Чтение 28–й страницы книги ~Ловушка для героя~

- Дьявол. Теперь уйти по-тихому не удастся.

- А может, и вообще не удастся... Собачий лай приближался.

- Оружие к бою!

Раненому вкололи обезболивающее, наспех заленпили раны пластырями и волоком
потащили подальше от места предстоящего боя. Теперь уже реального боя.

- Майор предупреждал... Майор говорил, что стрелять в самом крайнем случае.

- А это и есть самый крайний. Крайнее некуда! Боевое охранение расползлось
в стороны в поиснках более удобных позиций. Резерв прикрыл центр.

- Может, еще пронесет? Может, они пострелянют для очистки совести и уйдут?

Не пронесло.

Слева одиночным выстрелом ударила винтовка. Взвизгнула и тут же затихла
собака. А может, не зантихла, может, ее скулежа просто не стало слышно за
трескотней десятка разом вступивших в бой автомантов.

Винтовка бухнула еще несколько раз. И еще ненсколько раз, уже короткими
очередями. Метрах в пянтидесяти ткнулся в землю луч карманного фонарика. И
замер неподвижно

Автоматы замолотили с новой силой.

- Нет, винтовками их не сдержать И не уйти, - крикнул Джонстон - Плевать им
на наши винтовнки Их только гранатами можно остановить! Надо попробовать
гранатами. И оторваться! Гранаты к бою!

Правильно рассудил. Превосходящие силы пронтивника одиночными выстрелами из
стрелкового оружия на землю не уложить Разве только тех, кто наступает в
лоб. А остальные по-тихому обойдут менсто боя с флангов и закроют пути
отхода. Словно единственную дверь захлопнут. А потом, уже никуда не
торопясь, сожмут колечко, из которого не будет другого исхода, кроме как на
милость победителя. Или на тот свет.

Нельзя в тылу противника вести затяжные бои. Надо пугать и отрываться. Ноги
уносить. Пока они еще на месте...

- На счет три!..

Гранаты рванули разом, осыпая все вокруг конмьями земли и лесного мусора.
Они еще летели, эти комья и этот мусор, а разведчики уже вскочили на ноги и
бросили, но уже гораздо дальше, новую парнтию гранат. И побежали, рискуя
получить в спины собственные осколки. Но лучше случайные в спину и
прилежащие мягкие ткани свои осколки, чем принцельные, выпущенные в упор и
в лоб, чужие пули.

Через пятнадцать минут бега разведчики сменинли направление. Спустя еще
пятнадцать минут сменнили направление еще раз. Подраненная разведгруппа
уходила от преследования, как спасающийся от зубов догоняющей его гончей
собаки степной заяц - резко и часто бросаясь из стороны в сторону. Через
два часа метаний группа встала на противоположное тому, с которого начинала
отход, направление. И по другую сторону периметра охраняемой зоны. Здесь их
уже никто не искал. Просто никому в голову не приходило.

Следующий день разведчики перележали в болонте, отгоняя от лиц напирающих
со всех сторон пиянвок и головастиков. И следующую ночь. И еще один день.
Они выжидали, когда преследователи утомятся гоняться за миражом и вернутся
в казармы. Или хотя бы утратят бдительность, что позволит проскочить мимо
их кордонов.

Во вторую ночь группа выбралась из топи. И, ежеминутно осматриваясь,
прислушиваясь и занмирая, двинулась в условленную точку. В точку
эванкуации. Двинулась не напрямую, а сильно в обход, памятуя, что кривой
путь лучше прямого полета пули.

Несколько раз мимо проходили прочесывающие местность подвижные патрули. Но
патрули передвингались шумно, стуча об оружие и каски ветками, хрустко
ломая подошвами обуви подвернувшиеся под ноги сучки и даже иногда
переговариваясь друг с другом. И потому реальной угрозы не представляли.
Вовремя предупрежденные об их приближении разнведчики смещались в сторону,
залегали и пережиданли опасность, жестко зажимая рот и нос находященмуся
без сознания раненому товарищу.

Много больше они опасались засад, которые, в отличие от передвижных
патрулей, обнаруживают себя слишком поздно и сразу пулеметной очередью в
упор. Но их, похоже, оборудовать еще не успели. Или не удосужились. Или
просто разведчикам везло и путь их проходил мимо смертельно опасных
ловуншек.

В общем, ушли. Оторвались. Спаслись.

- Кажется, здесь! - сказал капрал Джонстон.

- Точно, здесь. Вон маяки: холм, дерево и разванлины дома.

- Через сколько эвакуация?

- Через двадцать шесть минут.

- Поторопились...

Действительно, поторопились. Пришли на дваднцать минут раньше условленного
срока. Что в дивернсионном деле не приветствуется. Равно как и опозданние.
Торчать в точке контакта лишнее время значит подвергать дополнительной
опасности не только себя, но и того, с кем предстоит встреча. Но не
ухондить же обратно из-за четверти часа!

