Чтение 21–й страницы книги ~Киллер из шкафа~

- Так, может, он просто страдающий манией преследования псих?

- Может, и псих. Но только псих с пачкой наличных долларов.

- Да, психов с долларами не бывает. Вот что, просмотри-ка на всякий
случай последние ориентировки МВД. Вдруг он там мелькнет. Вдруг он
действительно нашел то, что у других пропало.

И глава фирмы пододвинул к представителю переносной компьютер.

- Смотри в папке "Новопоступившая информация".

- Да знаю я.

На цветном экране замелькали лица. Сфотографированные анфас и в профиль.
Лица беглых преступников, пропавших граждан и неопознанных трупов.

- Вот он! - почти даже без удивления сказал представитель.

- Уверен?

- Совершенно. Одно лицо.

- Иванов Иван Иванович. Разыскивается в качестве свидетеля, проходящего
по одному из уголовных дел, - прочитал шеф охранников сопутствующую
информацию.

- Может, отправить его? От греха подальше.

- Погоди отправлять. Если всех отправлять, мы с тобой без работы
останемся. Милицейская ориентировка сама по себе не может служить поводом
для отказа от клиента. Тем более он в ней обозначен только свидетелем. Давай
так, ты переправь его на завтра или даже на послезавтра. А я пока по своим
каналам справки наведу. Кто он такой? В связи с чем разыскивается. Ну и
вообще...

- А если он послезавтра не придет?

- А ты задаток возьми. И обяжи явиться послезавтра в семнадцать часов для
знакомства с личным составом, который будет его охранять. Тогда он никуда не
денется. Тогда как минимум за оставленными деньгами придет...

Глава двадцать вторая

В последнее время к работникам следственной бригады Старкова зачастили
земляки из глубинки, которые представлялись дальними, седьмая вода на
киселе, родственниками или детсадовскими, с соседней кроватки, приятелями.

- Ну ты чего, не помнишь, что ли? Твоя кроватка была у стены, а моя
аккурат у двери стояла. Да ну как не помнишь? Ты еще у меня как-то машинку
пожарную хотел отобрать, а я тебе ею по голове вдарил...

Детсадовские приятели привозили дорогие подарки, водку и экзотическую
закуску.

- Это раки. Сам ловил...

- Это опята маринованные. Сам собирал...

- Это медок с пасеки деда Николая. Помнишь такого? Нет? Деда Николая не
помнишь...

Потом земляки пили водку и говорили за жизнь.

- Работа у тебя, поди, тяжелая? Гадов ловить. Сколько их развелось-то,
гадов этих.

- Много, - говорил захмелевший следователь. - Но мы их все равно всех до
одного переловим. Потому что вор должен сидеть в тюрьме! Это я тебе говорю.

- Погоди, это же, кажется, Высоцкий говорил.

- Он раньше говорил. А я теперь говорю.

- А платят тебе за это дело сколько? - интересовался приятель.

- Да уж поболе, чем тебе.

- Не, ну сколько?

Следователь называл.

- Всего-то? Да я дома на сене больше возьму. Дешево вас ценят. Как же так
можно, когда каждый день жизнью рискуешь...

Потом земляки снова пили. Почти до беспамятства.

- Ну а дело ты мне какое-нибудь можешь рассказать? Позабористей. Ну,
чтобы с трупами. Или у тебя только карманники?

- У меня карманники? Да ты знаешь, какие дела я расследую?

- Какие?

- Такие! О которых в газетах не пишут!

- Ну?

- Точно тебе говорю.

- Ну например?

- Не могу. Нам запрещено до суда.

- Да ты что, мы же земляки! У нас же кроватки рядом...

- Но только тебе! А ты никому!

- Могила!

- Ну вот взять хотя бы самое последнее дело. Чуть не два десятка
мертвяков!

- Ну?!

- Точно тебе говорю! Шмаляли друг друга куда ни попадя. А ты говоришь,
карманники...

- А кто кого шмалял?

- Вот. Это самое главное. Что я сейчас и расследую.

