Чтение 42–й страницы книги ~Месть Бешеного~

Богомолов записал номер, тут же набрал его. - Приемная генерала
Добронравова! - раздался вежливый женский голос.

- Добрый день! Соедините меня с Никодимом Калистратовичем, - попросил
Богомолов. - Как доложить? - Генерал Богомолов.

- Из какого управления? - озабоченно спросила секретарша, впервые
услышав его фамилию. - Начальник управления ФСБ. - Простите, как ваше
имя-отчество? - Константин Иванович. - Константин Иванович, вы не можете
сказать, по какому вопросу вы хотите переговорить с Никодимом
Калистратовичем?

Ее въедливость начала раздражать Богомолова: - Вы не возражаете, если
я ему сам об этом скажу?

- Сейчас доложу! - Видно его ирония дошла до женщины. Через несколько
секунд снова послышался ее голос:

- Вы слушаете, Константин Иванович? - Да, слушаю! - Богомолов был
уверен, что у Добронравова сейчас "важное" совещание или посетитель.

- Соединяю! - неожиданно сказала секретарша. - Спасибо! - За что,
Константин Иванович? - спросил знакомый мужской голос. - Секретарша твоя
меня затуркала - кто, откуда, зачем? А когда вдруг услышал "Соединяю!", то
ушам своим не поверил.

- Да, настоящий цербер, - усмехнулся Добронравов. - Именно за это и
держу ее.

- Кстати, почему вдруг по имени-отчеству? - поморщился Богомолов.

- Ну как же... Столько времени прошло, генерал уже...

- Ты тоже не отстаешь! - парировал Богомолов. - Давно получил? -
Через пару дней после тебя. - Значит, правильный выбор сделал, - намекнул
Богомолов на августовские события.

- А как же иначе! Давно мы с тобой не общались...

- Извини, что потерял тебя из виду - замотался... - начал Богомолов,
но Добронравов его перебил:

- Оставь, Костя, все нормально. Мне очень приятно, что ты вспомнил
обо мне, когда я тебе понадобился, - добродушно заметил он. - Самое
главное в отношениях между добрыми приятелями - уверенность, что можешь
обратиться за помощью в любой момент и получить ее.

- Как ты догадался, что я за помощью? - смутился Богомолов.

- Ну, это, как говорится в одной надоевшей рекламе, не просто, а
очень просто! - засмеялся Добронравов. - Если бы мы хотя бы раз в месяц
общались, то... А тут столько времени не слышали друг друга, и вдруг
звонок! Одно из двух: либо тебе помощь нужна, либо, учитывая твою службу,
у меня неприятности какие-то.

- Каких можно ждать от меня неприятностей? - со вздохом проговорил
Богомолов, с горечью признавая про себя, что Добронравов прав: мало мы
ценим настоящий друзей. - Однако помощь твоя действительно нужна. -
Рассказывай!

- Дай мне лучше прямой! - попросил Богомолов, давая понять, что
разговор не предназначен для чужих ушей.

- Так серьезно? Тогда давай по ВЧ. Мой номер тот, что был у
Скорикова.

Богомолов улыбнулся про себя, сразу оценив подсказку приятеля.
Генерал Скориков занимался в министерстве кадрами, и его ранг был одним из
самых влиятельных. Богомолов открыл служебный справочник правительственной
связи и набрал четырехзначный номер.

- Рассказывай, чем может тебе помочь простой человек вроде меня? -
спросил Добронравов.

- Скажи, дружище, тебе знакомо заведение "тринадцать дробь
четырнадцать"?

- Вот ты о чем! - Судя по тону, тема разговора не вызвала у генерала
приятных впечатлений. - Что тебя интересует? Это заведение не входит в
нашу юрисдикцию.

- Это мне известно, хотя и не понятно, почему так получилось. Может,
ты мне пояснишь?

- Если откровенно, то и мне не понятно! Но пришлось подчиниться.
Решение принималось до меня, а когда я попытался что-то выяснить, то мне
недвусмысленно посоветовали не вмешиваться. - Кто?

- Не знаю! Позвонили по ВЧ и предложили все документы по этой
проклятой "тринадцать дробь четырнадцать", объясняющие правильность
принятого решения, прислать мне с нарочным. Минут через тридцать вручили
под расписку пакет.

- Ты его, конечно же, принял без свидетелей?

- Откуда я мог знать, что в том пакете пять тысяч долларов?

- И ты махнул рукой? - усмехнулся Богомолов.

- А ты встань на мое место! - вспылил Добронравов.

- Мне и на своем хватает головной боли! - заметил Богомолов. -
Деньги-то куда спрятал? - Я их не прятал! Увидел как-то по телевидению,
что девочке нужна операция в Америке, а денег нет, вот и послал на ее
счет.

- Ну и молодец! - спокойно сказал Богомолов. - Лично я так бы не
смог. После этого были еще какие-нибудь неожиданности? - Как ты догадался?

- Это было очень сложно. - В тон ему ответил Константин Иванович. - И
что же?

- Ежемесячно получаю в конверте по полторы тысячи долларов. Сначала с
тем же курьером, а потом на абонентский ящик, но уже без всяких расписок.

- Поверили в тебя, значит? Какими же они там бабками ворочают, если
даже тебе, человеку, который только начал проявлять к ним интерес, платят
по полторы тысячи зеленых в месяц? Ты задумывался об этом или
приглаживаешь свою совесть тем, что пускаешь эти деньги на
благотворительность? - укоризненно проговорил Богомолов.

- Зачем ты так. Костя? - обиженно спросил генерал. - И так на душе
муторно, а ты еще подливаешь... А на мой взгляд, лучше уж на добрые дела
использовать эти грязные деньги, чем никак!

- Чем никак - да! Но ты подумал о том, сколько этих грязных денег
идет на ту же самую грязь?

- Не нужно меня агитировать за то, что чистым воздухом лучше дышать,
чем выхлопными газами! - Добронравов проговорил это с такой горечью, что
Богомолов решил оставить неприятный разговор.

- Ладно, сейчас мне нужна твоя помощь, надеюсь, тебе будет совсем
несложно оказать мне услугу.

- Говори! - со вздохом сказал Добронравов, явно не желая ставить
точку в их разговоре. - Так получилось, что это заведение стало объектом
нашего внимания, но пока очень многое непонятно, а потому нам необходимо
устроить туда своего человека...

- Ясно... - задумчиво проговорил генерал. - Я его знаю?

- Нет... Хотя... - Богомолов вдруг вспомнил, что именно Добронравов
оказывал Органам помощь во время операции в клубе "Виктория". - Знаешь. Он
входил в нашу группу, которая участвовала в захвате клуба "Виктория". - И
кто же? - Майор Воронов.

- Он уже майор? Отличный парень! Я тогда приглядывался к нему... -
откровенно признался Добронравов.

- Опоздал, - усмехнулся Богомолов. - Судя по всему, ты уже придумал,
в качестве кого ты хочешь его заслать туда? - Пока только предложение. -
Интересно...

- Ты же можешь захотеть назначить своего человека начальником
какой-нибудь новой колонии...

- А потому и прошу Севостьянова принять его на некоторое время в
качестве стажера? - договорил генерал за Богомолова и сразу добавил: - И у
Севостьянова сразу же возникает вопрос: "Почему именно ко мне?"

- А ты ему: "Виктор Николаевич, мы так уважаем вас, так ценим, у вас
все так образцово поставлено!"

- Знаешь, это настолько нелепо, что вполне может сойти... Ты что,
хорошо его знал в прошлом? - А ты?

- По моим сведениям, он занимался кадрами в областном УВД...

- Севостьянов Виктор Николаевич никогда не был ни военным, ни
сотрудником милиции, - решительно заявил Константин Иванович. - Все время
на партийной работе, а незадолго до августа девяносто первого работал в
отделе ЦК, который курировал КГБ.

- Вот как? Теперь мне понятен твой интерес! Крутой, видно, мужик,
если сумел так легко обойти все препоны. В таком случае я уверен, что на
мою лесть он должен клюнуть! - Добронравов помолчал немного, потом
спросил: - Когда я должен его попросить и под каким именем представить
Воронова? Какую дать ему "легенду"?

- Вот теперь я узнаю своего старого дотошного друга! - облегченно
засмеялся Богомолов. - Через час к тебе придет Воронов, и вы все обсудите
и примете решение. На все это у вас есть...

- Неделя, - быстро вставил генерал. - Сутки! - возразил Богомолов. -
Трое! - Двое!

- Хорошо! - тут же согласился Добронравов. - Думал, что действительно
придется в сутки укладываться.

- А я был уверен, что ты и на трое не согласишься, - признался
Богомолов.

- Значит, мы оба хороши... Кстати, как поживает твой боец? Бешеный,
кажется?

- Савелий Говорков! - Богомолов тяжело вздохнул. - Он как раз в той
колонии!

- За что? - машинально спросил Добронравов, но тут же поправился: -
Хотя о чем это я... Теперь понятно, почему такая спешка. Между прочим,
есть еще кое-что любытное относительно той колонии... - Что?

- У них очень большая смертность, а диагноз почти всегда один -
сердечная недостаточность, хотя покойники отнюдь не старики.

- Теперь ты понимаешь, что тем более нужно поторопиться?

- А то нет? Не беспокойся, дружище, тянуть не собираюсь! Послушай, а
может быть, войти в более плотный контакт с этим бывшим псковским