— Хорош загорать! — прикрикнул он на разлегшегося на земле плененного инструктора и, дернув за веревку, привязанную к его спеленатым рукам, помог ему встать на ноги. — Пошли, нас давно уже ждут!
Сдав пленного в Махачкале местным фээсбэшникам и вне очереди получив билет на ближайший рейс, Савелий, позвонив перед вылетом, как и обещал Богомолову, с легким сердцем отправился в Москву. Ему не терпелось узнать, куда на этот раз зашлет его генерал…
VIII. ОПЕРАЦИЯ «КУРОРТ»
В самолете Бешеный думал исключительно о своей Розочке. До сих пор он никак не мог понять: правильно ли. он поступил, честно все рассказав о себе? Может быть, Розочка еще не была готова к таким жизненным историям и испытаниям? Может быть, Розочка только внешне выглядела взрослой, а ее психика еще не дозрела до серьезного осмысления жизни, до драматизма постоянных чувств, до разумного восприятия мира взрослых? А может быть, он переоценил значение их отношений? Господи, все, что угодно, только не это!
После всего, что у него было в жизни, после страшных испытаний и утраты близких, он вдруг обрел нежное создание, которое полюбил всем сердцем, каждой клеточкой своего мозга, своей души. Да и сама Розочка тянулась к нему всем существом. Он это чувствовал: она не заблуждалась, не играла в чувственность, в любовь. Розочка любила так же естественно, как дышала, спала, пила и ела…
Так что же произошло? Почему ее так напугала правда о нем? Почему Розочка не вникла в глубинную суть его жизни? Где он допустил ошибку? Что он сказал не так, что позволило ей сделать неправильный вывод? Неужели гибель ее родителей не научила Розочку ненавидеть насильников, убийц, грабителей, бандитов? Неужели она до сих пор не поняла, что со злом нужно бороться? И бороться активно, беспощадно. Как говорил Жеглов-Высоцкий: «Преступник должен сидеть в тюрьме! И он будет сидеть в тюрьме!»
А проливший чужую кровь должен заплатить своей кровью! Только так и не иначе! Лично он, Савелий Кузьмич Говорков, считает, что Россия пока не готова к отмене смертной казни! НЕ ГОТОВА! Слишком уж много было пролито крови в стране вполне «официально»: с подачи царей, генсеков, президентов, в «локальных и нелокальных» войнах. Русский народ пока не привык ценить даже свою жизнь, что тогда говорить о ценности чужой жизни? Должны пройти десятки лет, прежде чем ответственность за любую, не важно, чужую или свою, жизнь естественно, генетически воплотится в русском человеке! Не говоря уже о том, что Россия ЭКОНОМИЧЕСКИ не готова к отмене смертной казни! В этом Савелий твердо уверен. НЕ ГОТОВА!
Почему? Да потому, что у России не хватает средств, чтобы достойно прокормить своих пенсионеров, да что там пенсионеров, не хватает средств, чтобы нормально оплачивать любой честный труд во благо страны, что ж тогда говорить о преступниках, приговоренных к пожизненному заключению…
Конечно, кто-то может сказать, что Президент обещал Совету Европы отменить смертную казнь и это может сказаться на отношении этого Совета к России. Но такое обещание Президент не имел права давать от имени народа. Россия не простая страна: нужен референдум. А как посмотрит на это Совет Европы, наплевать! Пусть сначала разберется с Турцией! Не может быть разных подходов: если можно одной стране — значит, можно и другой.
Страна, неспособная прилично содержать осужденного на пожизненное заключение, не имеет морального права выносить такие приговоры! Сначала она должна стать БОГАТОЙ! И пока этого не произойдет, отменять смертную казнь НЕЛЬЗЯ! В аэропорту его ждала «Волга», доставившая прямо на Лубянку. Выписав пропуск, Бешеный не стал дожидаться лифта и быстро промчался по лестницам.
— Что-то случилось? — спросил Савелий, буквально влетев в кабинет генерала Богомолова.
— А ты не знаешь? — едко поинтересовался генерал. — Американцы Белград бомбят!
— Да я целый месяц из лесу не вылезал, с гор не спускался. Откуда мне было знать? Там последние известия не послушаешь… Значит, все-таки они на нас на… — Савелий запнулся и с трудом удержался от грубого слова — неудобно как-то перед генералом, а потому нашел синоним: — В общем, начхать америкосам на нас?
— А ты как думал? Нет-нет, ты правильно хотел сказать: именно насрали! Им давно уже на всех во всем мире насрать, творят, что пожелают! — Богомолов не выдержал и чертыхнулся в сердцах.
Савелий видел, что Богомолов воспринимает события в Югославии как личную трагедию. Он вспомнил, что Константин Иванович отдал несколько лет жизни, работая в тех краях.
