вляпался в такое дело), но уж точно не был новобранцем. Ни по возрасту, ни
по опыту.
по-тихому. Но прежде чем покидать, он постарался обеспечить соответствующую
маскировку. "Уходя - оставайтесь, - любил повторять когда-то его ротный. -
Грош цена разведчику, который, отправляясь в поиск, извещает о нем своего
противника. Помните, с той стороны за вами наблюдают десятки небезразличных
глаз. Всякое изменение привычной обстановки, исчезновение постоянно
мелькавших до того бойцов, отсутствие дыма в полевой кухне, любая другая на
первый взгляд мелочь могут вызвать у врага подозрения. Если вы не хотите,
чтобы вас искали, сделайте вид, что вы никуда не уходили".
рядовым новобранцем, а теперь собирается им следовать, будучи полковником в
отставке, их полезной сути не меняло. Принципы разведки за прошедшие
несколько десятков лет не претерпели изменений. Принципы разведки остались
такими же, какими были и сто, и триста, и пятьсот лет назад.
остаться, - простой механический будильник.
металлической фольгой. К фольге он подключил проводок, идущий к
электрическому выключателю. Другой проводок он присоединил к часовой
стрелке, таким образом, чтобы часть его свободно свисала вниз. Теперь,
двигаясь, стрелка неизбежно замыкала контакты, а протащив проволочный
контакт через фольгу - размыкала. Свет должен был включиться в девять и
потухнуть в двенадцать. Включиться - когда жильцу квартиры станет темно, и
выключиться, когда он ляжет спать.
площадку, стараясь не шуметь, закрыл дверь и так же бесшумно поднялся по
чердачной лестнице. Висящий на люке замок он открыл с помощью простейшей
отмычки.
свидетелей. - Где ты, Вася? Вася. Васенька...
держась за антенны, спустился к примыкающему дому. С трудом преодолев
полутораметровый порожек, он перебрался на другую крышу. Отдышался, смахивая
липкий пот, ощупью пробрался на чердак и долго искал в темноте люк. Слава
богу, люк был без замка. А то пришлось бы ломать крышку.
транспортом. В первую очередь он обследовал окрестности. Любой поиск должен
начинаться с определения путей подхода и эвакуации. Они определяют успех
дела. Какой прок от того, что разведчик добыл важные сведения, если он не
смог доставить их своему командованию. Фронтовой опыт показывает, что
подавляющее большинство разведгрупп гибло именно при подходе к объекту и при
уходе с него. Сама операция - это только малая часть разведывательной
работы. И самая малая по затратам времени.
двадцать пять. Он замечал и цепко запоминал все: заросли кустарника,
случайные ямы, траншеи, копны сена и развалины, в которых можно было
спрятаться, тропинки и дороги, по которым можно было с большей, чем по
лесным зарослям, скоростью передвигаться, линии электропередачи, поляны,
большие лужи и многое, многое другое, на что другой человек не обратил бы ни
малейшего внимания.
развалившихся и заросших крапивой и лопухами деревенских домов. Он исползал
их вдоль и поперек, не поленившись наведаться даже в полузасыпанные погреба.
Он извозился, промочил ноги, порвал плащ, но остался доволен результатами
своих поисков.
который со всех сторон окружал дом. Забор был бетонный, серый, высотой метра
два. Сан Саныч привалился к ближайшему пролету, прикинул, способен ли он,
подпрыгнув, зацепиться за его край и, подтянувшись, заглянуть внутрь. Нет,
ни подпрыгнуть, ни зацепиться, ни подтянуться. Вернее, что-нибудь одно он
еще мог осилить. Но только что-то одно. Например, зацепиться. Но для того
чтобы зацепиться, надо было как минимум подпрыгнуть. Метр. И подтянуться.
Один раз. На это сил уже явно не останется.
сильно расстроился, что не занимался физическими упражнениями, если не
считать разбивания яиц о сковородку и переключения телевизионных каналов.
боров на сельскохозяйственной выставке. Теперь придется унижать свое
человеческое достоинство подглядыванием в щели. Как за девками в купальне.
плит. Щель, конечно, нашлась. Иначе и быть не могло - заборов без щелей не
бывает. Как и щелей без заборов.