- А подробней можешь? Нет, ну интересно, как такие дела расследуют. Как
тех гадов ловят.

- Подробней? Но только если ты никому!

- Даже не сомневайся...

Утром земляк выкладывал на стол здоровенную пачку денег. И выставлял два
стакана водки.

- Это что?

- Это водка. Чтобы голова не болела. После вчерашнего.

- Нет, я не про водку. Я про это.

- Это деньги.

- Какие деньги?

- Гонорар.

- Какой гонорар? Ни черта не понимаю.

- За рассказ о расследовании дела на Агрономической.

- А я что-то рассказал?

- Ты много чего рассказал. Такого, что рассказывать не следовало. Такого,
за что снимают погоны. И отправляют в места не столь отдаленные.
Предназначенные для проштрафившихся работников милиции.

- Ты кто?

- Я же говорил - твой детсадовский приятель.

- Я сейчас патруль вызову.

- И пойдешь под суд.

- За что?

- За то! За разглашение служебной информации.

- Что ты от меня хочешь?

- Некоторой дополнительной информации. Кроме той, что ты уже рассказал.
Фотографии, ксерокопии криминалистических экспертиз.

- Да ты с ума сошел! За это знаешь что бывает?

- То же самое, что бывает за то, что ты уже сделал. Плюс-минус год. И
плюс или минус вот эта пачка баксов.

- За кого ты меня принимаешь?!

- За милиционера. Да брось ты, сейчас все берут. От вашего министра до
участкового. Даже президент берет. Сам знаешь. Газетки-то небось
почитываешь? Отчего же они берут, а ты не можешь? Тем более что теперь
ломаться уже поздно. Большую часть ты уже рассказал. А здесь, - кивал
детсадовский приятель на деньги, - до конца жизни хватит. Если сильно не
шиковать.

- Я не могу достать все документы.

- Но можешь назвать людей, которые могут их достать. В конце концов, они
тоже в детский сад ходили... где наши кроватки рядом стояли...

Потом, спустя буквально несколько дней, наезжали новые земляки. На этот
раз очень дальние родственники. Сразу трое. С тройным запасом водки,
приветов и подарков.

- Ну ты что, зазнался, что ли?

- Почему зазнался?

- Домой не наведываешься. Писем не пишешь.

- Да некогда все. Работа. Замотался совсем.

- Ну да, работа у тебя не позавидуешь. Бандитов ловить. Под пули их
подставляться... Платят-то хоть хорошо?

- Платят? Мало платят. Еле-еле на жизнь хватает.

- Так, может, тебе помочь? Мы завсегда. Потому что при деньгах. А ты
расскажешь, что у тебя за работа. Уж больно интересно.

- Пятьдесят!

- Что пятьдесят?

- Пятьдесят тысяч зеленых.

- За что?

- За рассказ о службе.

- А не много?

- Как хотите.

- Ладно, столкуемся. По-родственному...

Потом приезжали третьи земляки. И тоже интересовались службой. За те же
пятьдесят тысяч баксов. Но приезжали к другому следователю, хотя из той же
старковской бригады.

Ну всех интересовало то, на Агрономической, дело. Наверное, из-за того,
что там был самый захватывающий сюжет. И самое большое количество трупов.
Иначе зачем бы им было отдавать за рассказ о нем такие деньги...

Глава двадцать третья

- Я слышал, что у вас случились какие-то неприятности? - поинтересовался
неизвестный, пожилой, в добротном костюме мужчина у заметно нервничающего,
хотя и скрывающего это Петра Семеновича.

- Неприятности? Какие неприятности? Нет, у нас все нормально. Все идет
планово. Все идет так, как и должно идти.

- Но, насколько я осведомлен, у вас имели место потери в личном составе?

"Уже знает! Уже капнули, сволочи!" - подумал Петр Семенович.

- Потери? Да, были. Сами понимаете, в таком деле без жертв не обойтись.
Не в бирюльки играем...

- В связи с чем случились жертвы?