— Наши дипломаты только-только смогли югославов с косовцами друг к другу приблизить, только те договариваться начали, а тут — бац! Американцы, почуяв, что и без них обойдутся, тут же все НАТО на уши поставили и — «самолеты на взлет и бомбить, бомбить до посинения!». Они же, гады, не войска уничтожают, а гражданские объекты. И только по ночам, боясь потерь среди летного состава: не дай Бог, какой-нибудь их сытый мальчик носом в землю клюнет…
— А что мы-то теперь сможем сделать, Константин Иванович? Эскадрилью перехватчиков к ним на помощь не пошлешь, десант с зенитными комплексами не высадишь…
— Что верно, то верно. Но мы югославам другими вещами поможем. И ты в этом, как сам понимаешь, тоже участвуешь… — Генерал задумчиво прищурился.
— Значит, так. Наши аналитики считают, что бомбардировки не принесут американцам ничего: сербы — ребята крепкие, могут продержаться долго, а американцам результаты нужны наглядные и быстрые. Они же хотят Косово от югов отрезать, поставить там своих людей — и вот тебе отличный тактический плацдарм на Балканах! Помнишь ту странную революцию в Албании? Надеюсь, тебе не надо объяснять, кто там заводилой выступал?
— ЦРУ, что ли?
— Точно. Потом они власть сменили и принялись за Косово; у них еще с начала девяностых зуб на сербов имелся — не по их сценарию тогда пошло. Милошевич, несмотря на все потраченные ими деньги, у власти остался, население его поддерживает, мы свою позицию по этому вопросу не меняем. Ну, что им остается еще делать, как не исподтишка под югов подкапываться? Они дают деньги сепаратистам косовским, помогают устроить им базы в свойской Албании, снабжают оружием, обмундированием, техникой. Поднимают шумиху в прессе: де садисты-сербы издеваются в Косово над мирными крестьянами-албанцами. И вот результат: сверху — американские бомбы, а по всем косовским лесам и горам прячутся банды террористов из ОАК, так называемой Освободительной армии Косово.
— В чем же моя задача? — нетерпеливо спросил Говорков.
— Дойдет и до тебя, — недовольно оборвал Богомолов, — ты дослушай вводную. Так вот, аналитики утверждают, что скоро, через пару-тройку недель, натовцы могут от бомбардировок перейти к наземным действиям. Тогда они станут опираться на ОАК. Но сил у албанских сепаратистов маловато, да и подготовлены они так себе. Тут спецы нужны, профессиональные военные. — Богомолов вопросительно уставился на Савелия. — Усекаешь, к чему веду?
— Так кто же пошлет им спецов? — насторожился Савелий, уже прекрасно зная ответ. — Неужели Чечня?
— Именно! — воскликнул Богомолов. — По нашим агентурным данным, совет чеченских полевых командиров формирует отряд мусульман-добровольцев, который должен отправиться в Косово, на помощь ОАК. Здесь как раз мы нашим братьям славянам помочь и можем. В конце концов, боевиков с нашей же территории туда засылают, мы просто обязаны не допустить этого! Вот тебе и твоя задача: узнать маршрут их отряда и пункт конечного назначения, а также постараться помешать взаимодействию ОАК и чеченцев. Как тебе такая задачка, по силам? — прищурился генерал.
— Да, крутовато вы, Константин Иванович, завернули! Спасибо, конечно, за доверие, но… я же не Илья Муромец, чтобы в одиночку с целой ордой сражаться. Боюсь, не получится у меня. Хлопотно это. — Впервые Савелий выразил сомнение в возможности исполнения поручаемого ему задания.
— Неужели испугался? — нахмурился Богомолов.
— Шутить изволите, товарищ генерал! — обиделся Савелий. — Говорить мне такое!
— Не сердись: машинально выскочило! Но и ты не прибедняйся, Бешеный! Ты ж у нас признанный спец по чеченцам, тебе на роду, видно, написано их окорачивать. Ну нет у меня человека, который лучше, чем ты, с этим бы справился! И потом — я же не безумец на такое дело тебя одного посылать. Не думай, что твой старик из ума выжил! — Он усмехнулся. — Естественно, ты будешь не один. Мы дадим тебе выходы на наших людей в Югославии. Ребята они надежные, доверять им можно на все сто, даже жаль…
— Чего? — не понял Савелий.
— Они же глубоко законспирированы! Так что обращайся к ним только в случае крайней необходимости!
— Не один, значит? — Бешеный покачал головой.
