преследователей можно, только завалив выход из лаза, по которому они
собирались уйти. И Марсалу оставалось лишь досадовать на самого себя за то,
что это столь очевидное решение не пришло ему в голову.
внимательно осмотрел его ледяные стены.
труба рухнет вниз под собственной тяжестью, - сказал он, посмотрев на
Марсала.
уверенно, как прежде: он понимал, что Марсал лучше его разбирается в том,
как устроен лаз снежного червя, а потому, предлагая свой вариант решения
задачи, оставлял окончательный ответ на усмотрение своего спутника.
работу. Марсал вооружился большим топором, имевшимся среди вещей новичка, а
сам новичок взял тесак с широким лезвием, насаженным на тяжелую пластиковую
рукоятку.
потрудиться пришлось изрядно. У новичка не было опыта, поэтому и работа
продвигалась у него не так споро, как у Марсала. И все же вдвоем они
справились с ней довольно-таки быстро - всего за полчаса.
ответную вибрацию льда.
подхватил свой мешок и отбежал в глубь лаза. Марсал выдернул стальной прут
толщиною в два пальца и длиною около метра, торчавший из мешка новичка.
Загнав прут в одну из щелей, прорубленную у основания ледяной трубы, Марсал
навалился плечом на противоположный его конец. Он чувствовал, как под его
усилиями лед медленно подается, но при этом никак не желает осыпаться вниз.
по внутренней поверхности ледяной трубы.
падать большие куски льда. Следом за ними с нарастающим шумом, подобно
лавине, устремились тонны слежавшегося снега, надежно закупоривая выход из
лаза.
пытаясь вспомнить, в какой из них сунул светящийся цилиндр. Но прежде чем он
отыскал его, стены лаза осветил зеленоватый свет цилиндра, который держал в
руке новичок.
новичка.
выругал себя за то, что не обращает внимания на, казалось бы, очевидные
вещи.
треск льда.
который еще на пару метров приблизился к тому месту, где они стояли. - А то,
не ровен час, и свод рухнет.
прислушивался к звукам, издаваемым льдом. Но треск, напугавший его, больше
не повторялся. Марсал слышал только слабый, едва различимый скрип,
сопровождающий медленное оседание льда, который почти всегда можно услышать
в лазе снежного червя. Ледяные коридоры, прорытые снежным червем, отличались
удивительной прочностью и обычно начинали разрушаться не ранее чем спустя
пару пятидневок после того, как червь покидал их.
обратился к нему, сказав:
непременно станут разгребать его, чтобы забрать одежду и вещевой мешок. А не
найдя ничего, даже тела, они поймут, что кто-то помог тебе скрыться, и снова
примутся за поиски.
очередной раз удивив Марсала своей хладнокровной расчетливостью.
не мог отделаться от обманчивого впечатления, что рядом с ним человек куда
более опытный и мудрый. А потому он просто не знал, о чем говорить с
новичком, который, вопреки обыкновению, не выглядел ни испуганным, ни
подавленным, ни даже растерянным.
полоску с прорезью и осмотрел окрестности.
само по себе было добрым знаком.
часов назад, которые только слегка припорошила поземка.
снегоступами на ногах спутник Марсала чувствовал себя неуверенно и неловко,
как и любой другой, впервые вставший на них. Ноги он расставлял очень
широко, а шаги делал слишком большие, что лишь затрудняло и замедляло
движение. При желании Марсал мог бы легко оставить своего спутника далеко
позади.
рассказывали другие, неизменно приводила в смятение всякого новичка.
краем глаза.
на лоб солнцезащитные очки, и Марсал впервые увидел на его лице выражение
растерянности: новичок только сейчас понял, что не знает собственного имени.
Просто у тебя пока еще нет имени. - Он ободряюще улыбнулся новичку. - Ты
только сегодня появился на свет, и тебе еще не успели его дать.
Глава 2
вверх складок континентального льда. Место было удобно тем, что северный
ветер сюда почти не задувал. Кроме того, когда низкую двухскатную крышу
заносило снегом, дом словно бы растворялся в пустоте, сливаясь с окружающим
пространством. Не зная точно, где он находится, можно было пройти мимо всего
в нескольких шагах.
синтетическим материалом, похожим на звериную шкуру с очень коротким, но
плотным ворсом темно-коричневого цвета. Марсал впустил новичка в крохотный
тамбур и, войдя следом, плотно прикрыл за собой дверь. В тамбуре было темно.
Марсал на ощупь нашел ручку второй двери, ведущей в дом, и чуть приоткрыл
ее, ровно настолько, чтобы человек мог пройти.
помещение, нельзя было назвать ни удивленным, ни заинтересованным, ни даже
оценивающим. Он просто изучал новое для себя место.
отделен занавесом из серой непрозрачной полимерной пленки. Пол, стены и
потолок покрывал тот странный ворсистый материал, которым была обита входная
дверь. В двух противоположных стенах, слева и справа от двери, были
прорезаны крошечные оконца, забранные толстым полупрозрачным стеклом с
волнистой поверхностью. Еще одно окно находилось за пластиковым занавесом.
Должно быть, окна сделали лишь для того, чтобы помещение не казалось похожим
на коробку, поскольку света внутрь они почти не пропускали. Источником же
света служила большая круглая лампа, прикрытая матовым колпаком, ярко
горевшая под потолком в центре комнаты.
убогая, латаная-перелатаная одежонка, для которой трудно было даже подобрать
верное название. Чуть дальше у стены лежали два скатанных матраса, тоже
далеко не новые. В дальнем углу, возле занавеса, стояли пара ведер и большой
алюминиевый таз. Обеденный стол, скамья, четыре табурета и пара полок - вот
и вся нехитрая мебель.
закрытый круглой плоской крышкой, от которого по стенам дома тремя рядами
тянулись черные уплощенные трубы шириною с ладонь. Коснувшись пальцами одной
из таких труб, новичок тотчас же отдернул руку: после холода на улице труба
показалось ему обжигающе горячей.
вещь стояла на своем месте, из чего сразу же напрашивался вывод, что в доме
хозяйничает женщина. Наверное, ни один мужчина не догадался бы постелить
возле порога тряпку, чтобы мокрый снег с обуви не разносился по всей
комнате.
сидевший на табурете возле стола. Старик был невысокого роста и тщедушного
телосложения. Солидность ему придавали грива седых волос, зачесанная назад,
и небольшая борода, ровно срезанная на расстоянии ладони от подбородка.
Когда же старик, чуть повернув голову, посмотрел на новичка из-под широких
бровей, тот был поражен твердости его взгляда. Подобную уверенность в себе
нечасто встретишь и у куда более молодых и, казалось бы, знающих себе цену
Глуховский Дмитрий
Пехов Алексей
Буркатовский Сергей
Конюшевский Владислав
Каргалов Вадим
Володихин Дмитрий