здания и асфальтовую дорожку. Густые кусты и деревья подступали к самому
забору. Что было хорошо. Что было на руку.
на пути дыры. Никаких видимых сигнальных систем, никакой колючей, под
электрическим напряжением, проволоки он не обнаружил. Собак не услышал.
Похоже, дом не охранялся. По крайней мере, по внешнему кольцу.
автобусом уехал в город и через подъезд соседнего дома, крышу и чердак
вернулся домой. Судя по тому, что свет не горел, он уже спал.
боку на бок, чувствуя ломоту во всем теле и даже в тех местах, которые
непосредственно в лазаний, ползании и прыжках задействованы не были. Он
вздыхал, охал, кряхтел и живо вспомнившимся солдатским жаргоном крыл
судьбу-злодейку, заставившую его на старости лет скакать по заборам и
крышам. Не в таком возрасте в скаутские забавы пускаться. В таком возрасте
прыжок через канаву на полосе пионерских препятствий может закончиться
приземлением в деревянный ящик или, если больше повезет, на реанимационную
койку. - О-ох. Ой-ей. Ох...
слез с койки и занялся делом. В душе он оставался разведчиком. Очень старым,
очень больным и очень несчастным, но разведчиком. Образ жизни и образ мысли
не сдашь при выходе в отставку, как служебное удостоверение или табельное
оружие. Образ жизни остается с разведчиком до конца его дней.
дурное начальство и эту треклятую службу. Можешь крыть все и вся по матери и
прочим дальним и ближним родственникам. Можешь грозиться завтра подать
рапорт на увольнение и набить морду старшине... Но как только приспеет время
X - будь добр, подпоясывай ремешок и в три минуты, в полном десантном
облачении являйся на плац или иное, заранее оговоренное, место сбора. Потом
загружайся на транспортное средство: самолет, подводную лодку, собачью
упряжку или вьючного верблюда. Потом плыви, лети, шагай несколько десятков
километров. Потом сбрасывайся, всплывай или возникай иным другим способом в
условленной точке. Потом стреляй, взрывай или тихо, лежа в засаде, считай
эшелоны. Потом возвращайся. И снова кляни последними словами свою профессию,
начальство и фортуну, отворачивающую от них свое капризное лицо.
то, что не мог сделать еще минутой раньше. Отсчет жизни пошел на мгновения,
каждое из которых назначалось для строго определенного дела.
утюга белье. Нет, это была не морская, если тонуть, то в чистом, традиция.
Это была старая привычка уходящего в поиск разведчика. Чем более ты чист,
тем меньше ты тащишь на себе запахов, тем труднее тебя вынюхать вражеской
или случайно пробегающей мимо собаке. Когда Сан Саныч начинал свою службу, в
ходу не было новомодных, нейтрализующих посторонние запахи аэрозолей.
насыпал смесь из мелко растертого табака и перца. Возможно, это было
перестраховкой: его нынешние противники мало напоминали эсэсовцев охранных
батальонов, на службе которых состояли хорошо натасканные на человека
собаки. А может быть, и нет. По готовности вынуть из человека душу они очень
на них походили. Может, они и другие привычки переняли.
Хороший нож, с обоюдоострой заточкой, с монограммой воинской части
альпийских стрелков на ножнах. Сан Саныч резал им колбасу. А до сорок пятого
года - солдат и офицеров противника.
прикрепил к ноге, чуть пониже колена ручкой вниз, чтобы его сподручнее было
выдергивать в положении лежа. Подобный нехитрый прием не раз выручал
разведчиков его батальона во время рукопашных, тело к телу, схваток.
учили, то, что он многократно делал, уходя в разведпоиск. Наверное, со
стороны эти военизированные сборы пенсионера более чем преклонных лет должны
были выглядеть комично. Наверное, они и выглядели бы комично, если бы за
ними не стояло реальное дело и неизбежная кровь. Не для игры в "Зарницу" Сан
Саныч облачался точно так же, как в сорок втором перед заброской в тыл
противника. Пистолет.
грядки на огороде.
для охоты на уток.
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Березин Федор
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк