одна только наша тюрьма, их ведь по России-матушке разбросано - несчесть!
Вот тебе и необходимость странных московских эмиссаров, вот тебе и сроки. А
ведь это большая политика. Неужели она добралась и до наших захолустных
мест?
сторону простоты, спустившись с небес на грешную землю, никогда не поздно, а
вот за тремя соснами леса не разглядеть было бы непростительно. Это школяры
и ученые идут от простого к сложному, а наше ведомство - наоборот.
поведу поиск. Политика - тот камень, который, будучи брошен в самых далеких
верхах, разводит круги аж до самых до окраин. Если кто-то собирается играть
в такие кровавые игры, то не может быть, чтобы он не наследил на местах.
Должен быть какой-то следок. Абстрактной политики, не учитывающей интересов
и настроений провинции, не бывает. Всякая политика опирается на народные
массы, а народ в одних только столицах не живет.
Где, как не в средствах массовой информации, искать отголоски происходящих в
регионе событий. А заодно посмотрим, чем дышит четвертая, журналистская,
власть. Если вообще еще дышит.
информации - рисковать ничем не рискуешь (ну кто заподозрит тебя в плохом,
увидев, что ты мусолишь пальцем городскую бульварную газетенку), а полезной
информации в них можно наловить больше, чем в самых секретных сейфах.
войной из готовящейся к скорым боям страны в сопредельную сбежал не
известный никому журналист и предложил там для продажи - кто бы мог
подумать! - сверхсекретные сведения, касающиеся дислокации войск. Такой
информацией мог располагать только человек, имеющий лапу в генералитете. На
поиски источника утечки информации были брошены лучшие силы контрразведки.
Разбогатевшего, но так и не успевшего вкусить плодов сладкой жизни
журналиста-предателя выкрали и допросили, пригрозив скорым судом и
непременным, за измену Родине, смертным приговором. Журналист суда не
испугался, заявив, что никакой государственной тайны не крал, что все свои
сведения добыл из самых что ни на есть доступных источников. Ему не
поверили. Тогда журналист потребовал себе провинциальные газеты и в течение
нескольких дней, на глазах у потерявших дар речи контрразведчиков, выведал
еще несколько военных тайн.
колонки объявлений и отчеркивал те, в которых упоминались военные. Скажем:
"Командир эскадрона 207-го драгунского полка капитан П. сегодня в час
пополудни венчался с мещанкой М. в местной церкви. На венчании
присутствовали командир полка С. и прочие (А,Б,В,Г,Д) офицеры". А,Б,В,Г,Д
вместе с командиром полка С. и виновником торжества П. вносились в
специальную, накладываемую на географическую карту схему. Так постепенно
карта страны заполнялась квадратиками полков, дивизий, эскадронов, армий с
мелко проставленными в них фамилиями командиров. Журналист в газетах
прочитал то, что в полном объеме знал только верховный главнокомандующий! На
перетасовку войск и командиров той стране понадобилось несколько месяцев и
намного порядков больше, чем заплатил журналисту противник, средств. В итоге
война была отложена больше чем на год.
досуге газетки! Правда, читать мне их придется не как обывателю, не в
охотку, не от последней страницы к первой, не от завлекательного криминала к
скучной политике, а по особым, преподанным в Учебке правилам, вылущивая из
шелухи сотен бесполезных статей, заметок и сообщений интересную мне суть.
важный рычаг власти, чтобы не принадлежать никому. Каждый печатный рупор
трубит по чьим-то нотам. В вольные импровизации я давно уже не верю. Игру от
сиюминутного настроения может себе позволить разве только редактор жэковской
стенгазеты или подобный ей печатный орган с разовым тиражом два с половиной
экземпляра. Все прочие дудят на заказ, не всегда явный, но всегда хорошо
оплаченный - деньгами, положением, званиями, должностями, душевным комфортом
- не суть важно. Короче, по пословице, насчет тех, кто платит и кто
заказывает музыку. Характер этой музыки меня в данный момент и интересует.
Вкусы, они разные бывают. Кому-то по душе военные марши, кому-то
национальные, а кому-то чужестранные мелодии. Уловил мелодию - значит,
возможно, удастся мне за парадным блеском трубы разглядеть уши не
стремящегося выходить на публику дирижера.
еще с тех самых времен, приспособляемость к внешним обстоятельствам.
Идеальный барометр изменения политического климата.
полюсам. Негатив - позитив. На полутона внимания обращать не будем. Полутона
- это греющие душу обывателя эмоции. Я - профессионал, меня интересуют
факты.
интересов. Ноябрь - явное преобладание негатива. Это понятно-в декабре в
исполнительной власти произошли перестановки: одних выдвинули, других
задвинули. В ноябре, в том числе и с помощью печати, под неугодных рыли
ловчие ямы. Городская, две районные и две молодежные газеты подпевали в
унисон областной. Похоже, они вдут в одной сцепке. Голоса двух
прикармливаемых будущими жертвами второстепенных газетенок услышаны не были.
Намеченные жертвы загнали и растерзали. Это все мелочи - борьба за власть на
местах. К центру она отношения не имеет. Соответственно не стоит обращать
внимания на возмущенные письма с мест. Вряд ли они объективно отображают
настроение народных масс. У умного редактора в портфеле всегда отыщется
равное количество откликов и "за" и "против", придержанных до лучших времен.
Какую подборку требуется - такую и выдаст.
миролюбивый тон прессы.
объективное освещение событий.
вдруг, что это - явное преобладание негатива. Непонятно. Начальственные
кресла разобраны, позиции определены, никаких незапланированных событий не
предвидится. И тем не менее: повышение цен, невыплаты зарплат, снижение
жизненного уровня, разгул преступности - полный комплект. А другие газеты?
Убийство, изнасилование, отсутствие денег на ремонт теплоцентрали, пикет
пенсионеров на площади. Все то же самое. Что же это происходит? Новые
правители пилят сук, на котором сами же сидят? Раньше понятно: было плохо,
потому что у руля стояли не те. Но сейчас-то те! И все равно плохо?
не отсматривать все газеты, все статьи подряд, если не разводить их по
позициям: черное - направо, белое - налево, - ничего не углядишь. А если
разводить, то, пожалуй что, 40-процентный перехлест получится.
Сорокапроцентный!
перелистать ли центральную прессу? Ну-ка. Негатив - позитив. Право - лево.
Что получается? Равновесие. Пожалуй, даже некоторый перебор в сторону покоя.
собственном доме не углядел таких, почти революционных, изменений? Конечно,
можно отговориться отсутствием на вверенных мне территориях каких-либо
подозрительных событий, на нехватку времени, не позволяющую мне просто так,
за здорово живешь, отсматривать в течение нескольких дней, в ущерб
оперативной работе, пухлые подшивки газет, наконец, на отсутствие
соответствующего приказа. Отговориться можно. Отговариваться все мы
непревзойденные мастера, а вот простить себе промашку, нет, нельзя.
скоро. Такие диспропорции в прессе просто так не возникают. Они - как
свечение зарниц перед землетрясением. Замигали всполохи на небе - жди скорой
катастрофы. А в том, что ты не заметил, не понял, не распознал
предупреждения, - только твоя вина и беда. Тебе - не кому-нибудь - погибать
под обломками обрушившегося здания.
смертному, но только не мне, профессионалу. На то я здесь и поставлен, чтобы
улавливать мельчайшие изменения в политическом климате. А я бурю в упор не
распознал! Позор! И что теперь делать? То, что делают разведчики всего мира,
- копать, словно крот, вглубь. В моем случае вглубь - это ввысь. Если здесь
кто-нибудь и располагает какой-нибудь информацией, то только люди власти. А
власть - это не только кресла, но еще, как было во все времена, родственные
и клановые связи, покровители и деньги, точнее, большие, еще точнее, очень
большие деньги. К ним мне за разъяснением своих подозрений и идти.
известные двери и, к примеру, представившись корреспондентом "Дейли
телеграф", спрашивать: "Как жизнь, что новенького слышно и как вообще в
целом политический климат? Бури, осадков, заморозков не обещает?" Точнее,
спрашивать я могу, корреспондента "Дейли телеграф" в дверь сразу не попрут,
но и правды не скажут - будут поить водкой, жать руку, улыбаться и радостно
орать: "О'кей! Йес!" И тут О'кей, и здесь О'кей, кругом сплошной О'кей и
вери гуд. Короче, зае...сь! Но это вам не понять, это непереводимо, это
по-русски.
выйдет. Правда их, как в сказке, за семью дверями, за семью замками, за
семью печатями хоронится, и та на поверку выходит ложью. Только у меня, если
честно, к тем дверям да замкам давно отмычки подобраны.
"совершенно секретно" или выколачивать необходимые показания кулачными
методами. Мне довольно было ремонтировать телефоны и электророзетки, клеить
обои, продувать батареи, выносить урны, подносить и убирать напитки. И все
Мурич Виктор
Пехов Алексей
Андреев Николай
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Круз Андрей