его любимая Лариса совершенно не заинтересована в благополучном для него
исходе дела. Единственный близкий ему человек - отказался от него,
предал... Он стоял до тех пор, пока не пришел врач, насильно заставивший
его прилечь.
адвокат, судья... Его прослушивали, осматривали, что-то говорили ему. А
он?.. Он как бы со стороны наблюдал за всем, что происходит вокруг, и
видел только одно: пустые и холодаю глаза Ларисы. И слышал ее странный,
какой-то нереальный голос, сквозь хохот истерично бросающий ему - Кто ты
такой? Я не знаю тебя!
доносится из этих безразличных глаз?.. Ее голос существовал как бы
независимо от нее... Странное это было состояние... Нет, он не терял
сознание и совершенно четко видел все вокруг, слышал, даже понимал, но...
Но совершенно не владел своим телом, словно оно было чужим, а он со
стороны наблюдает за тем, что с этим телом делают...
приговор: что? Ему девять лет лишения свободы? Девять лет? За что?! Как
это возможно?
рядом, положил ему руку на плечо:
спускаясь по лестнице.
люблю тебя! Может, тебя заставили? Под угрозой заставили? Под угрозой
заставили так говорить?! Я должен это узнать!" - стучало в его мозгу.
Савелий оглядывался по сторонам, ожидая, что Лариса вот-вот появится и все
станет ясно. Но ее все не было, а его сейчас закроют под замок, и тогда
будет поздно!..
одного милиционера на другого. Столкнувшись, они упали, а он бросился к
дверям... Но когда открыл, то навстречу ему шли трое сотрудников,
возвращавшихся обеда. Оценив ситуацию, они набросились на Савелия... Он
успел сбить ударом ноги одного, второго и третьего свалил локтями, но уже
подоспели еще несколько человек, к тому же начали действовать
успокоительные инъекции, сделанные врачом: апатия сковала тело, и ему
надели наручники и на руки и на ноги...
которой засветил спичку, чтобы посмотреть на лицо мертвого Федора. Упавшая
с дерева сухая ветка или щипка, сбитая птицей, заставила его вздрогнуть.
Очнувшись, Савелий недоуменно посмотрел на свою одеревеневшую руку,
сжимающую спичку, с трудом разжал пальцы и медленно опустил руку.
оставаться открытыми. Савелий провел по лицу, прикрывая их, упал рядом с
телом и горько, безутешно заплакал...
надрывно, сжимая до боли в суставах тяжелые кулаки. Плакал от бессилия
перед лицом смерти...
сопереживая горю, коснулось теплыми лучами его головы. Нервно вздрагивая
от сдерживаемых рыданий, Савелий медленно поднялся с земли и, намеренно
отворачиваясь от мертвого тела, подошел к дереву, отломал толстую ветку.
Заострив ее финкой, подаренной Федором, выбрал более или менее свободное
от камней место, рядом с высокой и стройной сосной, и с каким-то
ожесточением начал копать...
Савелий вышел из купейного вагона пассажирского поезда. Не успел отойти от
вагона, как к нему подошел тщедушный старичок и потянул его за рукав
кителя:
хочет этот старик.
обижайся, что тыкаю: имею право - мне уж к семидесяти подходит.
исполнить свой долг... обещание, данное Александре Васильевне...
обманула: не послала... - Он сокрушенно покачал головой. - Стыдилась...
или не захотела тебя беспокоить, думала, и на этот раз пройдет... - Старик
смахнул непрошеную слезу.
Трудно мне стоять...
садовой скамейкой, старик тяжело опустился на нее, а Савелий продолжал
стоять рядом. Не мигая смотрел он на старого человека и с нетерпением
ожидал его слов.
себя перебил. - Шура была твоей родной теткой, родной сестрой твоей
матери...
стариком. - Так почему же...
ничего не дающая никому. - Он тяжело вздохнул.
меня! - упрямо сказал Савелий.
поверь старику! Не подумай, что здесь кроется что-то страшное или для тебя
неприятное. Это их тайна: тайна двух сестер... не Думай об этом...
еще пыталась все сама делать, а потом... - Он тяжело вздохнул. - Как
правило, мы через день с ней виделись: постучит в стенку, я и прихожу. Ты
не знаешь, мы ж с ней соседи - в одном доме живем. А тут дня три проходит,
а она не зовет. Я забеспокоился и сам стучать начал, не отзывается...
Думаю, вышла куда. Вечером решил наведать ее: прихожу, стучу - никакого
толку. А соседка напротив, подруга ее, и говорит: "Дома должна быть: не
выходила еще..." Тут уж я не на шутку взволновался, стал своим ключом
открывать: опадет десять как дала мне его... Сую, а руки дрожат, попасть в
замочную скважину не могу. - Открыл все-таки. А Шурочка лежит в
беспамятстве у кровати... - Он снова смахнул слезу. - Вызвал скорую...
Инфаркт миокарду, говорят... нетрас... нет-ран... в общем, в больницу
везти опасно. Сделали уколы, лекарства всякие прописали... Только на
второй день Шурочка в себя пришла... Увидела меня, улыбнулась, так ласково
говорит: "Что, перепугала тебя?. Сейчас встану...
кроме нее никого не было: дети в войну погибли, все четверо, старуха не
перенесла и тоже умерла... Так что не сумлевайся...
"Скажи, говорит, пусть простит старую тетку!.."
сын?
хочется! Короче, бросил он ее, и лет двадцать как не вспоминал о ней... Ни
весточки, ни привета, паразит!.. В Москве где-то живет, партейный
работник! Отказался от нее за то, что она выкормила его своим огородом да
садом... Но это так, для твоего знания, кетовое можешь сразу и забыть...
Шурочка и составила, на всякий случай, завещание в твою пользу, а меня
просила уговорить тебя не отказываться от последнего ее дара. Очень она
хотела, чтобы дом, в котором она столько прожила, послужил родному
человеку. Так Шурочка завещала и так просила.
Зыков Виталий
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Белов Вольф
Посняков Андрей
Прозоров Александр