Боевое охранение рассыпалось в три стороны, занимая круговую оборону. Им
подниматься на борт последними. После всех. А может, и не подниматься, если
того потребуют обстоятельства. Может быть, отстреливаться до конца, до
последнего патрона, нанблюдая, как единственный обещающий спасение

"борт" вкручивается в небо. На то оно и охранение, чтобы, погибая, оттянуть
на себя огонь атакующей стороны и тем обеспечить эвакуацию остальным...

Через двадцать две минуты послышался быстро нарастающий и приближающийся
гул моторов.

Разведчики облегченно вздохнули.

Слава Всевышнему! На этот раз авиация не поднвела. А то, бывает, то не
долетят, то перелетят, то просто не полетят из-за отсутствия свободных
маншин или несогласованности приказов двух не подчинненных друг другу
военных ведомств. Война - это такой бардак! Который совсем не похож на
военные, с удачливыми супергероями, фильмы. И вообще ни на что не похож!

Разведчики включили радиомаяк приведения, который должен был вывести
вертолет точно на точнку эвакуации. И еще спустя минуту с помощью ручнного
ключа отбили короткий шифросигнал, обознанчающий, что посадочная площадка
свободна, что противника поблизости нет.

Вертолет снизился до ста пятидесяти футов и занвис над точкой. Пилоты
ожидали еще один поднтверждающий сигнал. Визуальный.

Командир группы вытащил фонарик и, направив его вертикально вверх,
несколько раз нажал на кнопнку. Шесть коротких вспышек, две длинные, две
конроткие и очень длинная. Как было условлено. И три коротких вспышки в
ответ - "пароль принят".

Вертолет снизился на сто футов и включил манлый прожектор. Садиться в
полной темноте пилот не решился. Приглушенный матовый свет высветил
синдящих на коленях разведчиков.

"Борт" осел еще на пятьдесят футов и замер понсадочными "лыжами" возле
самой земли. На грунт он не "вставал", чтобы легче было взлететь.

- Давайте быстрее! - характерным жестом крунтил рукой появившийся в провале
люка пилот. - Быстрее! Быстрее!!!

Он был прав. Теперь надо было укладываться в секунды. Теперь место посадки
и сам вертолет были демаскированы. А превосходство высоты утрачено. Здесь,
у земли, винтокрылую машину возможно бынло завалить из любого стрелкового
оружия. Хоть даже из рогатки, если удачно выстрелить. И если стрелять
вместо камешков ручными гранатами.

- Первым - раненого!- распорядился команндир.

- Быстрее!!!

Но торопить разведчиков нужды не было. В их планы не входило задерживаться
в этом, не оставивншем приятных воспоминаний, месте. Равно как
разнбрасывать десятицентовые монетки, чтобы гарантинровать себе возвращение
обратно. Один за другим они запрыгивали в фюзеляж, толкая коленями
вценпившегося в бортовой пулемет стрелка. Пулемет хищно шарил дулом из
стороны в сторону, готовый в любую следующую секунду залить огнем всякий
опасный или просто подозрительный участок местнности.

- Все? - жестом спросил пилот.

- Еще трое! - ответил стоящий на "лыже" конмандир.

- Через пять секунд, - показал пилот открытую пятерню, - улетаем, -
несколько раз ткнул вверх задранным большим пальцем.

Последними к вертолету подбежали стрелки боенвого охранения. Подбежали
спиной, не отводя дула винтовок от черноты подступающей со всех сторон
ночи. Они запрыгивали в фюзеляж уже на ходу. Точннее, на лету. И падали на
своих товарищей и на канкие-то ящики.

Вертолет быстро набрал высоту и лег на курс.

Операция была завершена.

- Теперь не достанут! - крикнул в самое ухо капралу Джонстону рядовой
Доутсон.

- Те не достанут, зато другие достанут!

- Кто?!

- Майор! Он же предупреждал, чтобы все было тихо, а мы!... Считай провалили
операцию!

- Ерунда! Им нужен был шум! Они его получинли! Даже больше, Чем просили!

- Зачем шум?!

- Что?

- Зачем шум?!

- Затем, чтобы отвлечь на себя внимание! Затем, чтобы кто-нибудь под тот
шумок незаметно сделал свое дело! С другой стороны забора! Мы вызывали
огонь на себя!

- Ты так думаешь?!

- Уверен! Их устраивал этот бой! Им нужен был этот бой! Мы были смертники!

Черт возьми, может, он и прав! Может, пока по одну сторону объекта
разведчики вели неравный бой, по другую кто-то тихий и незаметный
обделынвал свои грязные делишки. Ничем не рискуя. Потому что пули,
предназначенные ему, улетели в другую сторону. В сторону обеспечившей
шумовые эффекты разведгруппы. А потом, завершив те дела, тот неизнвестный
так же тихо и незаметно ушел в черноту ночи. Когда они увели охрану вслед