— Конечно не один! — Богомолов сделал вид, что не понял иронии Савелия. — Так что собирайся, дорогой крестник, в дорогу. Поедешь как обычный турист: купишь тур на Адриатику — в Сплит или в Дубровник, может, еще куда приглянется. А доберешься до Белграда — уйдешь в нелегалку. Не мне тебе объяснять, что вся операция…
— Операция «Курорт», — вставил Савелий.
— Пусть «Курорт», — согласился Богомолов, — так вот, вся операция проводится нами на свой страх и риск, неофициально. О ней даже в правительстве не знают. У политиков свои расклады, у нас — свои, но мы им мешать не станем. Ты все понял, Савушка?
— Да. Хоть день-то у меня будет для роздыху? Я в душе месяц не был, от меня несет, как от барана!
— Даю тебе два дня: день — на отдых, день — на подготовку. Ну все, иди теперь, принимай свой душ… Перед отъездом позвони мне, чтобы я был в курсе.
Среди ночи Говоркова разбудил телефонный звонок. Савелий так отвык в горах от телефона, что только на пятом звонке сообразил, что это кто-то ему звонит. Он дотянулся до аппарата и снял трубку.
— Прости, крестник, дело срочное! — узнал Савелий голос Богомолова. — Что же ты мне о «подарке» своем ничего не поведал, скромник ты наш?! Ты, парень, хоть знаешь, кого ты нам в подарок доставил?
— Нет… — Савелий хотел уже ответить более полно, но подумал, что необходимо подстраховаться. — Понимаете, крестный, я еще не совсем проснулся: может, позднее встретимся? Тогда и поговорим, хорошо?..
— Все в полном порядке, Савелий! -догадливо пояснил генерал. — Линия чиста и стоит на моем контроле: говори спокойно!,
— Придурок, которого я выкрал из штаба Хаттаба, по-русски ни бе, ни ме, ни кукареку… А может, просто не хотел со мной говорить, обиделся?
— Нет, этот пакистанец и вправду ни русского, ни английского не знает, говорит только на урду и по- арабски. Он в лагере Хаттаба вроде как главный по мусульманству был.
— Типа комиссара, что ли?
— Ну да, только еще круче. Он специально в Чечню приехал, чтобы чеченский терроризм на международный уровень вывести. Между прочим, этот самый Курдалла теоретически подготавливал боевиков для поездки в Косово и в принципе должен был с ними туда ехать, чтобы там их боевой дух поддерживать.
— Да ну! — обрадовался Савелий.
— Вот тебе и ну! — передразнил его генерал. — Что, проснулся сразу? Сначала этот чудила молчал как пень, но, когда наши ребята нашли у него слабое место — он без разрешения своих духовных наставников в Чечню поехал,
— надавили на него, дескать, депортируем тебя через посольство как нелегала в Пакистан к своим, пусть тебя сана лишают и все такое… Тут мулла раскололся и всех с потрохами выдал: кто, куда, когда и сколько. В общем, теперь нам известен и маршрут их сводного отряда, и конечная точка следования. Тебе там надо быть раньше их, Савелий. Пока они через Азербайджан, Турцию и Албанию до Косово доберутся, у тебя и наших югославских друзей все должно быть готово к их достойной встрече. Усек?
— Понял! Значит, ноги в руки — ив аэропорт, на Белград?
— Молодец, на лету схватываешь! Только вот на Белград не получится: НАТО перекрыло все пути подлета. Либо через Турцию, либо через Болгарию.
— Мне хватило Турции в прошлый раз. Через Болгарию.
— Лучше через Будапешт и в Хорватию. Машина за тобой уже идет, собирайся. Все необходимые тебе документы вместе с полученными от Курдаллы данными будут в пакете, тебе передадут.
Богомолов повесил трубку. Савелий откинул одеяло и, наскоро одевшись, начал забрасывать вещи в дорожную сумку. Через десять минут в дверь позвонили. С пакетом генерал прислал Андрюшу Воронова, названого братишку Говоркова.
— Ого! Уже готов? Оперативно! — Андрей оглядел Савелия: тот, как будто его и не будили среди ночи, был на взводе. — Не дергайся ты, Бешеный, до самолета еще четыре часа. Вот пакет. Паспорт и билет с деньгами забирай, а бумаги сейчас просмотришь. Генерал Их под свою ответственность из нашей конторы разрешил вывезти.
Савелий сел за стол, достал протоколы допроса Курдаллы и принялся бегло их читать, по ходу стараясь как можно больше запоминать нужных ему сведений. На это ему хватило часа.
— Готово! — протянул он бумаги Андрею, который, пока Савелий читал, на кухне заварил крепкого чая и сварганил легкий закусон.
— Вот тут еще одно. — Андрей протянул жующему бутерброд Савелию страницу с каким-то текстом: это были имена, пароли и адреса явок агентов нашей контрразведки в нескольких городах Югославии. — Прочти и запомни.
