мне ежедневно,
я спускался по аллее к гаражу.

Мое недавнее объяснение с Элен придало мне силы и прибавило света в душе,
и по дороге в гараж я весело насвистывал. Чудные все-таки здесь, на Берегу,
и море, и небо!

Вдруг я обратил внимание на небольшой предмет под моей подошвой. Я
нагнулся, чтобы поднять его. Это была маленькая розовая ленточка.
Сантиметров десять, не больше. Я сразу же узнал эту ленту: ее носила Ева. По
вечерам девушка заплетала волосы в две косы и перевязывала их лентами.
Найденная мною лента была одной из тех, которыми она пользовалась.

Я более чем удивился: ведь Ева никогда не появлялась здесь - аллея,
ведущая к гаражу, была слишком узка для ее коляски!

Лента была закручена в узел.

Я повертел ее в пальцах, наконец положил в карман. Ну и ну! Я совсем
разволновался.

Засохшие брызги грязи на лодыжке, и вот теперь эта невероятная находка!
Что за чертовщина? Было тут над чем подумать...

"Ты задаешь себе слишком много вопросов, мой малыш Вик, - сказал я себе.
- У тебе воображение, которое может привести тебя к дурному концу, если ты
не остережешься..."

Отгоняя от себя все эти идиотские мысли, я выехал на машине из гаража.
Потом вышел из машины и закрыл за собою ворота. Снова сел за руль и вдруг
вновь изумился: колеса и низ корпуса были в грязи!

А я ведь вчера велел садовнику вымыть машину, и никто с тех пор не ездил
на ней.

Глава 8

Однако, наблюдая по утрам за работами в нашем будущем магазине, я забывал
обо всем. И лишь возвращаясь домой обедать и встречая Еву в патио, - она
обычно копалась в каталогах, - вновь начинал волноваться из-за сделанных
недавно открытий.

На этот раз Ева была одна. Она делала в своем журнале новые записи и
подняла глаза, лишь когда я вошел.

Я потрепал ее рукой по щеке.

- День добрый, мой золотистый комаренок! Между нами уже установились
такие отношения.

- Элен дома?

- Ей пришла в голову идея испечь пирог с мясом, и она колдует теперь на
кухне. Сейчас убедит вас еще и в том, что она прекрасная хозяйка!

Я нахмурился. Что-то в ее голосе не нравилось мне, вызывало беспокойство.
Мне сразу же послышалась в нем какая-то горечь. Может, Ева опять взялась за
свои игры? Но, как бы там ни было, я притворился, что ничего не заметил.

- Ну, Ева, вы сегодня и спали! Я пошел посмотреть, не случилось ли с вами
чего-нибудь, а то мы с Элен были удивлены, что вы не вышли на завтрак, так
вот, я пришел, а вы спите, как ангел!..

Она нахмурилась:

- Вчера вечером я попросила Элен дать мне немного снотворного, чтобы
заснуть, и у нее, должно быть, рука оказалась тяжеловатой... Сегодня так
болит голова... Я очень подавлена...

Я повесил пиджак на спинку кресла и уселся на борт бассейна. ;, - Что вы
так смотрите на меня? Она снова нахмурила брови. Вид у нее действительно был
очень усталый. И недовольный.

- Я хотел бы задать вам один вопрос...

- Не люблю я этого...

- Не любите, когда вам задают вопросы?

- Нет, когда говорят, что сейчас зададут вопрос. Вопросы тогда какие-то
слишком официальные, и я не знаю, как на них отвечать.

- А очень просто: будьте откровенны. Я хотел у вас спросить: пробовали ли
вы когда-нибудь.., ходить, с тех пор, как заболели?

- Это все?

- Да.

Она пожала плечами:

- Представьте себе, да, эта идея приходила мне в голову.

- И каковы были результаты?

- Их не было! Я неподвижна как мешок с песком, Вик. Мне кажется, это и
так видно...

- А если бы вы попробовали еще раз?

- А на кой, простите, черт?

Теперь уже вид у нее был совсем злой. В ее глазах читалась решимость
любой ценой оставаться несчастной и давать об этом знать другим.

- Я не врач, Ева...

- Жаль!

- Не смейтесь!.. Это позволяет мне придерживаться очень простых суждений
в медицинских вопросах. Я говорю себе самым примитивным образом, что коль у
человека есть две ноги, то он должен ими пользоваться... Если у вас, Ева,
есть две ноги, то вы должны уметь заставить их служить вам.

- Ваше суждение не просто примитивное - оно глупое.

- Я убежден в том, что говорю.

- Хотела бы я посмотреть на вас на моем месте!.. О, хотя бы каких-нибудь
две минуты. Я ведь не так зла как вы думаете!

- Я не думаю ничего подобного! Она хихикнула. Бог его знает, что это
могло обозначать.

- Послушайте, Ева...

- Что еще?

- Я ведь сильный мужчина, вы знаете?

- Тем лучше, так что из этого следует?

- Я бы хотел помочь вам постоять... Вы бы попробовали двигать ногами,
чтобы посмотреть...

- И смотреть нечего. Эти ноги, Вик, - совсем не ноги. Всего лишь..,
придаток. Ненужный придаток.

- Вместо того, чтобы спорить, давайте лучше попробуем... Ну не
отказывайте мне, милая моя...

Какое-то мгновение Ева колебалась. Я не осмеливался настаивать. Наконец
она кивнула головой:

- Ну, хорошо, если это действительно доставит вам такое удовольствие...

Я обнял ее, пытаясь вывести из коляски. Почувствовал ее упругие груди, и
это сильно меня взволновало.

Ну и задачу поставил я перед собой! Изо всех сил пытался поддерживать ее
тело в прямом положении, так, чтобы ноги были вытянуты во всю длину и пятки
касались пола, - и сил моих, сколько я ни напрягался, не хватало.

Я смотрел на наше отражение в бассейне. Жестокое это было зеркало!

Ноги Евы были совершенно безжизненны, висят, как плети.

- Попробуйте вынести одну вперед другой, - упрашивал я ее.

Все напрасно - отчаяние мое стремительно возрастало.

- Я не могу, - уже чуть ли не стонала она.