Ночь была словно по заказу. Мариша забыла, что она в
острейшей форме страдает морской болезнью, и наслаждалась
едой вместе с нами. Местечко для пикника мы выбрали
поукромней и к тому же старались не шуметь. Это, впрочем,
удавалось нам без всякого труда, так как дивной ночи,
которая нас окружала, хотелось внимать в тишине. Мы
удивительно размякли и расслабились.
особенно удивились. Пошел себе человек вниз, и пусть идет.
Мало ли что ему там нужно. Ира только сказала:
лезть этой ночью в трюм. Он найдет там для себя несколько
очень неприятных вещей. Первая - это полное отсутствие
света.
предусмотрительностью.
крик и более явственный шум падения двух бочек,
сопровождаемый звоном колокольчиков.
поинтересовалась Мариша.
Он обиделся и теперь рушит наши укрепления.
тяжестью двух бочек со старым машинным маслом, лежал на полу
несчастный капитан. Это плавание должно надолго врезаться
ему в память. Он издавал стоны, но, надо отдать ему должное,
уже совсем слабые. Если бы не мы, он так и пролежал бы под
слоем масла до утра.
пришлось бы так лежать.
вяло дергал головой и пытался заговорить, и ему очень мешал
язык, он только путался и напрасно раздражал капитана.
Наконец мы поставили его на ноги, вытерли самые видные места
пледом и усадили на ящики.
капитана самому себе. Он воспользовался предоставленной ему
свободой для попытки к бегству.
трюм, когда его там никто не ждал, а когда ему это удавалось
и все присутствующие представали перед ним во всей красе, он
каждый раз пытался сбежать. Вот и сейчас он сделал несколько
шагов к свободе. Делать ему это не стоило и в лучшие
времена, а теперь и подавно.
нашим глазам предстало потрясающее зрелище. Капитан
умудрился задеть желтую веревку, и, естественно, все
содержимое ведра вылилось ему за шиворот. Его форменная
рубаха вмиг превратилась из белой с якорями в желтую без
якорей, но зато с красивыми подтеками. Но на этом
злоключения бедного капитана не закончились. Ведер было
приготовлено еще много, и все не для него. Чего он сунулся?
Но все-таки Капитан проявил кое-какой такт, оставив немного
и другим посетителям, ему достались только добавочные
малиновая и зеленая, ну, и конечно, желтая, про которую уже
шла речь.
задохнется или во что-нибудь врежется.
Настоящая опасность исходила от самого капитана - он все
пачкал своим прикосновением. Подобно древнему царю Мидасу,
или как его там звали, который превращал все, к чему он
прикасался, в золото, наш капитан превращал бесцветные или
слабо окрашенные вещи в яркие и пестрые. Хотя, может быть,
чересчур пристрастный критик назвал бы их новую раскраску
вульгарной или даже аляповатой. Но капитана это не смущало.
Он вдохновенно раскрасил причудливыми узорами изнанку всех
ковров и теперь подбирался к куче одеял.
куда он направляется.
там какие-то одеяла, которые к тому же пока не принадлежат
никому, в сравнении со счастьем человека, нашедшего для себя
тихую гавань. А капитан нашел ее. Он растянулся на одеялах и
захрапел сном младенца. То есть если бы младенцы
накачивались портвейном, а потом храпели в своих
*.+k!%+l* e, то это и был бы именно тот сон.
держаться на солидном расстоянии от него. Капитан,
раскрашенный в полосочку и украшенный пятнышками, выглядел
очень мило, но все-таки надо было его как-то избавить от
краски. Она могла повредить ему, забить поры или еще что-
нибудь. Поэтому, закатав рукава повыше, мы приступили к
очистке капитана. Из-за густого слоя машинного масла, в
которое капитан вляпался перед краской, последняя не смогла
причинить ему значительных повреждений. Стиралась она
довольно легко, благо в нашем распоряжении было достаточно
полотенец.
вместе с ним сменить и фамилию, - советовала Ире добрая
Мариша, с треском разрывая очередной плед. - Елизар не
посмотрит, что ты ему почти родственница. Взгреет он тебя за
этот бедлам как пить дать. А все ты, Дашка. Если бы не твои
фокусы, то и старика не пришлось бы сейчас приводить в себя,
и тут бы все было цело.
короба про серию загадочных и, между прочим, нераскрытых
убийств? - возмутилась я. - Это ведь ты была, а так как мы
путешествуем в обществе одной из его потенциальных жертв и
сами являемся такими же жертвами, то я сочла за лучшее
вовремя подготовиться.
сказала Ира, и, как ни странно, ее слова подействовали на
нас умиротворяюще.
голова капитана приобрела вполне пристойный вид. Правда,
волосы нам не удалось до конца очистить, но их было не так
уж много, чтобы расстраиваться. К тому же днем он всегда
носил фуражку, а ночью все равно темно. И еще в складках на
шее и за ушами осталось немного зеленой краски, что
выглядело жутковато при любом освещении, но нельзя же
требовать сразу всего. Нас результат удовлетворил, а капитан
был молодцом и не капризничал из-за таких пустяков, как
немного краски на шее и носу.
потратили на возню с ним кучу времени, по часам, скоро
должен начаться рассвет, пора уже отправляться по своим
постелям. Капитана мы обмотали последним из наших запасов
пледом и поволокли наверх. Он оставлял за собой разноцветные
следы, но этим его участие в передвижении и заканчивалось, а
весил он изрядно. Мы втроем совсем измучились, пока
доставили его до каюты. К тому же по дороге надо было
соблюдать осторожность, чтобы не наткнуться на какого-нибудь
жаворонка из команды, и тишину, чтобы не перебудить их всех.
спал.
таскать его по судну? - заныла Мариша. - Мне он уже надоел.
Чисть его, возись с ним. Что за удовольствие? Давайте его
/.+.&(, прямо в коридоре. До утра осталось всего два-три
часа, он не успеет замерзнуть, как его уже найдут.
устроили по-прежнему храпящего капитана у стенки, подложив
ему под голову пожарное ведро. Кажется, ему было вполне
комфортно, по зеленевшему в свете ночника лицу блуждала
довольная улыбка. Мы пожелали ему спокойной ночи и
отправились к себе в трюм наводить там порядок перед тем,
как самим устроиться на ночлег.
Должно быть, пошел слух, что в трюме нечисто. Во всяком
случае, заходить к нам опасались. Это мы поняли из разговора
двух матросов, который удалось подслушать следующей ночью
под темным небом на палубе.
ранее разговор один из матросов. - Он вроде и здоров, а
после вчерашней ночи больше не пьет. Это на нем скверно
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Херберт Фрэнк
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Верещагин Олег