Савелий сосредоточился, медленно прочитал листок дважды, закрыл глаза и мысленно представил все прочитанное. Потом кивнул Андрею: готово!
Андрей аккуратно скомкал листок и тут же сжег его над унитазом. Смыв водой золу, он удовлетворенно вздохнул:
— Ну, все, теперь можно и за жизнь поговорить…
Оставшиеся два часа названые братья провели в разговорах о том, как они жили в последнее время, пока не встречались. Андрей проводил Савелия до самого трапа. Вскоре самолет оторвался от российской земли и взял курс на Будапешт. Савелий, чьи документы были оформлены на имя журналиста одной из центральных газет Сергея Мануйлова, расслабился и постарался хоть в эти несколько часов полета постараться ни о чем не думать.
По прибытии в Будапешт Савелий оформил аккредитацию, нанял машину и сразу же отправился к границе, где с документами журналиста без особой задержки пересек ее, и через несколько часов прибыл в Нови-Сад, столицу сербского края Воеводина, где стал искать человека, который мог помочь ему «залечь на дно» и переправить его в Приштину, столицу другого сербского края — Косово.
Такой человек имелся, и звали его Христо Гранич. Он был одним из глубоко законспирированных агентов Богомолова. Официально Гранич содержал небольшое кафе, но для наших спецслужб исполнял роль посредника: когда Югославия в ходе гражданской войны оказалась в полной международной изоляции, Гранич был одним из тех немногих, кто ухитрялся переправлять российскую помощь (а она продолжала поступать, хоть и не в таких объемах, как раньше, — нефть, стрелковое оружие, запчасти к военной технике и многое другое) в Югославию, игнорируя эмбарго и минуя многочисленные таможенные препоны.
Как у него это получалось, было тайной даже для Богомолова. Но тот факт, что ему это удавалось почти без проколов, несомненно, характеризовал Гранича с самой лучшей стороны. Конечно, на посредничестве он зарабатывал хорошие деньги. Естественно, без прочных связей в местных криминальных кругах у Христо ничего бы не вышло. Но факт остается фактом: югославская ПВО имела на своем вооружении российские зенитные комплексы, которые Москва официально никогда ей не поставляла… Савелий нашел Гранича стоящим за стойкой бара собственного кафе. Это был невысокий, ничем не примечательный парень примерно его возраста. Единственное, что привлекало к нему внимание, были глаза: зеленые, зоркие, быстрые и цепкие. Они эффектно смотрелись на фоне иссиня-черных волос. Если бы не эти глаза, то внешняя разухабистость и постоянное балагурство могли сбить с толку любого, что позволяло воспринимать его как веселого, но недалекого парня.
— Найдется у вас чашка кофе, только очень крепкого, для журналиста? — произнес Савелий по- английски условную фразу.
— С ликером? — также по-английски поинтересовался Христо.
— Нет, с коньяком.
— Одну минуту!
Гранич поколдовал у большой жаровни с раскаленным песком, и вскоре перед Савелием появилась вкусно пахнущая маленькая чашечка кофе, приготовленного по-турецки. Рядом на отдельном блюдечке лежали тонко нарезанные ломтики лимона и стоял бокал холодной воды. Савелий выпил крошечную, с наперсток, рюмку превосходного коньяка, положил в рот дольку лимона и для еще большего гурманского изыска сделал глоток ароматного обжигающего кофе. После чего по традиции запил глотком холодной воды: удивительное ощущение! Так пить кофе его научил приятель популярного актера Армена Джигарханяна, известный сценарист, как-то сводивший его на премьеру в Дом кино, где варят настоящий турецкий кофе.
— Как? — дружелюбно улыбаясь, спросил Гранич.
— Великолепно! — честно ответил Савелий. Когда он допил кофе и расплатился, Христо протянул ему свою визитку:
— Приходите еще! Тут есть наш телефон.
Благодарно кивнув, Савелий вышел из кафе. Зайдя за угол, он рассмотрел визитку. На ее обороте по- русски были написаны адрес и время встречи. Савелий посмотрел на часы — у него в запасе было еще около часа, и он решил прогуляться по городу.
Гранич свободно говорил не только по-английски — в этом Савелий уже убедился, — но и по- русски.
— Твоя журналистская аккредитация здесь ничего не стоит, — с ходу заявил Христо, когда они принялись обсуждать, как Говоркову лучше всего добраться до Косово. — Сейчас у нас военное положение, везде патрули. На каждый свой шаг ты обязан получить разрешение в нескольких учреждениях. Это долго и, главное, не дает никакой гарантии, что тебе разрешат поехать туда, куда ты захочешь.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Маккэфри Энн
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Марко Джон